От Версаля до «Барбароссы». Великое противостояние держав. 1920-е – начало 1940-х гг. - [227]

.

Однако термин «вползание в войну» не был определяющим при дальнейшем исследовании проблем начального периода войны. В 1934 году были разработаны «Наставление по вождению высших соединений РККА» и проект «Наставления по операции вторжения», а в 1935 году – проект «Наставления по ведению операций». В проекте «Наставления по операции вторжения» начальный период войны определялся как период борьбы за стратегическое развертывание вооруженных сил. Основные положения этого проекта были проверены в мае 1935 года во время полевой поездки высшего начсостава Белорусского и Приволжского военных округов на тему «Действия в начальном периоде войны в условиях, когда противник упреждает в развертывании»[1653]. По итогам этой поездки был сделан следующий вывод: войска прикрытия должны сохранять боеспособность даже ценой частичной потери своей территории.

В начале января 1936 года были изданы директивы наркома обороны СССР К. Е. Ворошилова и начальника Генштаба РККА А. И. Егорова, в соответствии с которыми 1936 год объявлялся годом отработки проблем начального периода на оперативном фоне будущей войны. На сентябрьских маневрах войск Киевского военного округа один из этапов был непосредственно посвящен этой проблеме[1654]. В 1937 году в Генштабе под руководством Егорова была проведена военно-стратегическая игра на тему «Начальный период войны на Западном театре войны». Она показала, что главные силы Красной армии опаздывают в сосредоточении на десять дней, а «синие» (Германия и Польша) благодаря этому получают возможность наносить им поражение по частям. В августе того же года на маневрах отрабатывалась тема «Действия авиации фронтов и авиационной армии Главного командования в начальный период войны и в условиях развернутой операции фронта»[1655]. В феврале-марте 1938 года состоялись маневры на тему «Действия военно-воздушных сил фронта в начальный период войны в зимних условиях». В рукописи труда «История войн и военного искусства», разработанной в 1939 году Генеральным штабом, отмечалось, что основной характерной чертой современных войн является внезапность нападения путем применения авиации, моторизованных и механизированных войск[1656].

В последующие годы на учениях и маневрах отработка разновариантных действий больше не допускалась. Единственным и определяющим стал вариант, по которому Красная армия с первых дней войны наносила поражение противнику, отбрасывала его от границы и вела наступление на вражеской территории. Нарком обороны К. Е. Ворошилов требовал все задачи по отработке начального периода войны строить «на отвлеченной обстановке, не приближенной в политическом отношении к условиям сегодняшнего дня»[1657].

Начало Второй мировой войны показало, что официальные взгляды высшего военно-политического руководства СССР на начальный период войны требуют уточнения. «Германо-польская война началась самим фактом вооруженного вторжения Германии на земле и в воздухе, – отмечал Г. С. Иссерсон. – Она началась сразу, без обычных для практики прошлых войн предварительных этапов»[1658]. С. Н. Красильников подчеркивал, что начальный период войны не является ныне подготовительным этапом войны, так как этим этапом становится предвоенный более или менее длительный период, в ходе которого могут быть проведены полностью или частично все мероприятия, ранее составлявшие содержание начального периода войны. При этом начальный период непосредственно и постепенно перерастает в период главных операций, а грань между этими периодами стирается[1659].

Внезапное нападение Германии на Польшу обсуждалось в декабре 1940 года на совещании высшего командного и начальствующего состава РККА. При этом считалось, что внезапное нападение заранее отмобилизованными силами возможно лишь в войне с небольшим государством. Для нападения же на Советский Союз противнику потребуется определенное время, чтобы отмобилизовать, сосредоточить и развернуть основные силы. Поэтому предполагалось, что обе стороны начнут боевые действия лишь частью сил, а для развертывания главных сил Красной армии, равно как и главных сил вермахта, потребуется около двух недель.

В январе 1941 года Генеральный штаб РККА провел две оперативно-стратегические игры с целью дать возможность высшему командованию попрактиковаться в планировании и организации фронтовой и армейской наступательных операций. Однако на обеих играх из розыгрыша полностью были исключены операции начального периода войны. «Крупным пробелом в советской военной науке было то, что мы не сделали практических выводов из опыта сражений начального периода второй мировой войны на Западе, – вспоминал маршал Советского Союза Г. К. Жуков. – При переработке оперативных планов весной 1941 года практически не были полностью учтены особенности ведения современной войны в ее начальном периоде. Нарком обороны и Генштаб считали, что война между такими крупными державами, как Германия и Советский Союз, должна начаться по ранее существовавшей схеме: главные силы вступают в сражение через несколько дней после приграничных сражений. Фашистская Германия в отношении сроков сосредоточения и развертывания ставилась в одинаковые условия с нами. На самом деле и силы, и условия были далеко не равными»