Особое озарение - Как суфии используют юмор - [5]
Хотя должен сказать, что самый забавный отклик такого рода я получил от человека, написавшего: "Вы так много писали о сбивающем с толку воздействии неправильной литературы, производимой бестолковыми учеными и самозванными "учителями", что я решил вообще перестать читать".
Некоторые из лучших шуток возникают непроизвольно.
Иногда психологическую ценность религиозных занятий можно проиллюстрировать, помещая религиозные идеи в мирское окружение - это инструментальный или действенный вариант суфийского обучения и более высокий эквивалент способа, с помощью которого религиозные деятели используют обыденные параллели для иллюстрации якобы божественных истин - об их подходе один школьник выразился так: "Божественная история без всякого обычного смысла".
Одна такая история касается стойкого убеждения, что не следует платить за знание, хотя каждый знает, что люди не ценят того, что получили даром.
Выявить картину, очертания, тип ума, структуру обусловленности и предположений, которые и есть то, что представляет собой претендент в ученики, - один из главных видов деятельности суфийских учителей.
Классический, но, как обычно, в завуалированной форме, пример дан в следующей шутке.
Вера
Мастер подошел к кульминации своей речи:
- И если бы я рассказал вам что-нибудь из того, что я действительно глубоко знаю, вы бы мне не поверили. Если бы я даже просто намекнул на истины, которые понимают достигшие Истины, вы стали бы насмехаться. Если бы я дал вам какое-нибудь описание удивительных реальностей, находящихся за тем, что вы считаете реальностью, вы бы не стали этому доверять...
Кто-то из слушателей поднял руку:
- Вы что же, ждете, что этому кто-нибудь поверит?
Не обслужили, не заплатил
Один человек, почувствовав себя очень плохо, пришел к врачу.
- О... Вы должны делать то-то и не делать того-то; вы должны есть то и пить это... - все говорил и говорил доктор.
Вдруг пациент встал и направился к выходу.
- Постойте, вы ведь не заплатили за мои советы, - сказал лекарь.
- Так я же их не принял!
В высшей степени верно, что люди не ценят полученное даром. В равной степени верно и то, что они не будут платить за нечто стоящее, если считают, что им это не нужно.
Иногда шутка поможет ученику увидеть его подлинную ситуацию, правда не всегда в тот самый момент, когда ее рассказывают. Всякий, кто хоть чему-то учил, знает, что некоторые ученики не хотят учиться, но внутренне обвиняют учителя:
Больше старания
Некий ученик несколько лет посещал лекции одного учителя, не предпринимая при этом никаких попыток учиться. Наконец учитель пригласил его на личную беседу.
- На протяжении многих лет я давал вам упражнения и наставления, но не вижу, что вы сколько-нибудь изменились, и это начинает меня беспокоить.
- Рад, что вы, наконец, заметили, - сказал ученик, - потому что и сам я вот уже несколько месяцев чувствую, что вы плохо стараетесь!
Как я уже отмечал, в шутках, известных только как обычные остроты, можно увидеть психологические измерения, весьма впечатляющие, если перенести их в духовную область.
Веками они использовались как зеркало, чтобы люди определенным образом могли увидеть свое поведение, а по-другому это сделать действительно очень трудно.
Много совершенно неподходящих людей пытаются примкнуть к учителям и учениям. Их непригодность проистекает, по большей части, из того, что они хотят делать или думать в точности то, что они хотят делать или думать, - и хотят, чтобы им подтвердили, что это и есть "мистический путь".
Точно так же
Одна такая персона, в данном случае женщина, досаждала учителю, который в течение двадцати лет считал необходимым не давать ей разрешения искать "небеса" при помощи божественных карт, таинственных книг и мистических ритуалов, благовоний и "голосов". Он не позволял ей использовать восточные имена, одухотворять материальное и материализовывать духовное.
Наконец, когда она стала очень покорной, он осознал, что она лишь выжидает и вместо обучения снова начнет требовать тайн и деяний. И он решил поговорить с ней, раз и навсегда.
- Вот вам указания, - сказал он. - Пейте святую воду, поститесь три месяца и повторяйте это слово девяносто миллионов раз. Затем идите в Катманду, отмеряя путь своим телом, ни в коем случае не теряйте самообладания, напрягайте все фибры, чтобы услышать божественную музыку, и не произносите ни одного слова метафизики. Потом оставьте все это и вернитесь к своей обычной жизни!
- О, Учитель! - выдохнула она - И тогда я достигну состояния совершенной свободы?
- Нет, но почувствуете, что достигли!
Вероятно, многие знают эту шутку в известной версии про доктора и пациента, но отметьте ее уместность в контексте ученичества.
Повсюду есть много неосознаваемого юмора. Недавно мне удалось "проникнуть" в круг людей, мнящих себя (или, скорее, своего учителя) просветленными.
Тайна
Я посетил самодеятельных суфиев, которые оказались, в конце концов, по их собственным описаниям, не чем иным, как группой благочестивых обманщиков. Они утверждали, что у них есть "тайный учитель", который все знает, но встретить которого невозможно. Это, кстати, одна из последних уловок. Когда кому-то удалось все-таки до него добраться, произошел следующий разговор:
Эта уникальная работа суфийского Мастера вводит во внутренний круг суфийской мысли. Книга содержит поразительно откровенный материал, который — шокирующим образом разбивает все стереотипы о духовности. Она посвящена тому, как быть и оставаться современным человеком, и в то же время развивать себя в другом измерении, а также тому, как люди порой упускают этот шанс, превращаясь в экзальтированных эзотериков. Книга «Знать как знать» была опубликована только после смерти автора.
Литературный редактор Evening News (Лондон) оценил «Суфии» как самую важную из когда-либо написанных книг, поставив её в ряд с Библией, Кораном и другими шедеврами мировой литературы. С самого момента своего появления это произведение оказало огромное влияние на мыслителей в широком диапазоне интеллектуальных областей, на ученых, психологов, поэтов и художников. Как стало очевидно позднее, это была первая из тридцати с лишним книг, нацеленных на то, чтобы дать читателям базовые знания о принципах суфийского развития.
В книге собраны героические военные рассказы, путевые заметки, советы по покупке ковра, мудрые притчи, рецепты афганских блюд от шеф-повара Гиндукуша, анекдоты о Мулле Насреддине. Эти поэтические истории перенесут вас в Афганистан – древнюю страну заснеженных горных цепей и суровых пустынь Регистана, виноградин величиной со сливу и бесценных ковров с изощренным рисунком, мудрецов Газни, Балха, Герата, Туркестана…Забирайтесь на вашу великолепную арабско-монгольскую лошадь и присоединяйтесь к афганскому каравану.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Из введения, написанного Дорис ЛессингНаписанная ведущим представителем суфизма, книга "Учиться как учиться" является полным введением в образ мышления, который вдохновляет людей во всем мире Из откликов на его многочисленные книги, лекции, радио и телевизионные программы, Идрис Шах выбирает вопросы, задаваемые ему домохозяйками и бизнесменами, философами и рабочими, чтобы показать, как традиционные суфийские подходы могут помочь нам .в решении .наших. социальных, психологических и духовных проблем.
Практическая философия в суфийской традицииОсновным препятствием в развитии человека и реализации им собственной уникальной судьбы автор считает Командующее Я. Книга Идриса Шаха раскрывает природу этого явления и неявно показывает пути преодоления его влияний. Произведение стало на Западе классическим и теперь впервые публикуется в России. Шах обращается со своим посланием не столько к нашему уму и чувствам, неизбежно искажающим тонкую природу передаваемых методов, сколько к глубочайшему сознанию. Искусно пользуясь нелинейными аналогиями, сказками и историями, автор сообщает читателю некую особую энергию мысли, которая поразительным образом позволяет нам самим, вопреки себе, начать по-другому понимать и действовать в этом обычном, но непростом мире.
Монография посвящена одной из ключевых проблем глобализации – нарастающей этнокультурной фрагментации общества, идущей на фоне системного кризиса современных наций. Для объяснения этого явления предложена концепция этно– и нациогенеза, обосновывающая исторически длительное сосуществование этноса и нации, понимаемых как онтологически различные общности, в которых индивид участвует одновременно. Нация и этнос сосуществуют с момента возникновения ранних государств, отличаются механизмами социогенеза, динамикой развития и связаны с различными для нации и этноса сферами бытия.
Воспоминания известного ученого и философа В. В. Налимова, автора оригинальной философской концепции, изложенной, в частности, в книгах «Вероятностная модель языка» (1979) и «Спонтанность сознания» (1989), почти полностью охватывают XX столетие. На примере одной семьи раскрывается панорама русской жизни в предреволюционный, революционный, постреволюционный периоды. Лейтмотив книги — сопротивление насилию, борьба за право оставаться самим собой.Судьба открыла В. В. Налимову дорогу как в науку, так и в мировоззренческий эзотеризм.
В монографии впервые в литературоведении выявлена и проанализирована на уровне близости философско-эстетической проблематики и художественного стиля (персонажи, жанр, композиция, наррация и др.) контактно-типологическая параллель Гессе – Набоков – Булгаков. На материале «вершинных» творений этих авторов – «Степной волк», «Дар» и «Мастер и Маргарита» – показано, что в межвоенный период конца 1920 – 1930-х гг. как в русской, метропольной и зарубежной, так и в западноевропейской литературе возник уникальный эстетический феномен – мистическая метапроза, который обладает устойчивым набором отличительных критериев.Книга адресована как специалистам – литературоведам, студентам и преподавателям вузов, так и широкому кругу читателей, интересующихся вопросами русской и западноевропейской изящной словесности.The monograph is a pioneering effort in literary criticism to show and analyze the Hesse-Nabokov-Bulgakov contact-typoligical parallel at the level of their similar philosophical-aesthetic problems and literary style (characters, genre, composition, narration etc.) Using the 'peak' works of the three writers: «The Steppenwolf», «The Gift» and «The master and Margarita», the author shows that in the «between-the-wars» period of the late 20ies and 30ies, there appeard a unique literary aesthetic phenomenon, namely, mystic metaprose with its stable set of specific criteria.
Книга представляет читателю великого итальянского поэта Данте Алигьери (1265–1321) как глубокого и оригинального мыслителя. В ней рассматриваются основные аспекты его философии: концепция личности, философия любви, космология, психология, социально-политические взгляды. Особое внимание уделено духовной атмосфере зрелого средневековья.Для широкого круга читателей.
Книга дает характеристику творчества и жизненного пути Томаса Пейна — замечательного американского философа-просветителя, участника американской и французской революций конца XVIII в., борца за социальную справедливость. В приложении даются отрывки из важнейших произведений Т. Пейна.
Книга известного французского философа Мишеля Фуко (1926–1984) посвящена восприятию феномена безумия в европейской культуре XVII–XIX вв. Анализируя различные формы опыта безумия — институт изоляции умалишенных, юридические акты и медицинские трактаты, литературные образы и народные суеверия, — автор рассматривает формирование современных понятий `сумасшествие` и `душевная болезнь`, выделяющихся из характерного для классической эпохи общего представления о `неразумии` как нарушении социально — этических норм.