Отец Александр Мень - [60]
Тут у нас, наверное, реактивные самолеты будут ходить. Если их рейсы начнутся до моего срока, то обязательно полечу. Интересно попробовать. 6 часов вместо 6 суток!
В общем, куча всего интересного. Целую, твой Алик».
«Здравствуй, Наташенька! Получил твою телеграмму. Спасибо. Я сейчас прекрасно себя чувствую. Скоро уже будет мало времени, поэтому забаррикадировался дома и чрезвычайно доволен. Только раз вылез в общежитие и ходил в кино. Ты смотрела „Неоконченную повесть“? Если нет, то посмотри. Давно у нас таких нормальных и естественных фильмов не было. Живые люди, живые отношения и чувства и без лозунгов.
Между прочим, я с каждым днем всё более и более убеждаюсь, что попал лет на 25 назад. Такие здесь дикие представления, предрассудки и нравы. Даже в местных газетах появляются такие статьи, которые позднее 1930 года в Москве не могли бы появиться.
После долгих размышлений и наблюдений я принял окончательное решение: после института, приблизительно, официально посвятить себя тому делу, которое влекло меня всю жизнь. Биология остается как любительство. Если мы хотим в дальнейшем быть вместе, то возникают следующие трудности (если же нет, то всё решится само собой): во-первых, я хочу видеть в тебе и друга, который бы разделил мои взгляды, убеждения и идеалы. Во-вторых, переход мой на официальное положение естественно отразится на твоем положении. В-третьих, возможные трудности во всех отношениях, которые встретятся мне, будут касаться и тебя.
Разрешение этих трех вопросов может, по-моему, быть следующее: во-первых, или ты сразу откажешься от всего, и тогда твое ответное письмо мне будет последним, и мы больше не встретимся. Или же ты сразу будешь согласна на всё, что я себе с трудом представляю. И, наконец, третий вариант, если ты, дав предварительное согласие, постепенно разберешься сама (помочь я тебе на расстоянии могу мало) во всех вопросах и подойдешь к ним более сознательно. Это до какого-нибудь срока, хотя бы до моего возвращения этим летом. Почему я ставлю всё это ребром? Потому что я решил окончательно, а наши с тобой отношения требуют от нас каких-то обязательств, поэтому мы должны решить сразу. Я тебя очень прошу, милая, сразу же ответь мне и ясно вырази свою мысль. Жду с нетерпением. Теперь уже „посмотрим“ говорить нельзя. Целую, Алик».
Приведенное выше письмо датировано 7 ноября 1955 года. Вопрос о будущей семье Александра Меня решался в те недели и месяцы…
Наталья ответила пониманием и согласием. На четвертом курсе института в один из приездов Александра в Москву в 1956 году Александр и Наталья обвенчались в храме Иоанна Предтечи, где Александр прислуживал в прежние годы. Их венчал настоятель, отец Дмитрий Делекторский, в присутствии друзей Александра по приходу и Бориса Александровича Васильева. Вскоре последовало и официальное бракосочетание. В сентябре 1957 года у Александра и Натальи родилась дочь Елена, по-домашнему — Ляля. Жить еще некоторое время пришлось в разных городах — с семьей Алик встречался только во время студенческой практики. Переписка супругов продолжалась.
Попытаемся теперь воссоздать основные контуры внутреннего наполнения жизни Александра в этот период.
Вот краткое описание его программы саморазвития в годы студенчества в Иркутске, последовательно продолжаемой им после окончания школы и первых двух курсов института:
«1955
Иркутск. Начинаю второй том „Исторических путей [христианства]“. Пишу брошюру против баптистов (вполне ортодоксально и мирно). Нахожу Франциска Сальского. Привлекает больше, чем восточные авторы на эту тему (ближе к реальной жизни). Решаюсь найти всю книгу (были две последние части). Потом нашел у Татьяны Ивановны [Куприяновой], жены Бориса Александровича [Васильева]. Вера Яковлевна перевела, и перевод вышел в издательстве „Жизнь с Богом“ [1967]. Пишу очерк критики диамата.
1956
Продолжаю второй том. Собираю материал по шеститомнику. Читаю Вл. Соловьева, Лопатина[79], Лосского[80], массу художественной литературы (Мережковский[81] и пр.). Изучаю теософию. Учусь у одной женщины йоговским упражнениям.
1957
Заканчиваю второй том, довожу до XV в. Начинаю книгу „О чем говорит и чему учит Библия“. Изучаю библейскую критику. Велльгаузен[82]. Читаю много из русской религиозной философии. Особенно поражает Трубецкой, „Умозрение в красках“[83] — об иконах. Киприан[84]. Палама[85].
1958
Изучаю Соловьева, „Историю католической церкви“ (автора не помню, по-моему, поляк; по-русски). Работаю в епархиальном управлении. Изнанка. Знакомлюсь с бывшим католическим священником. Тоже не сахар. Резкое отталкивание. Но благодаря предыдущим работам уже прочно стою на экуменической позиции. К. Доусон[86] „Прогресс и религия“.
В Иркутске еженедельно занимался в общей библиотеке, где доводил свое образование до нужной мне полноты. Прошел почти весь курс духовной академии. Рассчитывал, что поступлю туда после отработки трех лет. Об этом была договоренность с инспектором — архимандритом Леонидом (Поляковым)».
В иркутский период своей жизни Александр, для которого рукоположение было только вопросом времени, смог окончательно сформулировать те задачи, которые он ставил перед собой как будущим священником.
Это не полностью журнал, а статья из него. С иллюстрациями. Взято с http://7dn.ru/article/karavan и адаптировано для прочтения на е-ридере. .
Школьник, студент, аспирант. Уштобе, Челябинск-40, Колыма, Талды-Курган, Текели, Томск, Барнаул…Страница автора на «Самиздате»: http://samlib.ru/p/polle_e_g.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
«Мы были ровесниками, мы были на «ты», мы встречались в Париже, Риме и Нью-Йорке, дважды я была его конфиденткою, он был шафером на моей свадьбе, я присутствовала в зале во время обоих над ним судилищ, переписывалась с ним, когда он был в Норенской, провожала его в Пулковском аэропорту. Но весь этот горделивый перечень ровно ничего не значит. Это простая цепь случайностей, и никакого, ни малейшего места в жизни Иосифа я не занимала».Здесь все правда, кроме последних фраз. Рада Аллой, имя которой редко возникает в литературе о Бродском, в шестидесятые годы принадлежала к кругу самых близких поэту людей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.