Оскомина - [34]

— Что он говорил? — спрашиваю я.

— Это неважно, — говорит Артур.

— Почему неважно?

— Потому что он спятил, — отвечает Артур.

Мы пошли в кухню и сели пить кофе, над которым долго и кропотливо колдовал Артур. Прежде чем насыпать кофе, он кладет в кофейник яичную скорлупу, кусочки корицы и старый нейлоновый чулок. Его кофе крепко, пряно пахнет немытыми ногами.

— Два месяца назад вы на неделю приехали в Западную Виргинию, — напоминаю я.

— И что? — спрашивает Артур.

— Мы хорошо провели ту неделю?

— Великолепно! — говорит Джули.

— Мы с Марком казались счастливой парой?

— Да, — говорит Джули.

— Я почему спрашиваю, — говорю я, — потому что Марк мне заявил, что наш с ним брак уже давно стал хуже некуда, и сейчас я даже толком не помню, плохо мы жили или хорошо.

— Он и нам то же самое говорил, — замечает Артур.

— А что еще? — спрашиваю я.

— Говорил, что ты к нему отвратительно относишься.

— Так оно, пожалуй, и есть, — говорю я.

— Глупости, — протестует Джули.

— Нет, правда-правда. Срывалась все лето, орала на него, потому что его вечно не было дома.

— Да не орала ты на него, — говорит Джулия. — Просто у него роман был в разгаре.

— Но я-то об этом не знала.

— Все-таки, наверно, знала, — говорит Артур. — Я же вот знал.

— По-моему, ты говорил, что знать ничего не знал, — замечает Джули.

— Про Телму я и впрямь знать не знал, — объясняет Артур, — и вообще ничего не знал наверняка, но догадывался, что дело не чисто. Эти бесконечные поездки к зубному врачу…

— А я что, ослепла? Если вы много чего заметили, почему же я ничего не замечала?

— Да не казни ты себя, — говорит Джули. — Ты же ему доверяла. Нужно доверять человеку, за которого вышла замуж, не то всю жизнь будешь копаться в телефонных счетах и чеках «Америкэн экспресс».

— Ничего, все уладится, — успокаивает нас Артур.

— Ты так говоришь просто потому, что тебе пора ехать к студентам, а такой фразой хорошо закончить разговор, — укоряю его я.

— Да, мне действительно пора ехать на занятия, — соглашается Артур, — но поверь, все и впрямь уладится. Он образумится. Господи, Рейчел, Сэм еще совсем маленький, ты беременна…

И поцеловав на прощанье нас с Джули, Артур вышел. Убедившись, что двери лифта за ним закрылись, Джули говорит:

— А вот я даже не догадывалась о романе Марка, понимаешь? Поди знай, что я бы сделала, если б догадалась, но мне и в голову не приходило…

— Ясно, — говорю я. — А мне что же делать, Джули?

— Иди домой. Продолжай работать. Занимайся Сэмом. Рожай ребенка. Подожди, все образуется. В конце концов она ему просто надоест. В конце концов он придет к выводу, что она зануда еще почище тебя. В конце концов она ему и в постели приестся, как приелась ты. Вот тогда он и решит, что лучше уж жить с тобой.

— Но Марк сказал, что не будет больше встречаться с Телмой, — напоминаю я. — Как же она ему надоест?

— Будет, будет, — говорит Джули.

— Что будет?

— Будет с ней видеться и будет от нее уставать.

— А я, выходит, должна, как копченая семга, висеть на крючке?

— Да, — говорит Джули, — если хочешь сохранить брак.

— Какой кошмарный совет.

— Знаю, — соглашается Джули, — зато действенный. Проверено на себе. Иногда сама не понимаю, зачем я на это пошла, — до того противно, больно и унизительно было пережидать весь этот кошмар. Порой закрадывалась мысль: уж лучше бы уйти от него самой.

— Ты рада, что осталась с Артуром?

— Еще бы, — говорит она.

— Тогда в чем же дело?

— Сама не пойму, — признается Джули. — Иной раз тянет пожить одной. К примеру, сегодня утром проснулась и поняла, что мне никогда не испытать садо-мазохистских наслаждений. У нас с Артуром о них и речи быть не может. Не то чтобы мне без них жизнь не в жизнь, а все-таки досадно: со мной ничего подобного не будет никогда.

— Я тоже ни разу такого не пробовала, — говорю я, — но, мне кажется, если бы очень захотела, вполне могла бы предложить.

— А меня Артур поднял бы на смех, — говорит Джули.

— Впрочем, непонятно, к чему бы Марк мог меня привязать, — говорю я, — у нашей кровати нет изголовья. А без него не обойтись, как ты считаешь?

— Понятия не имею, — признается Джули. — В том-то и дело.

— Думаю, можно снять номер в гостинице, — говорю я. — Там все кровати с изголовьями.

— Ага, а веревку заказать в номер, — добавляет Джули.

— Тяжело все это, правда? — говорю я.

— Когда такое случается, всегда тяжело, — признается Джули. — Но потом становится легче. Сама убедишься. А немного спустя ты уже сможешь целых пятнадцать минут не думать о том, чем они там занимаются.

— А тем временем, — говорю я, — если у нас не срастется, я смогу размышлять о том, чем бы позабавиться самой.

— Чем еще, кроме садо-мазохистских штучек? — спрашивает Джули.

— Еще есть амилнитраты[63], — отвечаю. — Секс втроем. Японские фильмы. Дискотека роллеров. Тайская кухня.

— Мне казалось, ты терпеть не можешь тайскую кухню, — замечает Джули.

— Верно, — подтверждаю я, — и если мы разойдемся, мне никогда больше не придется с ней мириться. Возможно, оно того стоит.

Джули взглянула на меня.

— Мне кажется, порой на них что-то находит.

— На мужчин, что ли?

— Я не говорю, что они хуже нас, — продолжает она. — Они другие.