От рождения до костра - [4]

Шрифт
Интервал

Сегодня тамилы — народ со сложившейся культурой, языком и традициями. В самой Индии тамилов насчитывается около 50 млн. Они также живут в Шри Ланке (около 2,5 млн. человек), Малайзии (0,6 млн. человек), Сингапуре (около 100 тыс. человек), Австралии и Океании (несколько десятков тысяч человек). В Индии тамилы проживают на юго-восточном побережье Декана в штате Тамилнад (до 1969 г. — штат Мадрас). Штат занимает площадь в 130 тыс. кв. км на Коромандельском побережье. В наше время Тамилнад — один из густонаселенных штатов Индии. Плотность населения здесь достигает 300 человек на 1 кв. км.

Многие ученые, в том числе и советские[8], считают, что задолго до прихода арьев на территорию Индостана там обитали разные народы, в том числе и дравиды, которые вели оседлый образ жизни. У дравидов существовала высокоразвитая культура. Древнейшие литературные памятники тамилов ученые относят к первому тысячелетию до нашей эры. Тамильская грамматика «Толкаппиям» свидетельствует о существовании богатой литературы тамилов. К сожалению, время сохранило для нас не все.

«Сладкозвучней, чем тамильский, не сыскать мне языка» — так писал в одной из своих песен великий тамильский поэт Субраманья Баради (1882–1921). Известно, что тамильский язык — явление удивительное. Это один из древних языков, сумевших сохранить неувядаемую молодость. Людей, говорящих на этом языке, можно встретить не только в Индии, на Шри Ланке, в Сингапуре, Малайзии, но и в Индонезии, в странах Южной и Центральной Африки, Британской Гвиане, на островах Индийского, Тихого и Атлантического океанов — Фиджи, Мартинике, Мадагаскаре, Тринидаде, Реюньоне, Маврикии и даже во Вьетнаме.

Дошедшие до нас записи, с неподражаемым мастерством выполненные на пальмовых листьях, свидетельствуют, что еще до начала нашей эры у тамильского народа уже существовала устойчивая и самобытная литературная традиция. Этот факт говорит о том, что сам язык тамилов еще более древний. В то время как санскрит считался культурным и научным языком Севера Индии, на Юге этого, огромного субконтинента такую роль играл тамильский.

«Тамильский сохранил свою силу и молодость, — писал Мунисами Варадараджан, — и до сих пор остается одним из наиболее культурных языков мира»[9]. Доктор Уинслоу в предисловии к своему тамильско-английскому словарю сообщал: «Отнюдь не будет преувеличением сказать, что в своих поэтических формах тамильский более развит и точен, чем древнегреческий, и что в обоих своих диалектах с их заимствованиями он богаче латинского»[10].

Слово тамыж («тамильский») жители Тамилнада, большие патриоты своей родины, трактуют по-разному, но неизменно с точки зрения человека, беззаветно влюбленного в родную культуру. Одни считают, что это слово значит «приятный, ласкающий слух». Другие говорят, что слово тамыж делится на там — «свой, родной» и ыж — «сладостная речь», так что тамыж — это «наш приятный язык».

Точная и бесспорная этимология слова «тамыж» пока не установлена. Однако непреложным фактом является древность и удивительная живучесть тамильского языка. Вполне допустимо, что этот язык, один из основных в дравидийской семье, остался живым и таким же гибким, как и в древности, благодаря поразительно логичному внутреннему строю и необычайно продуктивным лексическим возможностям.

Темп речи говорящих на тамильском языке — один из самых высоких в мире. В среднем тамилы произносят до семи слогов в секунду! Древние грамматики даже ввели специальный термин маттирэй, то есть «время одного мигания глаза», в течение которого произносится 5–7 слогов.

На первый взгляд может показаться странным, что книги, газеты, журналы, научные статьи, даже письма пишутся на литературном языке, на котором сами тамилы не говорят: он звучит только в театре или в выступлениях по радио либо на торжественных митингах. Литературный тамильский язык изучают в школах, высших учебных заведениях, именно он является предметом углубленных исследований тамильских ученых — пандитов. Язык разговорный, или пэччу тамыж, служащий основным средством общения десятков миллионов тамилов, живет своей жизнью на положении пасынка. Удивительно, но это реальный факт. И такой «водораздел» между разговорными и литературными формами одного и того же языка приводит порой к невероятным ситуациям.

Так, иностранец, потративший несколько лет на прилежное изучение тамильского языка у себя на родине, оказавшись в Тамилнаде, попадает в довольно плачевное положение: казалось бы, он язык знает, но собеседники его не понимают, да и он с трудом разбирает, что они говорят. Представьте себе, что этот иностранец не знает к тому же и английского, который во всех штатах Индии понимают. Тогда этот человек становится просто «немым». Ему не остается ничего другого, как, призвав на помощь все свое мужество, снова начать изучать язык.

Но и тут иностранца поджидают новые трудности — множество диалектов, наречий и особенностей произношения одних и тех же слов у жителей разных сословий и районов. Даже в столице штата — Мадрасе — в роскошных особняках, спрятавшихся в благодатной тени буйной зелени в районах Мамбалама или Майлапура, говорят не так, как в знаменитых мадрасских


Рекомендуем почитать
Плау винд, или Приключения лейтенантов

«… Покамест Румянцев с Крузенштерном смотрели карту, Шишмарев повествовал о плаваниях и лавировках во льдах и кончил тем, что, как там ни похваляйся, вот, дескать, бессмертного Кука обскакали, однако вернулись – не прошли Северо-западным путем.– Молодой квас, неубродивший, – рассмеялся Николай Петрович и сказал Крузенштерну: – Все-то молодым мало, а? – И опять отнесся к Глебу Семеновичу: – Ни один мореходец без вашей карты не обойдется, сударь. Не так ли? А если так, то и нечего бога гневить. Вон, глядите, уж на что англичане-то прыткие, а тоже знаете ли… Впрочем, сей предмет для Ивана Федоровича коронный… Иван Федорович, батюшка, что там ваш-то Барроу пишет? Как там у них, а? Крузенштерн толковал о новых и новых английских «покушениях» к отысканию Северо-западного прохода.


Одна на краю света

Книга рассказывает об увлекательных, несколько необычных, не лишенных риска путешествиях автора по Камчатке и Чукотке, Ямалу и Таймыру, Кольскому полуострову, Кордильерам. Попутно знакомит с бытом местных жителей, их нравами и обычаями, будь то чукчи или заключенные чилийской тюрьмы. Для романтиков, любителей природы, путешествий и приключений.


Кратеры в огне

Гарун Тазиев, известный вулканолог, рассказывает о своих необычайных путешествиях, связанных с изучением деятельности вулканов. Очень точно он описывает поразительные зрелища и явления, происходящие при извержении вулканов, которые он наблюдал.В книге приводится история гибели цветущего города Сен-Пьер, а также ряд других историй, послуживших уроком для человечества в деле более пристального изучения грозного явления природы.


Хан Тенгри с севера. Негероические записки

Один из самых ярких и запоминающихся рассказов о путешествиях и восхождениях из коллекции сайта mountain.ru. Текст, без сомнения, имеет литературные достоинства и может доставить удовольствие как интересующимся туризмом и альпинизмом, так и всем остальным. .


Узу-узень - Кокозка - Бельбек (Юго-Западный Крым)

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


На велогонах, По пещерным городам Крыма

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Средиземноморье глазами востоковеда

Очерки советского историка-арабиста написаны на основе впечатлений от поездки по Средиземному морю в октябре 1977 г., во время которой автор побывал в Стамбуле, на Кипре, Крите, Мальте, Сицилии и Корсике, а также в некоторых городах Италии и Греции. Главное внимание уделяется современному облику и повседневной жизни Стамбула, Кипра и Мальты, а также историческим, культурным и демографическим связям с Востоком островов Средиземноморья. В книге освещаются особенности контактов жителей южной Европы с Востоком, роль некоторых групп средиземноморских европейцев в арабских странах, обосновывается оценка Средиземноморья как древнего района сближения пародов Европы и Востока.


Путешествие вокруг света

Автор — выдающийся немецкий писатель и естествоиспытатель — рассказывает о кругосветном плавании на борту русского брига «Рюрик» (1815–1818) под командованием капитана О. Коцебу. В своих путевых заметках он подробно описывает нравы и обычаи коренных жителей островов Тихого океана, рассказывает о встречах на Камчатке, Аляске, Алеутских, Сандвичевых и других островах. В яркой художественной форме он рисует картины повседневной жизни экспедиции, героическую борьбу с трудностями ее участников.


От руин Карфагена до вершин Атласа

Автор книги, известный советский арабист, повествует о своих впечатлениях от посещения арабских стран Магриба — Алжира, Марокко и Туниса. Рассказы о различных сторонах сегодняшней жизни, быта и культуры народов этих стран сочетаются с экскурсами в их историю. Специальное внимание автор уделяет воздействию на страны Магриба общеарабской специфики, культурных традиций средиземноморского региона.


Там, где цветет Ситхмой

Автор книги — журналист-международник — рассказывает на основе личных встреч, впечатлений и материалов бирманской прессы о жизни, культуре, традициях и обычаях народов сегодняшней Бирмы. Очерки о людях, городах Бирмы, ее исторических памятниках содержат малоизвестные сведения, интересные для советского читателя.