Опасности городской жизни в СССР в период позднего сталинизма. Здоровье, гигиена и условия жизни 1943-1953 - [114]
Голод привел к значительным изменениям в списке причин смерти, а также в возрастных пропорциях умерших детей. Когда после войны детская смертность снижалась, то это падение затронуло все возрастные группы – как новорожденных, так и детей постнеонатальной группы, но вторую -в большей мере. В период с 1940 по 1946 год смертность среди младенцев младше месяца сократилась на 22 %, тогда как среди младенцев в возрасте 9-12 месяцев – на 55 %[499]. В такой динамике нет ничего необычного, она совпадает с тенденциями, отмечаемыми и в других промышленно развитых обществах. Причины этого также поучительны. В Западной Европе и США наибольшей прогресс в снижении постнеонатальной смертности был достигнут за счет почти полного искоренения смертельных случаев от инфекционных заболеваний, прежде всего желудочно-кишечных и респираторных[500]. Нечто подобное происходило и в сталинской России: детская смертность от желудочно-кишечных инфекций и пневмонии, не говоря уже об основных детских инфекциях (прежде всего кори), резко снизилась в 1945-1946 годах по сравнению с 1940 годом, хотя в абсолютных цифрах она оставалась высокой вплоть до начала 1950-х годов.
В 1947 году в России мы видим, как этот тренд временно развернулся в обратную сторону – произошел заметный рост смертности именно в постнеонатальной группе. Среди младенцев в возрасте до месяца уровень смертности практически не изменился, поднявшись в 1946-1947 годах с 29,0 до 30,7 случаев на 1 тыс. рождений. А вот уровень постнеонатальной смертности почти удвоился – с 62,0 до 121,3 случаев на 1 тыс. рождений[501].
Эти изменения отразились в причинах смертей в 1947 году. Доля пневмонии и других респираторных инфекций в общем массиве причин смерти детей осталась практически неизменной, равно как и доля основных детских инфекций – кори, коклюша, дифтерии и скарлатины. Процент смертельных случаев от разных факторов, связанных с неонатальным периодом (преждевременные роды, «слабость при рождении», неопределенные заболевания у новорожденных, повреждения при родах) даже снизился. А заметный рост количества случаев смерти произошел в группе желудочно-кишечных инфекций: дизентерия, токсическая диспепсия и то, что в списках умерших отмечается как «острый гастроэнтерит», который в 1947 году, очевидно, включал и дистрофическую диарею (табл. 5.9). Следует помнить, что эти диагнозы могли быть крайне неточными. Дистрофическую диарею достаточно легко спутать (случайно или намеренно) с дизентерией или гастроэнтеритом.
Отметим также, что «прочие причины», под которыми медицинские власти и статистики могли скрывать случаи смерти от дистрофии, играли незначительную роль в росте детской смертности 1947 года в отличие от значимости этой причины в росте смертности среди взрослого населения.
Таблица 5.9
Причины детской смертности в процентном отношении к общему количеству детских смертей, городские зоны РСФСР, 1946-1947 годы
* Включая дизентерию, «токсическую диспепсию», острый гастроэнтерит, другие желудочно-кишечные инфекции.
** Включая корь, дифтерию, measles, diphtheria, коклюш, скарлатину и неопределенные острые инфекции.
*** Включая «слабость при рождении», «болезни новорожденных», недоношенность и повреждения при родах.
**** «Неточно обозначенные и не вошедшие в классификацию болезни и причины смерти».
Источники: Рассчитано по: РГАЭ. Ф. 1562. Оп. 329. Д. 2235. Л. 3, 3 об., 4, 4 об. (1946); Д. 2648. Л. 35, 35 об., 36, 36 об. (1947).
Все эти наблюдения выстраиваются в одну логическую цепочку. Перебои с поставками продуктов, вполне вероятно, косвенно, но не прямо повлияли на неонатальную смертность. Плохо питавшиеся матери с большей вероятностью рожали недоношенных младенцев или младенцев с маленьким весом, у которых было меньше шансов на выживание. Они также с большей долей вероятности раньше прекращали грудное вскармливание. Пока матери могли кормить младенцев грудью, те оставались в большей или меньшей степени защищенными от серьезных желудочно-кишечных инфекций. И действительно, даже в 1947 году смертность новорожденных от желудочно-кишечных инфекций была крайне низкой. Основными рисками для них оставались задержка в развитии и пневмония[502].
Последствия голода сказывались на младенцах после того, как их отнимали от груди. Тогда возникали проблемы, связанные с отсутствием альтернатив грудному молоку, плохой санитарией и гигиеной. В главе 4 мною уже проанализирован дефицит молока в городах РСФСР в 1947 году. За исключением городов в промышленных областях Урала и Кузбасса (Кемеровская область) среднее потребление молока на душу населения в рабочих семьях составляло 50-80 мл в день. В государственных магазинах молоко не продавалось вообще. Заводские хозяйства иногда поставляли молоко для своих сотрудников, но оно не всегда доходило до рабочих, поскольку высшее руководство оставляло большую часть себе[503]. Многим рабочих, если у родственников не было своей коровы, приходилось отправляться на колхозный рынок, где молоко стоило очень дорого, что делало его недоступным. Ситуация в 1947 году стала настолько критичной, что во многих городах (включая Молотов и Куйбышев) пришлось прибегнуть к платному донорству грудного молока: выплачивать 30-40 рублей за литр плюс выдавать дополнительные продуктовые карточки (однако отметим, что среди них не было карточек на хлеб)
