От Амазонки до Лены. Впечатления ливийца о Советском Союзе - [2]
Автор не видит ничего удивительного в том, что «враги Советского Союза и социализма видят все, связанное с нашим строем, в черном цвете. В этом случае нет смысла и спорить». В многообразии и разношерстности нынешних недругов социализма автор выделяет и таких «революционеров» из мелкобуржуазной и мещанской среды, для которых антисоветизм представляет собой «некую отдушину», позволяющую им избавиться от грехов своей молодости и «вернуться в лоно буржуазных и мелкобуржуазных политических партий».
Путешествие Аполинара Диаса от Амазонки до Лены пройдет по дорогам, которые, как он отмечает, «лежат в стороне от маршрутов, проложенных для туристов и иностранных гостей». Он не скрывает своего духовного родства с советскими людьми. «Это было путешествие своих среди своих, а вовсе не прогулка иностранного туриста или случайного визитера. Общими были и радости, и огорчения, и все было как у любого из людей этой страны». Конечно, и его привлекает поражающее разнообразие и великолепие путевых картин и пейзажей, но всего дороже ему встречи и беседы со множеством советских людей самых различных национальностей, возраста, занятий, профессий, социального и общественного положения.
Автор не стремится к систематическому изложению истории нашей страны, ее экономики, политики, социальной структуры. Он ограничивается отдельными иллюстрациями, частностями, яркими примерами, которые тем не менее дают достаточно ясное представление об общем. Так, рассказывая об «ударных стройках» в Советской стране — БАМе, Нуреке, Набережных Челнах и многих других, о стремлении советских людей, особенно молодежи, участвовать во всех крупных стройках, всегда являющихся дерзким вызовом природе, климату, материальным ресурсам и техническим возможностям, автор приходит к глубокому философскому обобщению, что и сама революция — это большая ударная стройка, равно как и строительство многонационального социалистического общества, защита его от внешних врагов, сохранение мира, солидарность с борющимися за свое освобождение народами или с теми, кто собирается строить социализм. «Если зарубежный наблюдатель, — убежденно констатирует автор, — каких бы он ни был политических убеждений, не замечает эти особенности советской молодежи и советского народа вообще, если он не чувствует внутренний огонь, который побуждает их сделать жизнь постоянной ударной стройкой, тогда он не понял новый тип человека, который сформировался в СССР; тогда он не поймет их невероятные поступки, их самоотречение перед лицом всякого рода неудобств, которые так мешают западным путешественникам, погрязшим в обществе потребления».
Два плана четко просматриваются в книге Диаса. Рассказывая об опыте национальной политики в Советском Союзе, автор ни на минуту не забывает о многовековой и трагической истории индейских общин на Американском континенте, в том числе и у себя на родине, их мучительной и пока что безуспешной борьбе за выживание, задумывается о нынешнем положении национальных меньшинств и этнических групп на других континентах, их растущей изо дня в день борьбе за освобождение. Перед мысленным взором автора проходит пятисотлетняя история борьбы против колониализма, увы, только теперь, в конце XX века, начавшая приносить реальные и ощутимые плоды победы. «Вначале индейцы и негры-рабы, мулаты и метисы, креолы и белые, люди всех цветов кожи, а затем рабочие, крестьяне, интеллигенция, словом, весь народ — поддержали огонь восстания в Латинской Америке и в Карибском бассейне, восстания, направленного против всех форм рабства и угнетения, и одержали в ходе освободительной борьбы выдающиеся победы: революция на Кубе, сандинистская революция в Никарагуа».
В Советской стране особый интерес автора привлекает Якутия, которую он называет «главным героем» своей книги. Огромный северо-восточный регион нашей Родины влечет его по ряду весьма веских причин. С острым вниманием всматривается он в просторы неповторимого этнографического мира Сибири. Ему известно, что многие народы этой историко-культурной зоны связаны друг с другом этнолингвистическим родством. Таежные охотники Восточной Сибири кочевали в древние времена на огромные расстояния. Не от них ли берут начало коренные жители Американского континента? — задумывается автор. Откуда пришли тысячи лет назад его первые обитатели? Он не сомневается, что эти корни надо искать именно в Азии. «Будучи неутомимыми ходоками, — размышляет автор, — представители азиатских народов совершили чудо, когда пересекли свои земли, всю Сибирь, преодолели Берингов пролив и всю Америку». Сходство черт многих нынешних индейских племен и общин с коренными жителями русского северо-востока автор считает не случайным: «Тикуны и ягуа, ацтеки и чибчи — это ветви того же дерева, от которого отходят якуты, эвены и эвенки».
«…Я находился, — вспоминает автор, — в Якутской Автономной Советской Социалистической Республике, на берегу Лены, и, беседуя с писателями и инженерами, людьми свободными и равноправными, представителями национальных меньшинств и этнических групп, которые до Октябрьской революции и образования Советского Союза подвергались угнетению и находились на пути к исчезновению — их тоже безоговорочно приговорили к вымиранию… улавливал в чертах их лиц, в остроте взгляда, в размеренности речи и в поэтичности натуры общее происхождение, принадлежность к единой семье, объединявшей их несколько тысячелетий назад».
Вопреки сложившимся представлениям, гласность и свободная полемика в отечественной истории последних двух столетий встречаются чаще, чем публичная немота, репрессии или пропаганда. Более того, гласность и публичность не раз становились триггерами серьезных реформ сверху. В то же время оптимистические ожидания от расширения сферы открытой общественной дискуссии чаще всего не оправдывались. Справедлив ли в таком случае вывод, что ставка на гласность в России обречена на поражение? Задача авторов книги – с опорой на теорию публичной сферы и публичности (Хабермас, Арендт, Фрейзер, Хархордин, Юрчак и др.) показать, как часто и по-разному в течение 200 лет в России сочетались гласность, глухота к политической речи и репрессии.
Книга, которую вы держите в руках, – о женщинах, которых эксплуатировали, подавляли, недооценивали – обо всех женщинах. Эта книга – о реальности, когда ты – женщина, и тебе приходится жить в мире, созданном для мужчин. О борьбе женщин за свои права, возможности и за реальность, где у женщин столько же прав, сколько у мужчин. Книга «Феминизм: наглядно. Большая книга о женской революции» раскрывает феминистскую идеологию и историю, проблемы, с которыми сталкиваются женщины, и закрывает все вопросы, сомнения и противоречия, связанные с феминизмом.
На протяжении всего XX века в России происходили яркие и трагичные события. В их ряду великие стройки коммунизма, которые преобразили облик нашей страны, сделали ее одним из мировых лидеров в военном и технологическом отношении. Одним из таких амбициозных проектов стало строительство Трансарктической железной дороги. Задуманная при Александре III и воплощенная Иосифом Сталиным, эта магистраль должна была стать ключом к трем океанам — Атлантическому, Ледовитому и Тихому. Ее еще называли «сталинской», а иногда — «дорогой смерти».
Сегодняшняя новостная повестка в России часто содержит в себе судебно-правовые темы. Но и без этого многим прекрасно известна особая роль суда присяжных: об этом напоминает и литературная классика («Воскресение» Толстого), и кинематограф («12 разгневанных мужчин», «JFK», «Тело как улика»). В своём тексте Боб Блэк показывает, что присяжные имеют возможность выступить против писанного закона – надо только знать как.
В данной работе рассматривается проблема роли ислама в зонах конфликтов (так называемых «горячих точках») тех регионов СНГ, где компактно проживают мусульмане. Подобную тему нельзя не считать актуальной, так как на территории СНГ большинство региональных войн произошло, именно, в мусульманских районах. Делается попытка осмысления ситуации в зонах конфликтов на территории СНГ (в том числе и потенциальных), где ислам являлся важной составляющей идеологии одной из противоборствующих сторон.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?