Османец - [9]
— У меня два сына; они приехали вместе со мной.
— Они умеют сражаться?
— Они приехали, чтобы сражаться, мой господин.
— Это только начало. Мои посланники докладывают: люди прибывают к нам со всей Европы. — Он взглянул на Хоквуда. — Слишком долго народ Константинополя живёт в мире.
Хоквуд ничего не сказал в ответ. Он недоумевал, почему византийцы нуждаются в том, чтобы пополнять ряды своей армии людьми со стороны. Внезапно он спросил:
— Как скоро могут напасть турки?
Принц поморщился, сел, предложив Хоквуду располагаться поудобнее. Джон замешкался, потому что никогда раньше не бывал приглашён сидеть в присутствии членов королевской семьи. Он сел в кресло, и находящийся поблизости дворецкий не смог скрыть своего возмущения.
— В настоящее время между нами и османцами нет войны, — продолжал принц, — напротив, мы заключили мирный договор. И всё же мы знаем, что они хотят уничтожить нас. Ты что-нибудь знаешь о турках?
— Почти ничего, сир.
— Тогда слушай! Они очень опасны. Двести лет тому назад никто даже не слышал об османцах. Эти выносливые люди появились из недр Азии. Они кочевали, возглавляемые Эртогрулом. Осев в Анатолии, они поначалу никого не беспокоили. Сын Эртогрула, Осман, мы называем его Оттоман, поднял свой народ на войну. По его имени они назвали себя османцами, или оттоманцами. Тебе известно, что обозначает это имя на турецком, Хоквуд?
Джон покачал головой.
— Оно означает «ломающий ноги». Ничего не скажешь, точное определение. Осман, как я сказал, повёл своих людей на войну. Ему повезло, потому что тогда наш город только начал восстанавливаться после крестового похода 1204 года. Ты что-нибудь слышал об этом?
Джон кивнул.
— Это не просто забыть. Наши люди до сих пор ненавидят франков... И это всё из-за предательства, рассказ о котором передаётся из поколения в поколение. Ты, конечно, франк...
— Я англичанин, мой господин. Французы мои давние враги.
— Для жителей Константинополя все люди с Запада — франки. Помни об этом, Хоквуд.
— Ты хочешь, чтобы я сражался за людей, которые ненавидят меня?
— Ты приехал сюда воевать с турками. Если их не остановить сейчас, они завоюют всю Европу, даже Англию.
Хоквуд погладил бороду.
— Ты думаешь, я пристрастен? — продолжал принц. — Тогда слушай дальше. Осман добился успеха из-за нашей слабости. Его сын, Орхан[21], преуспел ещё больше. Он повёл свою армию через Босфор на Балканы. Он так напугал тогдашнего императора Иоанна Кантакузина[22], что византийская принцесса была отдана неверному в жёны. Можешь ли ты представить христианку, терпящую ужасы гарема? Это невообразимо... И всё же Георг Бранкович сделал это. — Помолчав несколько минут, он продолжил: — Таким образом, Византия, по сути дела, стала феодальным наделом неверного. Они были только захватчиками из Азии. Никто не думал, что они будут одерживать одну победу за другой. Османцы — настоящие кочевники, кажется, что у них нет никакой дисциплины. Они прекрасные наездники, из которых получается самая хорошая лёгкая кавалерия. Но время кавалерии прошло, ты хорошо это знаешь. Без дисциплинированной тяжеловооружённой пехоты настоящий успех в военном деле невозможен.
«Вы не совсем правы, — едва не сказал Хоквуд, — сейчас очень важную роль может сыграть артиллерия», — но промолчал.
— Сын Орхана — Мурад[23] понял, что не может противостоять только кавалерией всем армиям Запада. Он придумал план, дьявольский план. По его приказу у христиан начали красть детей и обучать в духе «Полумесяца», а вовсе не «Креста». Они приучены к строгой дисциплине; фактически создана армия военных монахов. Ты когда-нибудь слышал о янычарах?
— Да, слышал.
— Они самые непобедимее воины... во всём мире.
Хоквуд снова погладил бороду, вспоминая, как сам сражался за Великого Гарри.
Константин заметил его скептицизм.
— Ты сам убедишься.
— Когда этот Мурад правил, сир? — спросил Хоквуд.
— Шестьдесят лет назад.
— И Константинополь всё ещё стоит.
Константин криво усмехнулся.
— Своего рода милость Божья... Мурад повёл янычар в Европу и разбил сербов в битве на Косовом поле. — Вздохнув, он продолжил: — В первой битве в 1389 году. После сражения Мурад был убит пленённым сербским дворянином. Сын Мурада, Баязид[24], взял командование армией и лагерем на себя. Баязида прозвали Молниеносным. Он был вторым великим воином эпохи. А знаешь, кто был первым?
Хоквуд задумался: 1389 год — слишком рано для Великого Гарри, слишком поздно для Чёрного Принца.
— Бертран дю Гецлин? — Он ненавидел превозносить француза, но не мог не признавать его заслуг.
— Дю Гецлин? — Константин презрительно фыркнул. — Ты что-нибудь слышал о Тимуре?[25] О том, кого называли Хромым?
Хоквуд поморщился. Он, конечно, слышал это имя, но считал, что оно не более чем легенда, пришедшая с Востока.
— Константинополем тогда правил Баязид. Мой дед понял, что его час пробил... Нас спасло чудо.
— И этим чудом был монгол, — предположил Хоквуд.
— Пути Господни неисповедимы, англичанин... Благодаря ему мы были спасены. Слава Баязида, его сарацины, янычары, военачальники были ничто по сравнению с Тимуром. Их втоптали в пыль, и Баязид I Молниеносный был посажен в клетку и выставлен напоказ толпе умирать со стыда.
Признанный мастер исторического романа — английский писатель Алан Савадж захватывающе повествует о средневековом государстве Великих Моголов в Индии, прослеживая его историю от периода становления до заката. Догадка, вымысел и исторический факт, причудливо переплетаясь, преломляются сквозь призму судеб нескольких поколений Блантов, выходцев из Англии, волею провидения оказавшихся в экзотической, неизведанной стране, ставшей для них второй родиной.
Алан Савадж — псевдоним английского писателя (его настоящее имя неизвестно), пишущего исторические романы о Ближнем Востоке. Он автор популярнейших романов «Могол», «Королева ночи», «Османец», «Повелительница львов».Роман «Восемь знамен» повествует о судьбе нескольких поколении семьи Баррингтонов, пиратов, воинов и купцов, связавших свою жизнь с Китаем.
Роман Алана Саваджа «Последний знаменный» посвящен истории Китая с середины XIX в. до начала XX в. Это время развала Китайской империи и заката маньчжурской династии. На фоне этих событий перед читателем представлена жизнь семьи Баррингтонов — европейских купцов, давно принявших китайское подданство.
Полная драматизма история жизни, любви, страданий и мытарств, отчаянной борьбы за власть, а подчас и за собственную жизнь Маргариты Анжуйской, волею судьбы ставшей супругой короля Генриха VI, переносит читателей в средневековую Англию и погружает в водоворот знаменитых исторических событий — вошла Алой и Белой Розы между сторонниками династий Ланкастеров и Йорков за право на трон. Известный мастер исторического жанра — Алан Савадж сумел придать роману особый колорит, ведя повествование устами самой королевы Маргариты.
«Заслон» — это роман о борьбе трудящихся Амурской области за установление Советской власти на Дальнем Востоке, о борьбе с интервентами и белогвардейцами. Перед читателем пройдут сочно написанные картины жизни офицерства и генералов, вышвырнутых революцией за кордон, и полная подвигов героическая жизнь первых комсомольцев области, отдавших жизнь за Советы.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.