Она не принцесса - [35]

– А почему вас должно беспокоить то, что они думают? – спросила Изабель.

– Мне было бы приятно иметь подруг в этой стране, я же собираюсь прожить здесь всю свою жизнь.

– Они просто завидуют. – Изабель двинула коня, чтобы взять слона Лючии. – Вы красивее любой из них. И намного интересней.

– Grazie, Изабель. – Лючия сделала следующий ход, сознавая, что ставит себя под удар.

Она улыбнулась своей маленькой защитнице.

– Такого приятного комплимента я еще не получала.

– Из уст моей дочери это наивысшая похвала, – сказал Дилан со своего места за письменным столом, где он сочинял письмо. – Она очень скупа на похвалы, трудно завоевать ее одобрение, даже мне. Да и Грейс тоже. И Йену.

– Мистер Мур, я подозреваю, что секрет ее симпатии ко мне прост: я могу научить ее играть на испанской гитаре.

– Неправда! – возразила Изабель. – Вы мне действительно нравитесь. Вы не глупая, как большинство леди. Не болтаете о пустяках, не суетитесь без толку и не говорите гадостей за спиной других людей. Самая противная из них – леди Сара.

– Изабель! – остановила ее Грейс, со смехом опуская рукоделие. – Ты не должна так говорить. Это не прилично.

– Моя племянница снова плохо ведет себя? – В гостиную вошел сэр Йен с пачкой бумаг в руке.

Он улыбнулся девочке и подошел к Дилану.

– И почему меня это не удивляет?

– Я не веду себя плохо, честно, дядя Йен. Дело в том, что дамы нехорошо относятся к Лючии, а этого она не заслужила.

– Нехорошо? – Он остановился возле стула Дилана и взглянул на Лючию. – А что они делают?

– Ничего, – ответила она. – Изабель преувеличивает.

Его удовлетворили ее слова, и он обратился к брату, протягивая ему бумаги:

– Дилан, взгляни на эти расходы по Пламфилду. Они сравнимы с тем, что ты тратишь на Найтингейл-Гейт, или они кажутся тебе слишком большими?

Пока Дилан выполнял его просьбу, Йен снова повернулся к племяннице.

– Так ты преувеличиваешь, Изабель?

– Нет! Они злые. – Она передвинула слона, как этого и ожидала Лючия. – Шах и мат!

– Что? – Лючия с притворным изумлением смотрела на шахматную доску. – Как тебе это удалось?

Девочка засмеялась и повернулась в сторону Йена.

– Посмотри, дядя Йен. Я выиграла у Лючии в шахматы. Я никогда не выигрывала у тебя, а выиграла у нее, а она хорошо играет. По-настоящему хорошо.

Он взглянул на Лючию, казалось, с удивлением, но это поражение слишком быстро исчезло из его глаз.

– Да, мисс Валенти большой мастер, – согласился он. – Если ты обыграла ее, Изабель, то это серьезное постижение.

Лючия снова обратилась к девочке:

– Я могла поклясться, что загнала тебя в ловушку.

– Ни чуточки.

– Ты отвлекла меня, – упрекнула ее Лючия. – Мы начали говорить о дамах, и я переключилась на другое.

– Я не отвлекала! – Изабель улыбнулась, довольная своей победой. – Я выиграла честно. Разве не так? Признайтесь.

Лючия вздохнула, сгорбившись на своем стуле.

– Ты выиграла, – подтвердила она с самым несчастным видом. – Я не заметила, что проигрываю. Мне следовало быть внимательнее.

– Вас оторвали от шахмат, мисс Валенти? – вмешался в их разговор Йен. – Кажется, такое с вами часто случается.

– Боюсь, что так, – прикусив губу, кротко согласилась она.

Он нахмурился и направился к ним, как будто собирался посмотреть на доску, и Лючия испугалась. Он может начать расспросы о том, как проходила игра, и Изабель догадается. Однако он не успел сделать и шагу, как Дилан уже заговорил с ним. Йен повернулся к брату. Лючия с тихим вздохом облегчения начала переставлять фигуры, чтобы скрыть следы своего намеренного проигрыша.

– Эти расходы кажутся мне обоснованными, – сказал ему Дилан. – Последние несколько лет цены все время возрастали.

– Видимо, мне надо чаще заезжать домой. – Йен снова направился было к шахматному столику, но, заметил, что Лючия уже расставила фигуры по местам, обратился к Грейс: – Грейс, может быть, ты расскажешь мне, что там в свете происходит с дамами?

Грейс подняла глаза от своего рукоделия, но помедлила с ответом. Взглянув на Лючию, она сказала:

– Может, нам лучше поговорить об этом в другое время?

Понимая, что Грейс не решалась обсуждать эту тему в ее присутствии, Лючия взбунтовалась:

– Я хочу знать. Почему они меня не любят?

– Завистливые кошки, – заявила Изабель.

– Изабель, – обратилась к ней Грейс, – я хочу, чтобы ты пошла наверх и сказала Молли, что тебе пора принимать ванну. – Девочка начала возражать, но Грейс перебила ее: – Обед через час. Отправляйся.

Изабель сползла со стула.

– Никогда не слышу настоящих сплетен, – проворчала она, выходя из комнаты.

Прежде чем заговорить, Грейс убедилась, что Изабель уже наверху.

– Мы с Диланом обычно во время сезона получаем множество приглашений, но сейчас почтенные и уважаемые в обществе дамы присылают их знаначительно реже. – Она бросила смущенный взгляд на Лючию. – Как и не принимают наших приглашений. Частично это из-за положения мисс Валенти.

– Из-за того, что я незаконнорожденная? – Лючия подняла голову. – Или из-за того, что я дочь Франчески?

– Из-за того и другого, к сожалению. Я также согласна с Изабель – из зависти. Это еще можно понять. Они смущены, что Лючия, иностранка, имея мать куртизанку, обзавелась столькими поклонниками, которые восхищаются ею. Куда бы мы ни пошли – в книжные магазины, парки, картинные галереи, – мужчины высказывают желание быть представленными ей.