От Амазонки до Лены. Впечатления ливийца о Советском Союзе - [5]
Недруги Советского Союза и социализма видят в черном цвете все, что связано с этой страной и этим строем. Спорить с ними бессмысленно. Кроме того, есть разновидность "революционеров" и "социалистов", особенно в Латинской Америке; для них антисоветизм — это своего рода открытая дверь, через которую можно вернуться в лоно буржуазных и мелкобуржуазных политических партий, отвергаемых ими в студенческие годы. Остепенившись, они раскаиваются в грехах молодости. В этом случае содержание и цели высказываний о Советском Союзе предопределены заранее. Именно поэтому в рассказе о нем столь важно быть непредвзятым.
В этой книге я хотел бы осветить опыт национальной политики, увенчавшейся успехом в Советском Союзе, и одновременно засвидетельствовать отмирание индейских общин в Америке, их борьбу за выживание, обрисовать положение национальных меньшинств и этнических групп на различных континентах, заявить о дискриминации негров, об агрессии против палестинского народа. Все это далеко не решенные проблемы.
Диалог с советскими друзьями о достижениях и недочетах в строительстве нового общества еще не закончен, и он будет продолжаться. Советские люди всегда проявляли глубокий интерес к такого рода беседам и нередко обнаруживали в них незаурядное чувство юмора, высмеивая и собственные промахи, и врагов Советского Союза, причем как принципиальных, так и использующих антисоветизм как страховой полис, гарантирующий им возврат под крыло эксплуататорских классов без необходимости краснеть за "безумства молодости".
Глава I
От Амазонки до Лены
В этом долгом путешествии из влажной и обжигающей атмосферы Амазонки, вдоль берегов которой возвышаются, словно часовые, заросли сельвы, к ледяной глади Лены, которую на большей части ее пути стережет тайга, невольно вспоминаются слова одного из руководителей колумбийских индейцев Мануэля Кинтина Ламе, преследуемого за то, что он "научился думать ради того, чтобы мыслить". Именно так говорил этот человек, характеризуя борьбу, которую он более пятидесяти лет вел в защиту прав этнических групп и общностей, представляющих коренное население Колумбии.
Кинтин Ламе говорил так: "…я родился и вырос в горах, и теперь я спустился с гор в долину, чтобы написать эту книгу. Здесь изложены мысли сына сельвы, видевшей его рождение. Он был вскормлен и обучен ее просторами так, как птицы учатся петь, как птенцы трепещут неотросшими крыльями, бросая вызов бесконечности, чтобы уже завтра пересечь ее, как самец и самка с поразительным пониманием сущности бытия выказывают друг другу нежность любви, чтобы воплотить в жизнь мудрость, которой нас научила сама природа, ибо там, в этом уединенном лесу, сокрыта книга философии, ибо там обрела себя истинная поэзия, истинная философия, истинная литература, ибо там воспевает природу несмолкаемый хор голосов, хор мыслителей, который изо дня в день приходит к новым мыслям, но никогда не переходит границу владений священных законов человеческой природы".
В этой же книге лидер колумбийских индейцев писал: "…я воспротивился необходимости подчиняться несправедливости, злу и абсурду, ибо для меня стало священным и мужественным неповиновение всему несправедливому и злому".
Подобная строптивость привела к тому, что он "препровождался в тюрьму людьми неиндейского происхождения сто восемь (108) раз, поскольку, по его собственному утверждению, "индеец был предметом ненависти, клеветы, оскорблений словом и действием"; его заковывали в кандалы и бросали в тюрьму потомки тех испанцев, которые 12 октября 1492 года пришли на эту землю в поисках богатства. Они захватили эту страну не для того, чтобы цивилизовать живших на земле Гуанани индейцев, а для того, чтобы похитить у них их богатства, растоптать их человеческое достоинство; и если кто-либо из индейцев испытывает боль, он не должен жаловаться, а должен покорно идти вперед, словно скот, который ведут на убой".
Кинтин Ламе, вышедший из недр индейских общин, "па-эсес", живущих на юге Колумбии, научившийся читать и писать на испанском языке, чуждом языку его этнической группы, и использовавший средства борьбы, отличные от тех, которые применяют сегодня колумбийские организации индейцев, высказал гениальную догадку, что "индейская раса здесь, в Колумбии, стала объектом ненависти для всего капитализма, и лишь немногие священнослужители выступали в ее защиту…". Он писал об этом в уже упомянутой книге и добавлял: "…индеец, защищающий свои права, подвергается преследованию со стороны неиндейца как презренный вор; враг прибегает к тысяче способов, чтобы уничтожить индейца в физическом, моральном и социальном смысле за то, что он посмел приблизиться к храму науки".
Несмотря на то что в своей борьбе Кинтин Ламе в основном опирался на существующее право и ссылался на законодательство испанской империи, заимствованное республикой для того, чтобы под прикрытием фальшивого лозунга о "защите" индейцев сохранить в интересах колонизаторов коренное население как рабочую силу, все же нередко он был вынужден отвечать действием на репрессии властей.
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
В данной работе рассматривается проблема роли ислама в зонах конфликтов (так называемых «горячих точках») тех регионов СНГ, где компактно проживают мусульмане. Подобную тему нельзя не считать актуальной, так как на территории СНГ большинство региональных войн произошло, именно, в мусульманских районах. Делается попытка осмысления ситуации в зонах конфликтов на территории СНГ (в том числе и потенциальных), где ислам являлся важной составляющей идеологии одной из противоборствующих сторон.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?