Отец Александр Мень - [173]

В своей вступительной речи Владимир Илюшенко говорил о том, что общество должно содействовать возрождению утраченных духовных ценностей, быть открытым для диалога со всеми религиями, культурными и здравомыслящими социальными силами и в то же время противостоять националистическому и шовинистическому духу ненависти и вражды, подрывающему мир и устойчивость страны. Он сказал о необходимости привлечь к активной работе в этом направлении учителей и педагогов.

Вячеслав Ивáнов упомянул о том, что, по его ощущению, культура гибнет именно сейчас, на фоне социального подъема. «Мы еще можем спасти культуру, — сказал он, — но делать это надо ежеминутно. Культура воспитывается с детства, поэтому школы — это главное, на что нужно обратить внимание. Особая трудность заключается в том, что мы сами несем в себе след прошлых лет, которые пришлись на эпоху сталинизма и застоя».

После оживленной дискуссии был утвержден устав общества и избран его совет. Отец Александр, не присутствовавший на конференции, внимательно следил за развитием событий вокруг создания «Культурного возрождения». Однажды он выступил на православной секции общества, сказав о том, что понятие помощи всему человечеству — это абстракция. Реальная помощь может быть лишь в общине, где люди знают друг друга. «Сегодня мы уже не гонимые, хотя для Церкви гонения — это норма, — сказал отец Александр. — Сейчас самый важный момент — занавес отдернули и сказали: „Можете делать что хотите“. Есть великий риск обнаружить нашу недееспособность и все человеческие слабости. Не уверен, что у нас найдется многое, что предложить людям. Сейчас для нашей Церкви наступил почти Страшный Суд. И поэтому мы должны почувствовать свою ответственность. Важнейшие вопросы — помощь конкретным людям, внехрамовая молитва, воскресная школа». Отец Александр сказал в тот день о необходимости помогать больным детям и старикам, о необходимости единой духовной семьи в церковной жизни, о том, что теперь наступило время для совместной молитвы и совместного деяния. Он напомнил о том, что миряне должны соучаствовать в деле милосердия и в деле христианского воспитания детей, и о том, что для христиан важно не бежать от мира, а работать в нем, осознавая христианский смысл своих профессий.

В конце 1980-х годов супруги Эдуард Безносов и Ирина Букринская жили в двух комнатах коммунальной квартиры на Остоженке. В одной из этих комнат проходили регулярные собрания энтузиастов общества «Культурное возрождение». В них, кроме отца Александра, участвовали Владимир Илюшенко, Екатерина Гениева, Натан Эйдельман, Евгений Ямбург и еще несколько человек этого круга. Обсуждались дальнейшие планы деятельности общества, возможности издания книг, тематика будущих лекций и т. д. В отличие от большинства своих духовных детей отец Александр был далек от эйфории и подчеркивал, что деятельность «Культурного возрождения» должна противостоять нарастающему мракобесию в стране (тогда появилось пресловутое общество «Память»). «В поле зрения наблюдается общее снижение уровня: поправение христианской интеллигенции, равнодушие среди духовенства, умственный разброд среди неофитов. Но почва продолжает оставаться многообещающей», — писал батюшка в это время. Степень вовлеченности интеллигенции в дело «Культурного возрождения» была очень высокой, как и общий интерес к любым мероприятиям общества, на которые собирались многие, в том числе и малознакомые между собой люди. Ирина Букринская, лингвист по специальности, вспоминает, как отец Александр с присущим ему чувством юмора представлял ее другим участникам одного из таких мероприятий: «Это Ира, жена Эдика… И сама по себе…»

Летом 1988 года Екатерина Гениева по рекомендации отца Александра стала исполнять обязанности директора ВГБИЛ[305], что также было важным шагом в развитии идеи общества «Культурное возрождение». Ирина Букринская вспоминает: «Когда по причине загруженности Катя была вынуждена меньше времени уделять семье и стала приезжать на дачу только поздно вечером, наши дети посвятили ей капустник со словами: „Помогите Даше Беленькой[306] / Перед вами — жертва Возрожденья!“ — на что присутствовавший среди зрителей отец Александр немедленно отреагировал: „Посмотрите, хливкие шорьки выросли!“»[307]. При всей своей занятости он оставался очень внимателен к подросткам в своей пастве[308].

Когда Евгений Рейн в 1989 году задумал к десятилетию первого альманаха «Метрополь»[309] издать альманах «Метрополь-2» и обратился к Эдуарду Безносову с просьбой по возможности собрать прежних авторов, отец Александр с готовностью откликнулся на предложение написать предисловие к новому альманаху. В своей заметке, названной им «О бесовском авангарде», отец Александр пишет о том, что после отступления казенного искусства времен тоталитаризма люди потянулись к плодам, которые совсем недавно были запретными: «Этот процесс начался еще в 50-х годах и далеко опередил перемены, которые наметились сегодня в других сферах культуры. Можно понять, почему в нем видны и поспешность, и некритичность, и безвкусица. Ведь развитие шло не естественным путем, а по принципу реакции на табу. Вот тогда-то и замелькало в полемике слово „авангард“». И далее отец Александр проводит параллель между «авангардом» в литературе и искусстве с «авангардными» явлениями в церковной жизни, в раннехристианской поэзии и церковных песнопениях, показывая, что сегодняшний «классицизм» когда-то тоже считался «авангардом». «Дело не в формах, пусть и непривычных, и странных, а в том духе, который они выражают, — подводит итог отец Александр. — Далекие от нас негритянские „спиричуэлс“ могут оказаться более евангельскими по сути, чем иные „концерты“, которые подчас можно слышать в наших храмах. И, пожалуй, одного вкуса здесь недостаточно. Нужно проникновение в дух»