Осколки памяти - [49]
Возвращаются из больницы после отравления, водку всю из них выкачали, видят, Валет бежит навстречу. "Живой!" - "Зря мы на клизьмы согласились!" Валет поднимает ногу и писает. "Во, вишь, отливает" - дескать, все было безобидно, никакого там яду не было. "Алкаш!" - Санаев зовет Новикова после этого - по-моему, только они могли так меж собой разговаривать.
А сцена с лечением кирпичом. В народе бытует эта процедура, решили сцену снять. Достали в кузнице щипцы, кирпич взяли, большой чугун, травы всякой в него набросали для пользы дела... И идет рассказ Новикова:
"Жжет? Хорошо! Ты не волнуйся! Во время войны я своему командиру одну такую примочку сделал, так полк две недели наступал!" Чудо!
Или Санаев снял рубаху.
- Ну и белый ты, Федос, - как попадья! - говорит ему Новиков.
- А ты попадью видел?
- Приходилось.
Вот разговор какой - ну, прелесть же сплошная! Этим старикам, Борису Кузьмичу и Всеволоду Васильевичу, не надо было играть старость, им, напротив, нужно было играть озорство, веселье.
Санаев говорит:
- Вот переселяют нас, никаких забот не будет, никаких трудностей - все будет: вода в доме, туалет, и дров не надо.
А Новиков вдруг:
- Трудности я тебе буду создавать!
Это ж золото!
Сложные взаимоотношения по сценарию были между этими стариками, вроде вражды, но мне хотелось, чтобы зрителем прочитывалось, что они так любят друг друга, настолько они не могут жить друг без друга! Доверяют самое сокровенное:
- Помру я в среду. Ты будешь мыть меня водой из этого колодца.
- Так холодная ж!
- Это тебе холодная, а мне в самый раз будет!
Текст блестящий, и они вот такие чудные старики.
Не влюбиться в них было невозможно, что я и сделал как режиссер - я был влюблен в них.
Да и вся группа их просто обожала, и все старались, насколько возможно, облегчить им жизнь. Директор картины Рафаил Еремеевич Быховский придумал: ну, чего старикам в столовку ходить завтракать, толкаться там с сосисками, яичницей? "Вот такое меню вас устроит: стакан свежей сметаны, два стакана клубники, свежая 6улка и кофе?" - спросил он. Они согласились, и этот набор по утрам приносился им в номер.
Колюня
Еще один всеобщий любимец - Коля Караченцов, его обожали все, и я в том числе. Я очарован был этим зубастиком сразу, как только он появился на съемочной площадке, и влюбился в него на всю жизнь. И потом уже старался не пропускать ни одного фильма с его участием.
Он выдерживал без преувеличения невероятный ритм: работал в это время с театром на гастролях и, выкраивая как-то возможность, прилетал на съемки. В Вильнюс за ним ездили на машине, оттуда привозили в Гродно, он, бедняжка, тем временем на заднем сиденье спал. Приезжает - готов к съёмкам. Ни разу не сорвалась работа.
Меня пытают по сей день, как и зачем Колюню загнали в аистиное гнездо? Многие относятся к этому эпизоду, как к шутке: этот смешной и такой талантливый Коля с гармошкой сидит в гнезде и, болтая ногами, поет "Миллион алых роз" (болтал смело, потому что рабочие, зная, что будет сидеть Караченцов да еще с гармошкой, основание для гнезда сделали прочным - все на совесть). Так что это - режиссерский взбрык? Да нет (хотя и это тоже). Оказывается, для того чтобы аист ушел из своего гнезда, в нем надо побывать человеку, и птица, учуяв его по запаху, уйдет сразу, не будет сидеть там, даже если гнездо обжито уже. Выходит, не просто так Коля свою спортивную сноровку применял (он очень спортивный, очень гибкий парень), взбирался по деревенской лестнице, а всю картину он тем самым просил аиста: "Уходи отсюда! Обживайся в другом месте! Здесь уже не жить". Деревню-то сносить будут, город тут построят: дворец культуры возведут, или ледовый дворец, или крытое футбольное поле.
Люди все прекрасные
О Галюне - Юленьке Космачевой - и говорить не приходится. Очаровательная девчушка, талантливая, прелестная. Хорошо играла со Станютой, с Садальским. "Хочешь, я тебе куклу подарю, только не убивай моего папу?"
Вообще с актерами мне повезло, причем они как-то сами собрали себя в кучку. И помогло отнюдь не то, что снимает Добролюбов, - его и знать никто не знал, - а то, что компания такая собиралась: Санаев, Новиков, Колюня Караченцов, Галочка Польских... Какому актеру не захочется насладиться такой компанией? И все проходило без этих утомительных проб: люди приезжали, утверждались, и все дела. Нет, конечно, какие-то пробы проводить надо было. Просто проб не было лично для меня. Все люди-то очень хорошие, замечательные, это известно. Ромм абсолютно был прав: "Я не актера пробую, я хочу выяснить, что это за человек". А тут подобралось такое созвездие не только хороших артистов, но и хороших людей, что это и на экране видно. Поэтому, наверное, народ так любит эту картину.
Галочку Польских, мою сокурсницу, я знал очень хорошо, и как только прочитал сценарий, она сразу возникла в моих мыслях, и я был очень рад, что она без промедлений согласилась участвовать в картине.
Гена Гарбук - старший брат - был для меня тоже ясен сразу, мы знакомы с ним давно, всю его театральную жизнь (он после института пришел в Национальный театр им. Янки Купалы и остался верен ему). Гена - человек безотказный и актер безупречный, свое он сыграет всегда. Помните, отец говорит: "Все, ребята. Свататься идем. Ты (к старшему обращается) речь будешь говорить".
Пётр Леонидович Капица – советский физик, инженер и инноватор. Лауреат Нобелевской премии (1978). Основатель Института физических проблем (ИФП), директором которого оставался вплоть до последних дней жизни. Один из основателей Московского физико-технического института. Письма Петра Леонидовича Капицы – это письма-разговоры, письма-беседы. Даже самые порой деловые, как ни странно. Когда человек, с которым ему нужно было поговорить, был в далеких краях или недоступен по другим причинам, он садился за стол и писал письмо.
Книга Вениамина Шалагинова посвящена Ленину-адвокату. Писатель исследует именно эту сторону биографии Ильича. В основе книги - 18 подлинных дел, по которым Ленин выступал в 1892 - 1893 годах в Самарском окружном суде, защищая обездоленных тружеников. Глубина исследования, взволнованность повествования - вот чем подкупает книга о Ленине-юристе.
Книга Николая Сергованцева — научно-художественная биография и одновременно литературоведческое осмысление творчества талантливого писателя-уральца Д. Н. Мамина-Сибиряка. Работая над книгой, автор широко использовал мемуарную литературу дневники переводчика Фидлера, письма Т. Щепкиной-Куперник, воспоминания Е. Н. Пешковой и Н. В. Остроумовой, множество других свидетельств людей, знавших писателя. Автор открывает нам сложную и даже трагичную судьбу этого необыкновенного человека, который при жизни, к сожалению, не дождался достойного признания и оценки.
Книга Н. Трущенко о генеральном секретаре ЦК ВЛКСМ Александре Васильевиче Косареве в 1929–1938 годах, жизнь и работа которого — от начала и до конца — была посвящена Ленинскому комсомолу. Выдвинутый временем в эпицентр событий огромного политического звучания, мощной духовной силы, Косарев был одним из активнейших борцов — первопроходцев социалистического созидания тридцатых годов. Книга основана на архивных материалах и воспоминаниях очевидцев.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.