Осоковая низина - [55]

— Ну, разве я не говорил, что задождит?

Ему никто не ответил.

Петерис, взяв шубейку, забрался на сеновал над хлевом. Все это время он вставал на рассвете, тяжело работал и отдых честно заслужил. А внизу не поспишь, женщины шлепают мокрым бельем, переставляют что-то на плите, вся комната в пару. На небольшой куче соломы лежало оставленное ему тещей постельное белье. Петерис убрал его в сторону и растянулся на шуршащей соломе, которую Алиса просушила на солнце и принесла сюда на подстилку.

Сделана главная работа, закончен весенний сев. Петерис впервые бросал в землю семена как  х о з я и н. Дождь все сильнее барабанил по крыше, по всем членам разлилась приятная истома, и Петерис заснул.

Со двора «Апситес» всю весну можно было наблюдать, как Вилис Вартинь в низине у речки строит баню. Ему всегда помогали еще трое-четверо человек: уложат несколько бревен, притешут и рассядутся; посудачат о том о сем и опять на какое-то время за работу, и так до вечера, пока, нетвердо держась на ногах, не разбредутся по домам.

Однажды, повстречав на дороге Петериса, Вилис Вартинь и его позвал пособить, но Петерис отговорился занятостью, с той поры его больше не приглашали. И тем более велико было удивление Петериса, когда в один субботний вечер зашел Вилис и позвал его обмыть баню.

— Так когда же обмывать-то будете? — спросил Петерис, испытывая некоторую неловкость.

— Березовый веник в кустах срежь, прихвати красотку женушку, и не забудь в карман бутылку водки сунуть, и приходи!

— Как же сунуть, если нет, — пытался отвертеться Петерис.

— Принесешь в другой раз, коли выживешь: такого пару поддадим, что держись! Без шапки лучше не входи. Волосы на голове опалишь.

Похвалив еще немного свою баню, Вилис пошел звать других соседей.

— Нечего! Не пойду, — сказал Петерис Алисе.

— Сходи, раз просят!

Сама идти Алиса теперь боялась, да и стеснялась. Но Петериса уговорила и дала с собой пузырек спирта, припасенного для лечебных нужд. Петерис запихал в ведро полотенце, чистую рубаху и отправился через Осоковку в новую баню.

Перед баней, около поленницы, уже напарившись, сидела кучка мужчин. Сам хозяин устроился на колоде рядом с бочонком, время от времени он зачерпывал из подойника мутно-желтую жидкость и подносил гостям.

— На, пропусти для храбрости!

Вилис подал наполненную до краев кружку. Она была какая-то осклизлая, липкая, а пиво оказалось невкусным, но Петерис выпил до дна.

— В баню ведь задаром не пускают, — сказал Петерис и украдкой сунул Вилису пузырек.

— Это что за крысиная отрава?

— Попробуй!

Пробовать Вилис не стал. Незаметно опустил пузырек в карман и снова зачерпнул кружку.

В бане никого не было. Петерис умеренно плеснул из шайки на каменку, попарился на полке, затем облился холодной водой. И ощутил во всем теле приятную легкость.

Когда он вышел из бани, людей вокруг бочонка стало еще больше, Петерис знал лишь немногих: хромого Ванага из большого сарая, его соседа Брувериса, с которым Ванаг враждовал, и еще маленького Симсона. Остальные были чужие, потому что Петерис всю весну безвыходно прохлопотал в «Апситес» и этого угла волости еще не знал.

— Засеял? — спросил кто-то.

— Дело сделано, — ответил другой.

— Только уродилось бы!

— Надо обмыть, тогда будет расти! — поощрял Вилис.

Липкая кружка переходила из рук в руки, от одного к другому.

— Нынче должно хорошо расти.

— Ни черта не вырастет. Новый год на пятницу пришелся.

— Сразу после Нового года лед из рек ушел, затопило все. К сухому лету это.

— А потом такой мороз ударил, воробьи померзли. Лето будет теплое и сырое.

— В этом году пятен на солнце много, — Симсон старался объяснить необычные природные явления научно.

— Посмотрел бы лучше, нет ли у самого пятен…

Оглушительно хохочут, кружку передают из рук в руки.

— Яровые хорошо уродятся.

— А озимые погнили. Все равно без хлеба будем.

— Этой осенью опять погорит кто-нибудь.

— Ну так на его место другой придет.

— И тот погорит.

Петерис почувствовал, что на него намекают, и сказал:

— Землю надо уметь обрабатывать.

— Выходит, один ты умный? Остальные все дураки? — спокойно, но с явной насмешкой заметил Бруверис.

Петерис покраснел, но усмехнулся, дав понять, что сказанное его ничуть не тронуло.

— Дедовские премудрости свой век отжили! — воспользовался Симсон наступившим молчанием, чтобы снять напряжение, возникшее между Петерисом и остальными.

— Соха уже не годится. Нужен…

— Ведьмопед, — вставил Вилис.

— Мировой рынок знать надо! Производить масло, бекон, яйца. Будущее за тощими, а не за жирными свиньями.

— Так чего ждешь? Сразу бы своих заморышей в Англию повез!

Но Симсон не унимался.

— Кур держать надо! Не пять или десять, а пятьсот, тысячу. Сами посчитайте! Пока племенную корову вырастишь, пять-шесть лет пройдет, а породистая курица за одно лето уже и выросла, и производить продукт начала. Ничтожный капитал, одно-единственное яйцо! А какой оборот. Один к двумстам!

— Черт подери! Тысяча кур! От ястребов спасу не будет.

— Как вырвется этакая прорва, соседским полям каюк.

— Для кур нужны современные условия и…

Однако умного оратора никто всерьез не принимал. Вскоре жена Вилиса Анныня притащила большую миску гороха. Люди зачерпывали горстью и кидали в рот.