Освобождение животных - [3]
быть интересным собеседником в таких вопросах, самому надо быть этаким любителем
«диких зверушек», и уже это само по себе отводит животным жалкий удел «миленьких
спутников» человека, на которых не принято переносить моральные стандарты,
применяемые среди человеческих существ. Ни один из притеснителей, исключая разве
что расистов, всегда готовых наклеить своим оппонентам ярлык «негролюбов», не
утверждал, что для того, чтобы добиваться равенства для попираемых ногами расовых
меншинств, вы обязаны обязательно любить эти меншинства и обязательно обниматься
с ними. Так почему же выдвигается такое предположение о людях, посвятивших себя
работе по облегчению невыносимых условий жизни животных?
Изображение тех, кто протестует против жестокости к животным, некими
сентиментальными, эмоционально возвышенными чудаками, «любителями животных»
создает в обществе нежелательный эффект, приводя к тому, что целый пласт
общественно-нравственного бытия человечества — попирание ногами животных
нечеловеческой природы — выводится из серьезной политической и нравственной
дискуссии. Нетрудно увидеть, кто и почему делает это. Если мы подвергнем этот
вопрос серьезному рассмотрению и взглянем на условия, в которых находятся
животные на современных «фермах-фабриках», производящих для нас мясо, то станет
неудобно есть сендвичи с окороком, или говядину, или жареных цыплят и все прочие
блюда нашей мясной кухни, чтобы не подумать перед этим о смерти этих животных.
Эта книга не стремится вызвать сентиментальное сочувствие к симпатичным
«миленьким» зверькам. По-моему, нет разницы в том поругании прав живых существ,
резать ли на мясо лошадей или собак, или резать свиней для этой же цели. И я не
успокоился и не почувствовал облегчения, когда США под давлением общественности
приняли решение о замене собак в тестировании ядовитыми газами, крысами.
В этой книге делается попытка обдумать осторожно и содержательно вопрос, как мы
должны обращаться с животными нечеловеческой природы. В процессе этого
высвечиваются и выходят наружу предрассудки, лежащие позади нашей нынешней
позиции и образа действий. В главах, где описывается, что этим позициям
соответствует на практике, в реальности, как страдают животные от тирании
человеческих существ — действительно имеются пассажи, могущие вызвать прилив
эмоций. Я надеюсь, что это будут эмоции гнева и осуждения, соединенные с решением
сделать что-нибудь для исправления этого.
Когда имеются болезненные, неприятные вещи, было бы нечестно описать их
нейтральным образом, прикрывшись спасительной созерцательной объективностью,
это спрятало бы их реальную неприятность. Вы не сможете написать созерцательно и
объективно об опытах нацистских «врачей» в концлагерях, которые они проводили с
представителями «низшей расы». Подчеркиваю — написать, не всколыхнувшись от
эмоций! Так вот тоже самое сегодня можно написать об опытах на существах
нечеловеческой природы в лабораториях Америки, Британии и где бы то ни было. И те,
кто находит оправдание этим двум видам опытов, руководствуются далеко не
эмоциональными аргументами. Эта книга взывает к основным нравственным
принципам, которые мы всегда учитываем, и принесение этих принципов в жертву
обоим видам экспериментов на живых существах было востребовано отнюдь не по
причине эмоций.
В заголовке этой книги скрыт серьезный подтекст. Освободительное движение
содержит требование положить конец предвзятости и дискриминации, основанных на
произвольных оценках, подобно цвету кожи или сексуальной ориентации.
Классический пример этому — движение за освобождение чернокожих. Прямые и
немедленные призывы этого движения и его инициативы и успехи могут служить
моделью для других групп сопротивления. Мы, например, скоро собираемся
рассмотреть линии общих направлений с движениями за освобождение геев, за
освобождение американских индейцев и испаноязычных американцев. Когда
большинство женских групп начинало свою кампанию, то многие считали, что мы
пришли к концу нашего пути. Дискриминация на основе сексуальной ориентации,
можно сказать, есть последней формой дискриминации. Чтобы быть повсеместно
признанной, она практически срывала тайну с сугубо личного, распространяясь даже в
таких либеральных кругах, которые издавно гордятся свободой общества и отсутствием
предвзятого отношения к расовым меншинствам.
Мы должны быть очень осторожными, говоря: «Это последняя оставшаяся форма
дискриминации». Если бы мы изучили прошлый опыт освободительных движений, мы
бы убедились, как трудно бывает распознать наличие скрытой предвзятости в наших
позициях к новым, необычным группам до тех пор, пока эти предубеждения, набрав
силу, выплескиваются из нас черными свастиками, горящими крестами или городскими
живодернями.
Освободительное движение требует расширения нашего нравственного кругозора.
Короткие эссе, написанные и опубликованные автором в разные годы, собраны им под одной обложкой не случайно. Каким бы вопросом ни задавался Сингер — от гипотезы существования мирового правительства до благотворительности, от суррогатного материнства до эвтаназии, от вегетарианства до прав роботов, — стержнем его размышлений остается этика. Мир, в котором мы живем, стремительно меняется. В результате глобализации, бурного развития науки и появления новых технологий, в том числе социальных, современный человек часто оказывается перед трудным моральным выбором.
Эта небольшая книга представляет собой успешную попытку удобоваримо изложить философскую систему Гегеля: автор идет от простого и конкретного к более сложному и абстрактному, рассматривая лишь важные для понимания философа идеи. Питер Сингер — профессор биоэтики Принстонского университета. Мировую известность ему принесла книга «Освобождение животных», которую иногда называют «Библией современного экологического движения». К другим работам Сингера относятся книги «Практическая этика», «Маркс: краткое введение» и ряд других трудов по этике и философии.
Серия «Новые идеи в философии» под редакцией Н.О. Лосского и Э.Л. Радлова впервые вышла в Санкт-Петербурге в издательстве «Образование» ровно сто лет назад – в 1912—1914 гг. За три неполных года свет увидело семнадцать сборников. Среди авторов статей такие известные русские и иностранные ученые как А. Бергсон, Ф. Брентано, В. Вундт, Э. Гартман, У. Джемс, В. Дильтей и др. До настоящего времени сборники являются большой библиографической редкостью и представляют собой огромную познавательную и историческую ценность прежде всего в силу своего содержания.
Атеизм стал знаменательным явлением социальной жизни. Его высшая форма — марксистский атеизм — огромное достижение социалистической цивилизации. Современные богословы и буржуазные идеологи пытаются представить атеизм случайным явлением, лишенным исторических корней. В предлагаемой книге дана глубокая и аргументированная критика подобных измышлений, показана история свободомыслия и атеизма, их связь с мировой культурой.
В книге рассматриваются жизненный путь и сочинения выдающегося английского материалиста XVII в. Томаса Гоббса.Автор знакомит с философской системой Гоббса и его социально-политическими взглядами, отмечает большой вклад мыслителя в критику религиозно-идеалистического мировоззрения.В приложении впервые на русском языке даются извлечения из произведения Гоббса «Бегемот».
Макс Нордау"Вырождение. Современные французы."Имя Макса Нордау (1849—1923) было популярно на Западе и в России в конце прошлого столетия. В главном своем сочинении «Вырождение» он, врач но образованию, ученик Ч. Ломброзо, предпринял оригинальную попытку интерпретации «заката Европы». Нордау возложил ответственность за эпоху декаданса на кумиров своего времени — Ф. Ницше, Л. Толстого, П. Верлена, О. Уайльда, прерафаэлитов и других, давая их творчеству парадоксальную характеристику. И, хотя его концепция подверглась жесткой критике, в каких-то моментах его видение цивилизации оказалось довольно точным.В книгу включены также очерки «Современные французы», где читатель познакомится с галереей литературных портретов, в частности Бальзака, Мишле, Мопассана и других писателей.Эти произведения издаются на русском языке впервые после почти столетнего перерыва.
В книге представлено исследование формирования идеи понятия у Гегеля, его способа мышления, а также идеи "несчастного сознания". Философия Гегеля не может быть сведена к нескольким логическим формулам. Или, скорее, эти формулы скрывают нечто такое, что с самого начала не является чисто логическим. Диалектика, прежде чем быть методом, представляет собой опыт, на основе которого Гегель переходит от одной идеи к другой. Негативность — это само движение разума, посредством которого он всегда выходит за пределы того, чем является.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.