"От любви не убежишь" - [24]

Ему исполнилось пять лет, когда они с матерью вернулись в Чикаго, и она устроилась на свою первую работу. Тогда он впервые начал задавать вопросы об отце. И сразу же понял, что эта тема была довольно болезненной. Бабушка с дедушкой всячески избегали ее, а мать, которой исполнилось всего лишь двадцать три года, рассказывала исключительно плохие вещи: о том, как тот бросил школу, оставил ее беременной и ни разу за прошедшие годы не поинтересовался, как они живут. В итоге Кейд просто перестал спрашивать.

До того дня, когда спустя пять лет, мать не постучала в его комнату, где он играл перед сном в «Супер Марио» на портативной приставке «Гейм бой», и сказала, что им нужно поговорить.

Кейд хорошо знал, что это означает. Неприятности.

– Это Шон придумал сунуть сверчка в платье Мэнди Франклин во время собрания.

Мать скрестила руки на груди.

– Я ничего об этом не слышала. Но зато теперь знаю, о чем будет наш следующий разговор.

Ой.

Она присела на кровать рядом с ним.

– Знаешь, кто мне только что звонил? Твой отец.

Кейд отложил свой «Гейм бой» в сторону и сел. Его… отец?

– Чего он хотел? Спрашивал что-нибудь обо мне?

– Да. Он вернулся из Калифорнии и хотел бы с тобой встретиться.

Кейда охватило нервное возбуждение, как тогда, когда он стоял в очереди на перевернутые американские горки в парке аттракционов «Шесть флагов».

– Что ты ему ответила?

– Я сказала, что решать тебе.

Когда мать больше ничего не добавила, Кейд подумал, а не проверяет ли она его.

– А ты будешь злиться, если я соглашусь? – спросил он осторожно.

Кристин покачала головой.

– Я не буду злиться, милый. – Она протянула руку и убрала непослушную прядь с его лба. – Тебе решать.

– Когда он хочет со мной встретиться?

– Завтра.

– Я хочу с ним увидеться.

Мама кивнула, словно ожидала подобного ответа.

– Хорошо. Я ему передам.

– У тебя странная улыбка, – заметил Кейд, – Ты так же улыбаешься, когда приходит миссис Крамер и напоминает, что нам пора подстригать траву на газоне.

– Ну, миссис Крамер следовало бы найти себе занятие получше, чем целыми днями следить за лужайками своих соседей. – Внезапно она крепко обняла его. – Я завтра поработаю над своей улыбкой, Кейд. Ради тебя.

Кристин поправила одеяло и легла рядом с сыном. Такое случалось нечасто: лишь когда он болел или той ночью, когда Кейд был уверен, что слышал странный шум в шкафу, после того как старший брат Шона разрешил им посмотреть «Кошмар на улице Вязов».

– Ты ничего не хочешь спросить? – поинтересовалась она, положив голову рядом на подушку.

– Может, ты расскажешь мне что-нибудь о нем… только, мам, на этот раз что-то хорошее.

Кристин сглотнула и вытерла глаза. «Ох, ничего себе, – подумал Кейд, – это я виноват?»

Она повернулась к нему лицом.

– Я всё испортила, да?

Он притворился, что раздумывает над этим.

– Даже если и так, я, наверное, все равно не пойму.

Кристин улыбнулась, как он и рассчитывал. Затем засунула руку под подушку, устраиваясь поудобнее.

– Хорошо. Итак, три хороших факта о Ное Гаррити. Во-первых, он мог заставить людей смеяться. В школе все хотели с ним дружить. Во-вторых, он потрясающе играл в футбол. Всякий раз, когда мяч оказывался у него в руках, весь стадион приветствовал его так громко, что, наверное, было слышно за милю. И последнее… – Она остановилась, словно собираясь сказать нечто важное. – На выпускном балу он признался, что потратил целый час, выбирая для меня цветы. Сказал, мол, трудно найти что-то такое же красивое как я.

Кейд собрал воедино все эти драгоценные крупицы информации – сейчас он узнал о Ное Гаррити больше, чем за все предыдущие десять лет. Правда, мамино воспоминание о цветах показалось ему немного слащавым, но все остальное было стоящим. Кейд не смог удержаться от еще одного вопроса:

– Мам, я на него похож?

Она мягко коснулась его щеки.

– Очень.

Всё следующее утро Кейд пребывал в состоянии нервного возбуждения. Когда он вышел из своей комнаты, одетый в лучшую рубашку, Кристин, казалось, хотела что-то сказать, но лишь прикусила губу и снова занялась завтраком.

Незадолго до обеда – на полчаса позже условленного, вероятно, из-за пробок – он услышал звук подъехавшего к дому автомобиля. Не в состоянии справиться с собой Кейд побежал в гостиную и выглянул в окно.

Он увидел, как мужчина в коричневой кожаной куртке выходит из машины, покрытой вмятинами и царапинами. Ной какое-то мгновение смотрел на дом, затем сунул руки в карманы куртки и направился к двери.

Услышав дверной звонок, Кейд внезапно оробел, не зная, что ему говорить и делать.

Кристин открыла дверь и что-то сказала так тихо, что он ничего не понял. И вот, десять лет спустя, его отец здесь, стоит в их гостиной, такой высокий и крутой в своей кожаной куртке.

И вдруг всё изменилось. Кейд больше не нервничал и не волновался.

Он испытывал злость. Десять лет понадобилось его отцу, чтобы прийти сюда.

– Черт возьми! – Ной бросил взгляд на Кристин. – Как он на меня похож!

Она одарила его той же улыбкой, что приберегала для миссис Крамер.

– Возможно, это не оказалось бы для тебя таким сюрпризом, если бы ты появился здесь раньше.

Ной указал на Кейда.

– Мы что, будем обсуждать это сейчас, прямо при ребенке?