Осталось чуть - [79]
Но ушло только несколько кораблей. Остальные остались, крейсируя вдоль берега либо вне досягаемости оставшихся береговых орудий, либо все еще не обращая на них внимания. И пока они оставались на рейде, рочестерская бухта была полностью блокирована. Что было подтверждено буквально через несколько минут, когда неприятельская эскадра на рейде остановила шедший в бухту пароход, который вскоре развернулся и взял курс на Торонто, скорее всего, имея на борту призовую команду, задачей которой было доставить судно по месту назначения.
- Блокада, вне всякого сомнения, - проговорил Фредерик Дуглас. – Теперь мы платим за то, за что не платили со времени окончания Войны за Отделение.
- Ужас какой! – Отозвалась его жена. – Теперь я сама, собственными глазами, вижу, как это было, когда мятежники стреляли по твоему пароходу. Нет, ты боле никогда не ступишь на борт этих штуковин – по крайней мере, пока я дышу. Ты пообещал мне, Фредерик, и я надеюсь, что ты сдержишь свое обещание.
Артиллеристы, которые своими выстрелами подожгли «Королеву Огайо», были дилетантами с устарелыми пушками. Настоящие артиллеристы с современными казнозарядными полевыми орудиями не оставили бы колесному пароходу ни единого шанса.
- Ты знаешь – я держу свои обещания, - ответил Дуглас. – И я сдержу и это, как все остальные.
Рочестерский порт пылал. Он пылал весь день и последовавшую за ним ночь.
С первого взгляда, в Солт-Лейк-Сити все было нормально. Насколько мог судить Авраам Линкольн, всюду - от Прово на юге до Огдена на севере – все было на первый взгляд нормально. Мормоны продолжали жить, как жили, как они жили всегда, из всех сил притворяясь, что мира за пределами плодородной долины, которая раскинулась между горами Уосач с одной стороны, и Великим Соленым озером и озером Юта, просто не существовало. Меньшинство – гои – также делали вид, что они не отрезаны от внешнего мира, однако, это притворство день ото дня становилось все более нервным, ведь поезда через Юту больше не ходили, а телеграф, соединяющий Территорию Юта с остальной страной, частью которой Территория была, также не работал.
И как бы подчеркивая тот факт, что Юта, подобно Конфедеративным Штатам, не вышла из Соединенных Штатов, над Городским Советом – маленьким уродливым зданьицем невдалеке от Темпл-Сквер, в котором размещались Территориальный Конгресс и кабинет губернатора, все еще развевались «звезды и полосы». Но Конгресс даже во время продолжавшейся ныне сессии, не имел кворума – мормоны, составлявшие его большинство, оставались дома.
Над Фортом Дуглас флаг тоже все еще развевался, только вот гарнизон форта состоял не из федеральных солдат, а из добровольцев из Юты. Другими словами, из мормонов. Во время Мексиканской войны Мормонский легион воевал на американской стороне. В этой же войне, которую уже прозвали Второй Мексиканской, мормоны вели свою, мало понятную кому-либо, игру.
Ныне Линкольн гостил в доме Габриеля Гамильтона – счет в «Уокер Хаус» вырос настолько, что Гамильтон и другие активисты, которые пригласили его в Солт-Лейк-Сити, уже более не могли оплачивать его. Если бы Линкольн мог отослать из Юты телеграмму, он бы смог перевести сюда собственные финансы, но дела обстояли так, что ему приходилось пока довольствоваться благорасположением со стороны других людей.
И от этого он чувствовал себя не в своей тарелке. Как-то утром, во время завтрака, он заметил:
- Надеюсь, вы ведете учет издержек, Гейб, поскольку, как только мне представится такая возможность, я намереваюсь вернуть все, до последнего пенни.
Оба – Гамильтон и его жена, полноватая, миловидная блондинка по имени Джулиет – отрицательно покачали головами.
- Не беспокойтесь насчет этого, мистер Линкольн, - ответил Гамильтон. – Вы не виноваты в случившемся и не несете за него никакой ответственности.
Линкольн бросил на него суровый взгляд.
- Я плачу за все на белом свете с тех самых пор, как только перестал ходить пешком под стол, а так как с тех пор в течение последующих шестидесяти лет нет ничего о четырех ногах, под чем я смог бы пройти, не согнувшись, за исключением разве что жирафа, - чтобы сделать свои слова наглядней, он поднялся со стула и выпрямился во весь свой длинный рост, нависнув над Гейбом и Джулиет, - то это не та привычка, от которой я могу с легкостью отказаться.
- Тогда подумайте об этом так, как будто приехали в гости к друзьям, которые рады вас видеть. – Предложил Гамильтон.
- Точно! - Поддержала его Джулиет, энергично кивнув головой. – Вот, возьмите еще блинов. Мы еще нарастим на ваши кости немного мясца – вот увидите!
- Никому этого не удавалось сделать на протяжении всей моей жизни, - ответил Линкольн, - и поэтому я полагаю, что сия задача просто невыполнима. Однако, я не откажусь от нескольких блинов, поскольку они просто великолепны, и буду благодарен, если вы также передадите мне патоку.
- Полагаю, вы не будете возражать, мистер Линкольн, если я скажу, что с того самого дня, как вы начали работать, у вам не было ни одного выходного, - подал голос Гэбриель Гамильтон. – вы просто пребываете в растерянности, когда вам нечем заняться.
