Олимпийские игры в политике, повседневной жизни и культуре. От античности до современности - [57]
В программу игр, организуемых в лагерях и приуроченных к празднованию дня рождения императора или к завершению военной кампании, могли, по всей видимости, включаться и скачки. Так, по сообщению Кассия Диона, после завершения войны в Испании Август прямо в лагере устроил игры, которыми руководили племянник принцепса Марцелл и 16-летний Тиберий, занимавший тогда пост военного трибуна (Dio Cass. LIII. 26. 1). Во время кампании Тиберия и Германика в Германии (11 г.) по случаю дня рождения Августа в лагере с помощью центурионов были устроены конные ристания (Dio Cass. LVI. 25. 3). Очевидно, на такого рода играх воины, как истинные римляне, были азартными болельщиками, и это некоторым чересчур суровым военачальникам казалось отступлением от строгого воинского порядка, поэтому они во время таких мероприятий старались поддерживать должную дисциплину, как это делал будущий император Гальба, который, будучи назначен легатом Верхней Германии, по прибытии в войска запретил солдатам рукоплескать на проходившем тогда празднике, предписав специальным письменным приказом всем держать руки под плащом (Suet. Galba. 6. 2).
Вероятно, в часы досуга и сами воины не прочь были посостязаться в борьбе, в том числе и на турнирах между различными подразделениями. На это может указывать рассказ Тацита о борцовском поединке между легионером и воином из галльских вспомогательных войск в армии Вителлия, который, правда, закончился тем, что после того как галл стал насмехаться над упавшим легионером, зрители разделились, и «сбежавшиеся легионеры набросились на солдат вспомогательных войск и перебили две когорты» (Tac. Hist. II. 68. 1–2). Однако вполне вероятно, что такого рода спортивные состязания не были просто спонтанными проявлениями удали, но включались в программу тех или иных праздников. На это указывает сообщение в биографии императора Максимина Фракийца. В ней упоминаются военные игры (militares ludi), которые устроил Септимий Север в день рождения своего младшего сына Геты, назначив в качестве наград серебряные предметы; именно на этих состязаниях будущий император Максимин, тогда еще рядовой воин, одолел в борьбе 16 противников подряд, а позже еще и семерых самых сильных воинов, за что получил в подарок от императора золотую шейную цепь (SHA. Max. duo. 2.4–7; 3.5; ср.: 4.7 и Iord. Get. 84–86). Будущий император Клавдий II Готский также отличался большой силой и еще юношей участвовал в состязании по борьбе во время Марсовых игр (вспомним Circenses Martiales в календаре из Дура-Европос) и был отмечен императором Децием, который одарил его браслетами и шейными цепями (SHA. Claud. 13. 5–8). Вероятно, такие игры с борцовскими турнирами сохранялись и столетие спустя. По словам Аммиана Марцеллина, отец будущих императоров Валентиниана I и Валента II, Грациан Старший в начале своей военной карьеры получил известность «за свою телесную силу и искусность в борьбе на солдатский лад» (peritiam militum more luctandi) (Amm. Marc. XXX. 7.2–3). Не лишним в данном контексте будет отметить, что в постановлении сената, запрещавшем играть на деньги, исключение делалось для состязаний в метании копья и дротика, беге, прыжках, борьбе и учебных боях (luctando pugnando) на том основании, что «это делается ради доблести» (quod virtutis causa fiat) (Dig. 11.5.2). Нельзя исключать, что эта оговорка законодателя имела в виду те ludi militares, которые устраивались римскими военными, состязавшимися, так сказать, в военно-прикладных дисциплинах не только из чисто спортивного интереса, но также ради денежных призов и ценных подарков.
Помимо праздничных мероприятий, организуемых в военных лагерях, воины, очевидно, посещали и местные праздники в соседних с их расположением городах (Kossmann 2008: 148–150). Это могли быть как собственно локальные празднества, так и официально-римские, связанные, в частности, с императорским культом. Что касается первых, то, возможно, с точки зрения организации дело обстояло примерно так же, как в случае, описанном Саллюстием в его «Югуртинской войне» (B. Iug. 66. 2–67. 3). В одном из нумидийских городов, где был размещен римский гарнизон, местные жители решили устроить заговор с целью избавиться от римлян и пригласили их на торжества и игры по случаю чтимого по всей Африке праздника. При этом префект, трибуны и центурионы были приглашены в дома горожан, а солдаты без оружия гуляли по городу. Воспользовавшись этим, туземцы перебили римлян. Но, надо полагать, в условиях мира, установившегося во времена принципата, такие приглашения на местные торжества обычно заканчивались вполне благополучно. Из литературных источников, надписей и папирусов известно, что воины отправляли культы туземных богов и охотно посещали их храмы за пределами лагеря. Судя по свидетельству Геродиана, воины III Галльского легиона, дислоцированного в Рафанее, часто посещали храм Элагабала в Эмесе, вероятно, по случаю тех или иных культовых торжеств (Herodian. V. 3. 9). Фронтон в одном из писем, адресованном Луцию Веру, пишет, что римские воины в Антиохии Сирийской были завсегдатаями театральных представлений (Fronto. Ad Verum Imp. II.1.19). Не приходится также сомневаться, что солдаты посещали зрелищные мероприятия и в самом Риме. Август, как известно, упорядочил распределение мест на зрелищах в соответствии с сословным статусом зрителей; при этом, как пишет Светоний, «воинов он отделил от граждан» (Suet. Aug. 44.1; cp. 14). Оказавшиеся в Риме солдаты из германских легионов Вителлия стали завсегдатаями цирков и театров, и от этого, как и от удобств столичной жизни вообще, они, по оценке их противника, теряли силы и здоровье (Tac. Hist. III.2.2).
