Осколки легенд. Том 1 - [43]
А веселье в замке шло изрядное, так как окон там светилось немало и шум стоял ого-го какой!
И это хорошо. Раз веселье – значит, есть праздничный стол. Если есть праздничный стол – там найдется вино и эль. Ну а дальше все будет просто и понятно!
Флоси радостно взъерошил свою бороду, и устремился ко входу во дворец.
Вот тут-то его и поджидали неожиданности.
– Не положено. – На пути северянина, уже почти вошедшего в замок, встали сразу три воина-гэльта в полном боевом облачении. – В таком виде – не положено!
– Сейчас не понял, – ошарашенно захлопал глазами Флоси. – Чего не так-то?
Он глянул на себя. Ну да, кольчуга маленько ржавая, сапоги заляпаны не пойми чем, портки не только мокрые, но и местами драные. Так ведь и на дворе не лето? Зима без грязи не бывает!
– Госпожа Эбигайл насчет тебя точные указания дала, – объяснил закипающему Флоси один из стражников. – Коли ты будешь опрятно одет и вымыт – пустить. А если как сейчас – так шиш. И другой вход не ищи, все одно выставим на улицу. Иди, приведи себя в подобающий вид, и тогда возвращайся.
– Да вы знаете, кто я? – покраснев, заорал Флоси. – Знаете?
– Пьянчуга, что под телегой живет, – без тени насмешки сказал самый юный из стражников.
– Ты знаешь, щуренок, кому я служу? – вытаращив глаза, продолжил северянин. – Он чихнет, вас всех тут не будет!
– Лэрда Хейгена мы в любом виде пустим, – заверил его стражник. – Но при чем тут ты? Хотя… Найди его, и, если он скажет тебя пропустить, то мы это сделаем.
Где искать своего ярла Флоси не знал, к тому же сообразил, что козырять его именем это плохая идея. Ярл – он так-то добрый, но если что, то еще и беспощадный.
– Чего хоть празднуют? – перестав орать, спросил у стражников он. – Свадьба, что ли?
– Ну ты силен! – расхохотались они. – Новый Год нынче! Йоль, по-вашему!
Вот это Флоси обескуражило. Когда он садился за стол в последний раз, до Йоля оставалось еще четыре дня. Выходит, опять подлое время над ним издевается и идет так, как хочется ему самому, не спросив его, Флосиного, на то мнения и разрешения.
Северянин спустился по лестнице вниз, во двор, сел на последнюю ступеньку лестницы и призадумался.
Не выпить в йольскую ночь – это великий грех. Если этого не сделать, считай, весь будущий год уже пошел насмарку. Либо трезвым его проходишь, либо удачи не видать.
Но и пить одному – это тоже не дело. И ведь как назло – пуст двор перед крепостью. Всегда на этом огромном пространстве столько народу околачивается – воины короля, девки из кухни и портомоен, рыцари, что под рукой Гунтера ходят, и, понятное дело, люди из их клана. Линдс-Лохены, стало быть.
А тут – никого. Даже этой мелкой писклявой занозы нет, дочери ярла. Уж эта засранка всегда тут околачивалась, а тут – тишина. Никто не орет, не горланит, ничем сверху не бросается.
Вот же. Ну как даже она там, за светящимися в ночи окнами? А он, один из лучших воинов клана, тут. Одинокий, трезвый и грустный.
Причем даже непонятно, что из вышеперечисленного хуже.
В это время что-то зашуршало неподалеку от лестницы, а после за угол метнулась черная тень.
Флоси, чувства которого были обострены, как и у любого пьющего человека, поневоле пребывающего в преступной трезвости, рванул за ней и через секунду держал за шиворот сучащего ногами маленького человечка.
– С праздничком! – просипел человечек, и северянин узнал в нем казначея Ромула. – Всех благ!
– И тебе, – проворчал Флоси, подняв казначея повыше. – Ты чего тут? Чего не со всеми?
– Так это у вас праздник, – зачастил тот. – А мы, финансовые работники, не отдыхаем. Это у вас Новый год начинается, а у нас старый заканчивается. Баланс подбить надо, сальдо свести, ревизия опять же…
– Темнишь ты, братец, – рыкнул Флоси.
Ему очень хотелось выпить, но с этим скользким типом он этого делать не хотел. Лучше никак, чем так.
– Вот все вы мне не верите, – обиженно скуксился Ромул. – Кроме, само собой, нашего повелителя Хейгена, да прольется небо ему под ноги. Только он мне верит, только он знает, какова она, казначейская доля.
– Ну да, ну да, – подтвердил Флоси, размышляющий о несовершенстве бытия.
Еще он, исключительно по привычке, проверял содержимое казначейских карманов, перемещая все полезное из них в свои.
– Ох ты, – из одного он извлек целую пригоршню серебряных вилок и ложек. – А это у тебя откуда?
– Новогодний подарок нашей королевы, – немедленно ответил Ромул. – Будущей королевы. Она мне их сама вручила и сказала, что, мол, на долгую и добрую память.
– Хорош врать. – Флоси отпустил казначея, тот бухнулся на снег. – Ворюга ты. Это все знают.
– Зря вы так. – Ромул шустро встал на ноги, отбежал подальше и во весь голос заорал: – Сам ты знаешь кто? Пьянчуга бородатый! Неумытик! Тьфу! Вонючка!
Выпалив все это, казначей шустро припустил в сторону заднего двора, и вскоре исчез из виду.
– В принципе, все верно сказано, – согласился с его словами Флоси и стал разбирать добычу.
Большей частью это был разнообразный хлам, который пронырливый казначей, похоже, таскал откуда только можно. Но одна вещь вызвала у Флоси прилив радости.
У него в руках оказался свиток перемещения.
– Спасибо, – подняв лицо к небу, истово произнес Флоси. – Прямо вот – спасибо!
Бывает так, что обстоятельства диктуют тебе свою волю, но при этом ты лично ничего против особо не имеешь. Уличный воришка Крис Жучок по воле судьбы (выступающей в данном случае под видом немолодого мага со своими далеко идущими планами) стал третьим сыном барона, получил имя Эраст фон Рут и был отправлен вместо него ко всем демонам на кулички учиться магии в какой-то никому не известный Вороний замок. Вот только принять волю судьбы и подчиниться ей безропотно – это разные вещи. И уж совсем не факт, что планы новоявленного барона совпадут с планами того, кто изменил его жизнь навсегда.
Для кого-то самым важным в жизни является власть, для кого-то – деньги, а для кого-то – дело, которому он служит. Александр Смолин, как это ни странно, так до сих пор и не определил для себя, что для него из этого списка наиболее приоритетно, но, правды ради, не сильно его это и печалит. Тем более что его жизнь такова, что иногда все три перечисленных понятия сплетаются в ней воедино, словно клубок змей перед тем, как впасть в осеннюю спячку. И вот тогда спокойной жизни ждать не стоит, ни ему самому, ни тем, кто рядом с ним.
Восьмой роман из цикла "А.Смолин, ведьмак". Обычно возвращение домой после долгих странствий на чужбине приносит радость и душевный покой, а также сулит спокойный и славный отдых. Но то у нормальных людей, к Александру Смолину подобное не относится. Он ведьмак, потому на легкую жизнь рассчитывать не приходится, тем более что многие из тех, кто сделал его частью своих далеко идущих планов, являются особами непростыми и влиятельными. Впрочем, это не означает, что Смолин примет правила чужой игры и станет делать то, что ему скажут.
Когда возвращаешься из долгого путешествия, то никогда не знаешь, к чему приедешь. То ли все будут рады тебя видеть, то ли, наоборот, накопится столько проблем, что и за год не разгребешь. Ну, а иногда такое ждет странника дома, что лучше бы и вовсе туда не возвращаться. Например — старые долги, о которых ты уже и думать забыл. А не стоило бы забывать. Ох, не стоило… Обложка работы Вадима Лесняка.
Что можно получить, совершив доброе дело? Например - благодарность. Или – похвалу. А может – просто хорошее настроение. Но это если все пойдет так, как у людей водится. Но если нет… Вот Александр Смолин, обычный московский парень, работающий среднестатистическим клерком в банке, помог вроде бы самому обычному старику, когда тому стало плохо на улице. Правда, помощь запоздала, старик умер. Казалось бы – штатная ситуация. Но старик тот возьми, да и окажись ведьмаком. А тем перед смертью непременно кому-то свою ведьмачью силу передать надо, вот Смолин и попал под ее раздачу.
Не всегда возвращение домой может стать праздником, и в этом на собственном примере убедились ученики мага по прозвищу Ворон. После тягот минувшей войны они рассчитывали немного отдохнуть в солнечной Силистрии, в гостях у своего друга Гарольда Монброна, а вместо этого попали в очень и очень неприятную историю, из которой затруднительно будет выбраться живым. Да и не бывает по-другому, если на кону стоят золото и власть, принадлежащие одному из старейших и знатнейших семейств королевства. И теперь хочешь не хочешь, но как-то надо выпутываться из этой ситуации.
Если характер вдруг резко меняется — это обычно не к добру. Но чтоб настолько! Перемены приводят Настю не куда-нибудь, а в чужую вселенную, где есть непривычные боги и маги, и более привычные ненависть и надежда… А как же наш мир? Кажется, что в отличие от того, параллельного, он начисто лишён магии. Но если очень-очень хорошо поискать?
Господи, кто только не приходил в этот мир, пытаясь принести в дар свой гений! Но это никому никогда не было нужно. В лучшем случае – игнорировали, предав забвению, но чаще преследовали, травили, уничтожали, потому что понять не могли. Не дано им понять. Их кумиры – это те, кто уничтожал их миллионами, обещая досыта набить их брюхо и дать им грабить, убивать, насиловать и уничтожать подобных себе.
Обычный программист из силиконовой долины Феликс Ходж отправляется в отдаленный уголок Аляски навестить свою бабушку. Но его самолет терпит крушение. В отчаянной попытке выжить Феликс борется со снежной бурей и темной стороной себя, желающей только одного — конца страданий. Потеряв всякую надежду на спасение, герой находит загадочную хижину и ее странного обитателя. Что сулит эта встреча, и к каким катастрофическим последствиям она может привести?
Сергей Королев. Автобиография. По окончании школы в 1997 году поступил в Литературный институт на дневное отделение. Но, как это часто бывает с людьми, не доросшими до ситуации и окружения, в которых им выпало очутиться, в то время я больше валял дурака, нежели учился. В результате армия встретила меня с распростёртыми объятиями. После армии я вернулся в свой город, некоторое время работал на лесозаготовках: там платили хоть что-то, и выбирать особенно не приходилось. В 2000 году я снова поступил в Литературный институт, уже на заочное отделение, семинар Галины Ивановны Седых - где и пребываю до сего дня.
Я родился двадцать пять лет назад в маленьком городке Бабаево, что в Вологодской области, как говорится, в рабочей семье: отец и мать работали токарями на заводе. Дальше всё как обычно: пошёл в обыкновенную школу, учился неровно, любимыми предметами были литература, русский язык, история – а также физкультура и автодело; точные науки до сих пор остаются для меня тёмным лесом. Всегда любил читать, - впрочем, в этом я не переменился со школьных лет. Когда мне было одиннадцать, написал своё первое стихотворение; толчком к творчеству была обыкновенная лень: нам задали сочинение о природе или, на выбор, восемь стихотворных строк на ту же тему.
«Родное и светлое» — стихи разных лет на разные темы: от стремления к саморазвитию до более глубокой широкой и внутренней проблемы самого себя.