Никто из философов XIX или XX в. не повлиял на ход истории больше, чем Гегель. Возможно, исключение представляет Карл Маркс, но он сам находился под сильным влиянием Гегеля. Без Гегеля духовная и политическая сферы жизни общества не достигли бы такого высокого уровня за последние 150 лет. Уже учитывая значение философии Гегеля для развития общества, важно понять ее смысл, хотя эта философская система заслуживает и самостоятельного изучения. Некоторые выводы Гегеля покажутся современному читателю эксцентричными, даже абсурдными. Однако, какого бы мнения мы ни придерживались относительно его идей, в работах Гегеля содержатся веские аргументы, подтверждающие его теории, и проницательные суждения, не утратившие силу и в настоящее время. Чтобы разобраться с философией Гегеля, требуется некоторое усилие, но оно окупится знакомством с его идеями и удовлетворением от того, что вы преодолели трудности на пути к пониманию сложнейшей философской системы. Никто не отрицает, что стиль Гегеля труден. Комментарии к его работам содержат много ссылок на «гималайскую строгость» его прозы, на «сопротивляющуюся терминологию» и «чрезвычайный обскурантизм» его мышления. Чтобы проиллюстрировать суть проблемы, беру величайший труд Гегеля — «Феноменологию духа» — и открываю ее наугад. В глаза бросается первое законченное высказывание: «Но полезное хотя и выражает понятие чистого здравомыслия, все же оно есть чистое здравомыслие не как таковое, а как представление или как предмет чистого здравомыслия; оно есть только беспрестанная смена указанных моментов, из коих один, правда, есть сама возвращенность в себя самого, но лишь как для-себя-бытие, т.е. как некоторый абстрактный момент, который по сравнению с другими теряет свое значение». Признаю, что я выдернул предложение из контекста. Но даже и в этом случае оно представляет трудность для желающих понять Гегеля. Такие сложные для понимания сентенции можно найти на каждой из 300 страниц «Феноменологии».
Рассказать о работах такого философа в небольшой книге, предназначенной для читателей, не знакомых с философией Гегеля, — непростая задача. Я постарался ее облегчить двумя способами. Во-первых, я ограничил область рассмотрения и не пытался представить все философские взгляды Гегеля. Следовательно, читатель не найдет мыслей Гегеля, высказанных в «Лекциях по эстетике», или в «Лекциях по истории философии», или в «Лекциях по философии религии", или в «Энциклопедии философских наук», за исключением тех случаев, когда содержание этих произведений частично совпадает с материалом обсуждаемых в данной книге работ (в случае с «Энциклопедией», это совпадение будет существенным, хотя главный раздел этой книги, посвященный философии природы, не рассматривается больше нигде). Разумеется, пропущенные мною работы являются важными, но я утешаю себя тем, что сам Гегель вряд ли считал их абсолютно необходимыми для понимания его философской системы. Более серьезным недостатком, однако, является то, что подробно не рассматривается работа «Наука логики», которую Гегель действительно считал своим важнейшим трудом. Я попытался рассказать о целях, методе и особенностях этой работы, но поскольку она представляет собой очень объемный и очень абстрактный труд, адекватное рассмотрение этой работы, с моей точки зрения, выходит за рамки краткого введения в философию Гегеля. Во- вторых, пытаясь сделать высоты философии Гегеля доступными для новичков, я постарался выбрать наиболее понятный способ изложения предмета. В соответствии с ним, я начинаю с наиболее конкретной, наименее абстрактной части философского наследия Гегеля, его философии истории. От нее мы перейдем ко взглядам Гегеля на свободу и разумную организацию общества с учетом его общественных и политических пристрастий. Только после этого мы попытаемся достичь непоколебимых вершин «Феноменологии», после чего наше обращение к «Науке логики» потребует гораздо меньших усилий.
Знатоки философии Гегеля могут возражать против выбранных мною работ или против той последовательности, в которой я их обсуждаю. Я уже отмечал, что мой порядок рассмотрения работ Гегеля не предполагает, что именно в такой последовательности сам Гегель мог бы представлять свои идеи. Что касается моего выбора, то я действительно предполагаю, что Гегель считал «Лекции по философии истории» более важными для понимания его системы, чем, скажем, раздел «Энциклопедии» по философии природы. Я хорошо понимаю, что в моей книге нет места для рассмотрения обеих работ, и с уверенностью могу сказать, что гегелевская философия истории имеет большее значение для развития современной философской мысли, и до настоящего времени она продолжает интересовать рядового читателя больше, чем его философия природы. (Пусть вас не вводит в заблуждение название работы «Философия природы» Гегеля: она не содержит размышлений о ценности и красоте лесов и гор. В этой работе Гегель пытается показать, как открытия в области естественных наук — физики, химии, биологии и т.д. — согласуются с его логическими категориями. Большинство суждений Гегеля о природе устарело: например, его мнение о том, что природа не развивается, было опровергнуто теорией эволюции.) Таким образом, на мой выбор работ повлияли три фактора: что является главным в философском учении Гегеля; что будет понятным для рядового читателя и что представляет интерес и остается важным в наше время.
