Охотники за пламенем - [38]

Альтаир выглянул из-за подушки.

– Так хочется начать убивать, а?

Насир швырнул сумку Альтаиру в голову.

– Мы отправляемся в ночь. Приготовься.

– Конечно-конечно, мой Султан. Не могу дождаться.

Насир ощетинился. Когда дело касалось принца, Альтаира никогда не заботили титулы. Теперь же, услышав из его уст официальное обращение, Насир обеспокоился ещё сильнее. Он захлопнул дверь, заглушив хриплый смех Альтаира.

Но шаги его замерли, когда в покоях генерала появился новый гость.

– Кульсум?

От одного только имени сердце в груди забилось быстрее. В тёмных девичьих очах засиял огонёк, и мысли Насира тотчас застыли.

«Кульсум? В покоях Альтаира?»

Насир поторопился к двери, обогнав служанку. Он чувствовал, что руки девушки тянутся к нему, пронзая его сердце.

Молча. Без единого звука, как и всегда.

Но Насир не оглянулся. Лишь с грохотом захлопнул дверь.

* * *

Насир взял с собой оружие, а также заплечную сумку с провизией и сменной одеждой.

Принц ожидал, что путешествие будет коротким, не дольше нескольких недель: он пройдёт через Арз, доплывёт до Шарра, проследует за Охотником и вернёт утраченный Джаварат.

В свете мрачной луны Насир оседлал серого жеребца. Альтаир оседлал лошадь чалой масти. Генерал странно смотрелся в броне хашашина, настолько тонкой, что само её существование можно было поставить под сомнение.

Одежды хашашина, несмотря на многочисленные потайные лезвия, не выглядели устрашающе и великолепно подходили для маскировки. Однако Альтаир, как всегда, оделся так, чтобы привлекать побольше внимания. Он отказался от неприметных одеяний в пользу более открытой одежды. Его руки, кроме плотно обхваченных кожаными наручами предплечий, оставались обнажёнными. Голову Альтаира покрывал тюрбан с красной каймой, а традиционный ярко-красный пояс на талии спорил с нелепыми пёстрыми шальварами.

– Готов к ночному путешествию, мой Султан? – многозначительно спросил Альтаир.

– Прибереги свои намёки для вечеринок.

– О, сдаётся мне, ты не так глуп, как утверждает твой отец, – усмехнулся Альтаир. – Не могу дождаться встречи с Охотником. Я даже придумал, как представлю тебя. Вот, слушай: «Насир не всегда такой сварливый, но, должен признаться, он из тех, кто меньше говорит и больше убивает».

– Будет лучше, если ты не станешь сразу же наводить страх, – отозвался Насир, подгоняя жеребца.

– Shukrun, habibi[31], – крикнул вслед Альтаир. – Ты невероятно любезен!

Пески сияли в ночи, как тлеющие угли. Особняки сверкали, залитые лунным светом; известняковые трущобы выглядели мрачно.

Улицы пустовали. В столь поздний час, когда луна взошла на небосвод, а холод окутал пустыню, не было никого, кто мог бы видеть путников. Сердце Насира замирало при мысли о том, что на рассвете им предстоит пересечь Арз. Но у него не было выбора. В мыслях вспыхнул чёткий образ тёмных глаз Кульсум. И мягкий изгиб маленьких плеч сына Хайтама.

У Насира никогда не было выбора.

Что бы ни случилось, в каком бы состоянии он ни оказался, на восходе солнца Насир пройдёт через Арз и достигнет Баранси.

Глава 14

Первым, что Зафира увидела, проснувшись поутру, была пара глаз, похожих на кошачьи.

– Ясмин! – Зафира подскочила от неожиданности.

Сестра её сердца в ответ лишь ругнулась. По щекам её текли слезы, и она выглядела так, будто на плечи ей легло тяжкое бремя.

– Что ты здесь делаешь? – хриплым спросонья голосом спросила Зафира. – Разве ты не должна быть…

– С мужем? Встречаясь со мной, ты только о нём и болтаешь.

Зафира откинулась на подушки, но, бросив взгляд в окно, снова выпрямилась.

– Я должна…

– Идти? Kharra, я знаю! Поэтому я здесь. Чтобы в последний раз с тобой повидаться.

Ясмин опустила взгляд на руки. Хна со свадьбы поблекла; красновато-коричневые узоры превратились в ярко-красные. Она села на край кровати, прогнув своим весом матрас.

– Помнишь те дни, когда родители умерли и Дин отправился в путешествие по королевству? Он присоединился к следующему через Пустошь каравану, припоминаешь? У меня осталось немного какао, которое он привёз в подарок. А ещё я сохранила пустую банку из-под мёда. Ту, которую ты начисто вылизала. – Ясмин рассмеялась, вздохнула. – Интересно, о чём я буду вспоминать, глядя на ложку какао и пустую банку из-под мёда?

Зафира, пытаясь разгадать значение слов подруги, вскочила с постели.

– Думаешь, я умру? – Дрожа от холода, она подошла к бочке. В ледяной воде, которую, вероятно, принесла Ясмин, до сих пор плавали комки снега.

– А ты надеешься выжить? Это страшно, Зафира. Твоё исчезновение в Арзе.

Зафира, услышав, что Ясмин откинулась на кровать, взглянула на подругу.

– Оптимизм так и льётся из твоих уст.

Ясмин пожала плечами:

– Не каждый день сестра твоего сердца выбирает смерть вместо жизни.

– Я не желаю себе смерти, Ясмин. Мы обе знаем, что у меня больше шансов пройти через Арз и, следовательно, через Шарр. Мне предоставлен шанс, которого нет у других. В любом случае и года не пройдёт, как Арз поглотит нас заживо.

В комнате воцарилась тишина. Зафира, потянувшись за одеждой, вдруг замерла. Перед ней лежала не та рубашка, которую она оставила с вечера. На её месте появилось платье, в котором она приходила на свадьбу Ясмин, – только намного короче. Потрогав заострённые завитки на тёмно-синем плече, Зафира подняла глаза.