Олимпийские игры в политике, повседневной жизни и культуре. От античности до современности - [58]

Есть основания полагать, что солдаты в некоторых случаях были не только зрителями, но и участниками театральных представлений. На это указывают две любопытные надписи из Рима (CIL VI 1063–1064 = ILS 2178–2179), в которых сообщается о проведении 11 апреля 212 г. (и в следующем или же предшествующем году) игр в цирке в честь императора Каракаллы и его матери, императрицы Юлии Домны, вероятно, по случаю дня рождения покойного Септимия Севера[124]. Согласно тексту этих инскрипций, избранный эдилом[125] Клавдий Гнорим при участии префектов, центурионов и одного тессерария устроил сценические игры силами вексилляции (сводного отряда) когорт городской стражи (вигилов) и моряков Мизенского флота. Игры, которые, по-видимому, состоялись в Остии, представляли собой театральную постановку, в которой были непосредственно задействованы воины. Несколько из них перечислены среди артистов (scaenici) в таких амплуа, как archimimus (исполнитель главной роли), stupidus (дурень, болван), scurra (бахвал, хвастун), pecuniosus (богатей), exodiarius (актер, выступающий в эксоде) и mulier (женщина). Судя по этим ролям, пьеса представляла собой комедию. Надо сказать, что профессия актера считалась в Риме не совместимой с достоинством римского гражданина, и в данном случае в качестве актеров выступали военнослужащие тех родов войск, которые набирались из вольноотпущенников и перегринов. Однако по надписям известны scaenici, являвшиеся воинами легионов (АЕ 1940, 229: Maximus sc(a)en[i]co leg(ionis) IIII Sc(ythicae); AE 1913, 124 = ILS 9493: T. Flavius Super Cepula[126], scaenicus, служивший в ХХХ Ульпиевом легионе и вышедший в почетную отставку в 207 г.). Таким образом, мы имеем свидетельства существования в римской армии своего рода художественной самодеятельности.

Судя по материалам из Дура-Европос, в военные гарнизоны для проведения театральных представлений приглашались труппы мимов и актрис, причем за это отвечал опцион (The Excavations at Dura-Europos 1944: 203–265). В надписях из этого гарнизона упоминаются актеры, выступавшие в трагедиях, и их помощники (The Excavations at Dura-Europos 1952: 30 ff., n. 945–950). Здесь же был раскопан дом, в котором, по-видимому, размещалась труппа актеров в числе 63 человек, включая актрис; и эта труппа, по мнению Н. Полларда, могла принадлежать армии (Pollard 1992: 67–68; 211–227, 225–226). Не исключено, впрочем, что это здание представляло собой гарнизонный дом терпимости и актрисы совмещали сценические представления с занятием древнейшей профессией. Впрочем, каких-либо прямых свидетельств существования специальных военных борделей в источниках нет (Stumpp 1998: 189–190).

Что касается совместных официальных празднований, то в первые дни Нового года воины, как мы уже упоминали, приносили клятвы и торжественные обеты (nuncupatio votorum) за здравие императора и правящего дома и, в случае дислокации в городах, делали это вместе с гражданскими жителями провинции (Plin. Epist. X.100–103; Tertul. De cor. mil. 12.3). Также и другие акции, относящиеся к императорскому культу, осуществлялись совместно военными и гражданским местным населением. Это подтверждается записями служебного дневника Аврелия Леонты, стратега Элефантины в Египте, судя по которым, воины одной из вспомогательных когорт (cohors I Flavia Cilicum equitata) во главе со своими командирами отмечали день рождения Александра Севера сначала в принципии лагеря, а затем, вероятно, вместе с местными жителями в Кайсарионе – городском святилище для отправления императорского культа (P. Paris 69c = Wilken. Chrest. 41 = Select Pap. II, 242) (см.: Stoll 2001: 243 ff.).

В императорской армии, несомненно, существовали также официальные церемонии поминовения павших в той или иной военной кампании (Subirats Sorrosal 2013: 230–260). Так, Германик во время своей кампании против германцев восстановил жертвенник, поставленный на месте гибели его отца Друза, и почтил его память торжественным маршем легионов (Tac. Ann. II. 7. 3–4). По сообщению Диона, в 101 г. после битвы с даками при Тапах Траян постановил проводить ежегодное торжественное поминовение погибших в этой битве римлян (Dio Cass. LXVIII.8.2). Соответствующие церемонии, вероятно, устраивались около Трофея Траяна в Адамклисси. Ритуалы в честь павших упоминаются Онасандром (Strat. 36.1–2) и Иосифом Флавием (B. Iud. VI.1.5), а также в надписях: согласно одной из них, попечение о трофее было поручено Эптидию Модесту, центуриону V Македонского легиона, и Валерию Клементу, центуриону I Италийского легиона (ILS 9118). Не будем забывать о том, что каждый легион имел похоронную сберегательную кассу, из которой, вероятно, оплачивались также и поминальные тризны после похорон умерших или погибших сослуживцев. По-видимому, римские воины имели обычай поминать своих павших товарищей и вне официальных церемоний, в дружеском кругу. Подтверждением этого может служить упоминание Апулеем возлияний, которые совершали солдаты чистым вином в память о своих покойных соратниках (Apul. Met. IV.22).

Рассмотренный материал, как представляется, подтверждает, что существовавшие в римской императорской армии праздники не только особым образом структурировали годичный цикл, но и обеспечивали лояльность войск императорской власти, поддерживали их римскую идентичность через почитание официальных богов и вместе с тем посредством собственно военных форм празднований и развлечений (Rosaliae signorum, ludi militares, церемоний увольнения в почетную отставку, награждения отличившихся, выплаты жалования и донатив и т. д.) работали на корпоративную сплоченность воинских коллективов. Участие военных в местных празднованиях делало эту сторону армейской жизни еще более насыщенной и разнообразной. Многое в ее содержании зависело от места несения службы, близости или удаленности городских центров, но ее ценности и приоритеты, отчасти совпадая с теми, что были у простых жителей Римской империи, ориентировались на эффективность военной организации в целом. Чередование служебных будней, отдыха и праздников следовало своему ритму, заданному традициями и календарем, местным окружением и военно-политической обстановкой.