Осколки. Краткие заметки о жизни и кино - [7]
— А Ваньку-то расстреляли!
Значит, мой друг детства пошел путем своего брата…
А ведь мы с Ваней Макухиным в конце зимы 1945 года были чемпионами по времени катания на «Патриках»… До этого все катались по замерзшему пруду без всяких ограничений. А тут возвели вокруг катка забор, включили музыку, освещение, в павильоне на прокат выдавали коньки с ботинками. В 23 часа каток закрывался, музыку и свет вырубали. За порядком следил милиционер, ездивший по катку на коньках. Поскольку мы продолжали кататься и после закрытия, милиционеру приходилось гоняться за «хулиганами». Вся наша школьная компания каталась на коньках, которые веревками прикручивались к валенкам. А у милиционера коньки были на ботинках, да еще «норвеги», или «гаги». «Чемпионом» признавался последний пойманный любитель острых ощущений. Чаще других этот почетный титул доставался или Ване, или мне…
Праздник Победы я помню смутно — мы с братом просидели почти весь день дома, слушая по репродуктору Левитана.
Родители с утра и до ночи были на разных торжественных мероприятиях, а нам было велено сидеть дома.
Но мы с братом на бетонной площадке лестницы сожгли боевую карту, на которой с 1941 года отмечали булавками продвижение Советской Армии… Отмечать уже было нечего! Потом мы вышли на улицу. Отовсюду доносился грохот салюта. По центру улицы Горького толпа народу на руках качала какого-то «союзного» военного. Девушки уводили парней куда-то в темноту переулков, а парни, даже кто костылял или без руки, уводили девчат… Война кончилась! Да здравствует любовь!
В конце концов, моему отцу надоело слышать со всех сторон о моем «неуставном» поведении, и он решил отправить меня в Рижское Нахимовское училище, которое открывалось летом 1945 года. Вместе со мной из Москвы в Ригу поехал и Джим Петерсон, сыгравший в кинофильме «Цирк» чернокожего сына Марион Диксон.
…Нахимовское училище располагалось в Пороховой башне, которая стоит в центре Риги. Поскольку война закончилась недавно, нередко на улицах города, особенно на окраинах, стреляли. Нам объяснили, что это латыши, служившие немцам. В целях безопасности мы везде ходили строем. Правда, однажды, обманув охрану, я отправился в город в гордом одиночестве… Меня выловили через полчаса.
В общем, романтика будущих морских походов стала быстро тускнеть от обычных школьных будней и солдатской дисциплины. Ночью, когда в городе было тихо, по звукам паровозных гудков я определил направление, где должен был находиться железнодорожный вокзал… Джим был в курсе того, что я решил рвануть домой. Он подарил мне трофейную игру, где побеждает тот, чья фишка первой, минуя всякие нарисованные препятствия, дойдет до финиша. Это сейчас таких игр полно, но тогда она дорогого стоила.
Выбрав ночь потемнее, я проник в «каптерку», где переоделся в свою гражданскую одежду, в которой приехал в Ригу. В вещмешок положил игру, подаренную Джимом и заранее подготовленный «сухой паек» из продуктов, которые удалось сэкономить за неделю.
Оставил и записку, что еду домой. Я полагал, что ее скоро найдут и сообщат родителям, чтобы те не особо волновались…
Через форточку я вылез из Пороховой башни и быстро зашагал туда, откуда доносились редкие паровозные гудки. Еще где-то стреляли, а так было тихо и безлюдно. Но вскоре я услышал стук ботинок по мостовой. Это явно был патруль, который отправили за мной. Я затаился в какой-то подворотне, дождался пока мимо меня быстро прошли два матроса и мичман. Подождал еще немного и осторожно, прижимаясь к домам, пошел за ними.
Мой сибирский вагонно-вокзальный опыт подсказал, что они уж точно приведут меня к вокзалу…
…На перроне, несмотря на ночное время, было многолюдно.
На путях пыхтел паровоз с составом. Уже шла посадка. Стоял обычный привокзальный шум и гвалт. Крики, звуки гармошки, ругань…
Кого здесь только не было! Возвращавшиеся домой фронтовики, освобожденные из лагерей женщины с изможденными лицами, какие-то подозрительные типы в кепочках-»малокозырках», старики с довоенными чемоданами, дети — кто с родителями, а кто и так…
Я был уже на другом конце платформы, когда появился патруль.
Матросы залезли в вагон, и пошли по составу, а мичман стоял в центре перрона и разглядывал всех, кто выходил на посадку из здания вокзала. Мне нужно было выждать время, и я, увидев в конце перрона пустые деревянные бочки, залез в одну из них. Бочка оказалась из-под селедки, старая и дурно пахнувшая, с остатками рассола. На дне валялась забытая селедка. Я взял ее двумя пальцами и выкинул наружу. Из бочки я следил за действиями патруля. Они, не обнаружив меня в вагонах, стояли в центре перрона, наблюдая за посадкой.
И вот перрон опустел, раздался гудок паровоза, состав дернулся и медленно начал движение.
Мичман зло сплюнул и, подозвав матросов, ушел с ними в здание вокзала.
Тогда я выбрался из бочки и, закинув вещмешок на спину, бросился за поездом. Я догнал последний вагон, уцепился за поручни, подтянулся и вскочил на нижнюю ступеньку вагонной лестницы.
Дверь вагона была не закрыта. Меня подхватил стоявший в тамбуре и куривший самокрутку усатый сержант с Орденом Славы на гимнастерке и несколькими нашивками за полученные ранения.
Владимир Фромер — писатель, журналист, историк. Родился в Самаре. В 1965 году репатриировался в Израиль. Участвовал в войне Судного дня. Был ранен. Окончил исторический факультет Иерусалимского университета. В 2004 году совместно с Марком Зайчиком был удостоен премии Федерации союзов писателей Израиля. Автор книг «Кому нужны герои», «Реальность мифов», «Солнце в крови», «Чаша полыни», «Хроники времен Сервантеса». В книге «Ошибка Нострадамуса» несколько частей, не нарушающих ее целостности благодаря единству стиля, особой ритмической интонации, пронизывающей всю книгу, и ощутимому присутствию автора во всех описываемых событиях. В первую часть ЗЕРКАЛО ВРЕМЕНИ входят философские и биографические эссе о судьбах таких писателей и поэтов, как Ахматова, Газданов, Шаламов, Бродский, три Мандельштама и другие.
Маргарет Тэтчер смело можно назвать одной из самых сильных женщин ХХ века. Несмотря на все препятствия и сложности, она продержалась на посту премьер-министра Великобритании одиннадцать лет. Спустя годы не утихают споры о влиянии ее политических решений на окружающий мир. На страницах книги представлены факты, белые пятна биографии, анализ и критика ее политики, оценки современников и потомков — полная документальная разведка о жизни и политической деятельности железной леди Маргарет Тэтчер.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Мне некого было винить, кроме себя самой. Я воровала, лгала, нарушала закон, гналась за кайфом, употребляла наркотики и гробила свою жизнь. Это я была виновата в том, что все мосты сожжены и мне не к кому обратиться. Я ненавидела себя и то, чем стала, – но не могла остановиться. Не знала, как». Можно ли избавиться от наркотической зависимости? Тиффани Дженкинс утверждает, что да! Десять лет ее жизнь шла под откос, и все, о чем она могла думать, – это то, где достать очередную дозу таблеток. Ради этого она обманывала своего парня-полицейского и заключала аморальные сделки с наркоторговцами.
Книга посвящена выдающемуся политическому, государственному и военному деятелю Казахстана — Кенесары Касымову. Восстание, поднятое Кенесары, охватило почти весь Казахстан и длилось десять лет — с 1837 по 1847 год. Идеологические догмы прошлого наложили запрет на историческую правду об этом восстании и его вожде. Однако сегодня с полным основанием можно сказать, что идеи, талант и бесстрашие Кенесары Касымова снискали огромное уважение казахского народа и остались в его исторической памяти как одна из лучших страниц национально-освободительной борьбы казахов в XIX веке.
Граф Ф. Г. Головкин происходил из знатного рода Головкиных, возвышение которого было связано с Петром I. Благодаря знатному происхождению граф Федор оказался вблизи российского трона, при дворе европейских монархов. На страницах воспоминаний Головкина, написанных на основе дневниковых записей, встает панорама Европы и России рубежа XVII–XIX веков, персонифицированная знаковыми фигурами того времени. Настоящая публикация отличается от первых изданий, поскольку к основному тексту приобщены те фрагменты мемуаров, которые не вошли в предыдущие.