Она не принцесса - [38]

Она смотрела на ряды книг, но в ее воображении возникал сэр Йен, каким он был в саду леди Кеттеринг. Недоступно холодным и сдержанным, а она все же ощущала кипящую внутри его страсть. Так внутри вулкана бушует раскаленная лава.

– Опять ищете книгу?

Его голос раздался так неожиданно, что она вскочила.

– Per Bacco! – воскликнула она, резко поворачиваясь. – Как вы меня напугали!

– Прошу прощения.

– Вы пришли сюда работать? – спросила она, заметив, когда он подошел к письменному столу, в его руке кожаный портфель.

– Да, хотя я трудился целый день, и весьма плодотворно. – Он обошел стол и поставил на него портфель, затем снял вечерний темно-синий сюртук и перекинул его через спинку стула.

– Да, я знаю, У нас был целый поток визитеров. Дамы, кажется, начинают признавать меня.

Он перестал перекладывать бумаги.

– Это вас не радует? В чем дело? Я думал, вы хотите, чтобы дамы любили вас.

Она пожала плечами.

– Им нравлюсь не я. Они притворяются, потому что желают познакомиться с Антонио и произвести хорошее впечатление на герцогиню. Я хочу, чтобы любили меня самое.

– Не все сразу, мисс Валенти. У вас будут настоящие друзья. Сначала надо, чтобы вас приняли в обществе.

Она вздохнула и прислонилась к книжному шкафу.

– Терпение никогда не было моей добродетелью.

Это вызвало у него улыбку.

– А какого мнения вы о герцогине?

– Она была очень мила со мной. Мне она понравились. Она собирается устроить то, что вы называете праздником на воде.

– Ах да, новая яхта Тремора. Отлично. Я полагаю, теперь вы будете получать много таких приглашений.

– Я тоже так думаю. Я всегда была права в отношении вас, сэр Йен. Мы все – шахматные фигуры, и вы играете нами, как вам хочется.

– Странно, а у меня создалось впечатление, что играют со мной. – Он замолчал, но она не успела спросить, что он имеет в виду, как он снова заговорил: – Изабель действительно обыграла вас вчера?

Она отвернулась и снова начала выбирать книгу.

– Вы сами это видели.

– Изабель, хотя и хорошо для своего возраста играет в шахматы, не может сравниться с таким игроком, как вы.

– Я отвлеклась, думала о другом.

– Как же, – проворчал он. – Вы дали ей выиграть.

Она взглянула на него.

– Если и так, что из этого? Теперь мы с ней настоящие друзья.

– Вы умышленно это сделали? Чтобы завоевать ее дружбу?

Лючия пожала плечами и стала снова выбирать книгу.

– Она получила удовольствие, а мне это ничего не стоило.

– А мне вы тоже позволили выиграть у вас?

Она с изумлением повернулась, готовая яростно все отрицать, и увидела, как он, нахмурившись, упершись руками в бедра, прищурившись смотрит на нее. Она сдержала готовые вырваться слова и отвернулась, обдумывая ситуацию.

Он верил, что она могла нарочно проиграть ему, и ему это не нравилось. Даже очень.

– Так вы это сделали? – снова спросил он, уже более настойчиво.

Когда она не ответила, он направился к ней, а она отступала вдоль книжных полок в дальний угол комнаты. – Я хочу знать, – сказал он, следуя за ней вокруг бильярдного стола. – В тот вечер, когда мы играли в шахматы, я думал, что вы отвлеклись на что-то в середине игры, но это оказалось спектаклем в мою пользу?

Вероятность того, что она намеренно проиграла ему, возмущала его, это слышалось в его голосе. Лючия решила, что нельзя упускать такую возможность подразнить его, тем более она снова заметила огонек, вспыхнувший в его глазах. Она остановилась у бильярдного стола. Глядя на зеленое сукно, она немного помолчала, прежде чем сказать:

– А зачем мне надо было вам проигрывать?

– Чтобы сделать мне приятное, очаровать меня, привлечь на свою сторону. Чтобы добиться своего.

– Если такова была моя цель, – сказала она, с улыбкой глядя на него, – она была достигнута, не правда ли? Мне теперь позволено самой выбирать себе мужа.

– С моего одобрения, – напомнил он. – Я могу и передумать.

– Едва ли. Это было бы невежливо, а вы всегда следуете правилам. Вы мне так сами говорили.

Чтобы показать, что с этим вопросом покончено, она переменила тему.

– Мне всегда хотелось научиться играть в эту игру, – сказала она, катая пальцами бильярдные шары.

Она взяла со стола красный шар и повернулась к Йену.

– Вы меня научите?

Решительное выражение его лица показывало, что на него не подействовала ее попытка перевести разговор на другое.

– Забудьте о бильярде, – сказал он, отобрав у нее шар и положив его обратно на стол. – Я хочу узнать, вы проиграли мне нарочно?

– Я проигрываю только тем людям, которым хочу нравиться.

Это озадачило его. Он свел брови.

– Вы не хотите нравиться мне?

– Я считаю вас безнадежным. Я вам никогда не понравлюсь.

Чуть опустив ресницы, он взглянул на ее губы.

– Никогда, мисс Валенти, – это большой промежуток времени.

В его голосе и в том, как он смотрел на ее губы, было что-то такое, что от возбуждения ее охватила внутренняя дрожь, и, когда он поднял глаза, она увидела в них это.

Искру, блеснувшую в них, от которой у нее перехватило дыхание, вспышку молнии, превратившую эти серые глаза в расплавленное серебро. А взгляд его стал таким пронзительным, что ее бросило сразу и в жар, и в холод.

Как, в изумлении подумала она, как можно было думать, что у него холодные глаза? Больше никогда она не сделает такой ошибки. Никогда не примет этот взгляд за игру света или собственного воображения.