Ослепительный цвет будущего - [83]
Наверное, разница была в том, что в этот раз он ничего не знал; было что-то вуайеристичное в том, чтобы рисовать его без его ведома.
Он издал смешок.
– Ты точно ведешь себя странно.
Я встала и начала собирать карандаши. Я не хотела уходить, но также не хотела продолжать этот разговор.
– Какой цвет? – спросил он, и я замерла.
Я подняла на него глаза; он стоял с закатанными до локтей рукавами под тусклой подвальной лампочкой. Разгадать выражение его лица не удавалось. Я открыла рот и не решилась на правду.
Аксель подскочил ко мне, и мы оба рухнули на диван. Я завалилась на сиденье спиной, и на секунду тело Акселя оказалось прямо на мне – эта секунда одновременно была слишком долгой и слишком короткой. Я почувствовала его аромат и прикосновение его руки на своем животе, там, где задралась футболка.
Мой скетчбук проскользнул между нами, и он схватил его, еще до того как я успела отреагировать, и поднял так высоко, чтобы я не могла дотянуться. Мой торс был зажат под его правым коленом, хотя я не слишком-то старалась высвободиться. Аксель принялся переворачивать страницы.
– Ага! – торжествующе воскликнул он, наткнувшись наконец на рисунок.
Лежа в углу дивана с неудобно согнутой шеей, я видела его выражение лица. Видела его широкую улыбку и то, как она растворилась, когда его настигло осознание.
Он молча смотрел на рисунок. Интересно, увидел ли он то, что я выпустила из своего сердца, чему позволила проползти вниз по рукам и выбраться наружу через пальцы. С такой нежностью и тоской были выполнены линии его тела. Тени на его коже были закрашены рукой, которой ничего больше и не надо – только повторять эти впадины и углы, эти мышцы и выпуклости.
– Это очень здорово, Ли, – тихо произнес он. – Ты стала гораздо быстрее.
Я почувствовала, как его коленка расслабилась, по-этому поднялась и села ровно. Его нога соскользнула, забирая с собой тепло и трепет.
– Спасибо. – Казалось, будто я нахожусь от него в тысяче километров.
– У тебя есть другие? – спросил он.
– В смысле?
– Ну, – он опустил взгляд, – ты рисовала меня раньше? Когда я не видел. Я бы очень хотел посмотреть.
Я чересчур долго соображала над таким простым вопросом, пытаясь придумать правильный ответ.
– Нет.
Интересно, заметил ли он, как запылало мое лицо от вранья.
– А, – сказал он.
На минуту я почти убедила себя в том, что в его голосе прозвучало искреннее разочарование.
Возвращаясь тем вечером домой, я все еще чувствовала на себе его аромат, оставшийся после того, как он накрыл мое тело своим, словно одеялом. Я лежала в постели, пальцами проводя по тем местам, где наши тела соприкоснулись.
Я вообразила себе Акселя, который дотрагивается до меня специально, который дотрагивается до меня еще где-нибудь.
Что бы я почувствовала?
Воспоминание выросло, словно пламя, яркое и на редкость четкое: почти обнаженный Аксель в том ужасном номере отеля летней ночью. Соблазнительный жар его тела, когда мы лежали в позе ложек, этот слой из пустоты, потрескивающий между нами, толщиной всего в пару сантиметров.
Моя правая рука оказалась внизу, между ног, и я задумалась о сексе. Я размышляла о коже, бесконечной коже из фильмов с рейтингом R [30], о том, как обнаженные конечности двух людей сливаются воедино, будто специально были спроецированы друг под друга. Я размышляла об Акселе, представляла, как мы сидим на его диване и раздеваемся.
Я уснула, полная желания.
82
За каким только чертом люди изобрели тикающие часы?
Я никак не могу отвлечься от непрекращающегося звука. Все словно выстраивается по приказу этого требовательного ритма. Мои вдохи и выдохи. Пульс в ушах. Какая-то неуловимая дробь, которая наверняка существует только у меня в голове.
Тик. Так. Тик. Так.
Кто бы мог подумать, что моим злейшим врагом станут часы!
Когда мама готовила, она порой погружалась в глубокий омут тишины, и казалось, что кухонные часы становились громче, а все ее движения синхронизировались с их тиканьем.
Что бы она ни резала, ее руки всегда улавливали этот устойчивый ритм. Губы были сосредоточенно сжаты, брови сдвигались. Она молча и плавно перемещалась от одной стороны стола к другой, словно сонная кошка; расслабленные конечности, слегка расфокусированный взгляд.
Тик. Так. Тик. Так.
Как бы мне хотелось вернуться в один из тех дней и стоять рядом с ней, пока она нарезает перец соломкой, пока cливает воду из фунчозы, пока мешает в кастрюле суп. Я прикоснулась бы к ее локтю и спросила, о чем она думает.
Была ли она счастлива? Грустила ли?
Думала ли она о красной птице?
Тик. Так. Тик. Так.
Мой скетчбук на кровати открыт на новой странице, но я слишком нервничаю, чтобы рисовать. Слишком беспокоюсь. Такое чувство, будто клапаны моего сердца забиты мусором и ему приходится работать вдвое усерднее, чтобы прокачивать кровь. Легкие теряют эластичность, борются с вдыхаемым воздухом. Голова – в тумане цвета синий антверпен.
У меня есть два дня и две палочки благовоний.
Когда я наклоняюсь к ночному столику, чтобы взять спички и достать из коробки последнюю фотографию, мамина подвеска с цикадой покачивается в сторону и ударяет меня по плечу.
Цикада. Подвеска, которую она носила каждый божий день.
Рассказ опубликован в Первом выпуске альманаха Литературного объединения им. Лоренса Стерна под руководством А. Житинского. Данный альманах содержит произведения участников объединения и фрагменты обсуждений этих работ, а также материалы по литературным конкурсам в Интернете.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Произведения Шессе часто называют шокирующими и неоднозначными – однако в степени их таланта не сомневаются даже самые строгие из критиков.В незаурядных и строгих по форме новеллах лауреат Гонкуровской премии (1973) исследует темы сексуальности, спасения, греха, смерти.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
После смерти своей лучшей подруги Ингрид Кейтлин растеряна и не представляет, как пережить боль утраты. Она отгородилась от родных и друзей и с трудом понимает, как ей возвращаться в школу в новом учебном году. Но однажды Кейтлин находит под своей кроватью тайный дневник Ингрид, в котором та делилась переживаниями и чувствами в борьбе с тяжелой депрессией.
Аристотель – замкнутый подросток, брат которого сидит в тюрьме, а отец до сих пор не может забыть войну. Данте – умный и начитанный парень с отличным чувством юмора и необычным взглядом на мир. Однажды встретившись, Аристотель и Данте понимают, что совсем друг на друга не похожи, однако их общение быстро перерастает в настоящую дружбу. Благодаря этой дружбе они находят ответы на сложные вопросы, которые раньше казались им непостижимыми загадками Вселенной, и наконец осознают, кто они на самом деле.
Вскоре после самоубийства отца шестнадцатилетний Аарон Сото безуспешно пытается вновь обрести счастье. Горе и шрам в виде смайлика на запястье не дают ему забыть о случившемся. Несмотря на поддержку девушки и матери, боль не отпускает. И только благодаря Томасу, новому другу, внутри у Аарона что-то меняется. Однако он быстро понимает, что испытывает к Томасу не просто дружеские чувства. Тогда Аарон решается на крайние меры: он обращается в институт Летео, который специализируется на новой революционной технологии подавления памяти.
Однажды ночью сотрудники Отдела Смерти звонят Матео Торресу и Руфусу Эметерио, чтобы сообщить им плохие новости: сегодня они умрут. Матео и Руфус не знакомы, но оба по разным причинам ищут себе друга, с которым проведут Последний день. К счастью, специально для этого есть приложение «Последний друг», которое помогает им встретиться и вместе прожить целую жизнь за один день. Вдохновляющая и душераздирающая, очаровательная и жуткая, эта книга напоминает о том, что нет жизни без смерти, любви без потери и что даже за один день можно изменить свой мир.