Охота на дьявола - [13]

Поползли слухи, будто людей тысячами выпускают из лагерей. Все было засекречено, и тем не менее все обо всем знали. В 1956 году Хрущев разоблачил Сталина на закрытом съезде партии, и эти слухи со съезда просочились. В том году Исса и его семья ощутили дуновение свободы. Трехкилометровая зона была расширена: ингушам разрешили свободно перемещаться по Казахстану, но по-прежнему было запрещено выезжать за его пределы.

К тому времени Иссе исполнилось четырнадцать, он уже стал достаточно взрослым, чтобы немного зарабатывать самому; меся грязь босыми ногами, он разгружал вагоны. И все же он находил время читать и учиться. Он понял, что знание русского языка необходимо всякому, кто намерен проложить себе дорогу в советском обществе. Старшие по-прежнему требовали от него, чтобы он читал им газеты от корки до корки — не пишут ли там, что им разрешено вернуться на родину. Но больше года в газетах об этом не было им слова. И лишь в 1957 году вышло официальное постановление о восстановлении в составе России Чечено-Ингушской Автономной Республики.

Иные ингуши выкапывали из могил прах своих близких, чтобы вновь похоронить их — уже на земле предков, иные просто снимались с места и отправлялись на Кавказ. В 1958 году по пути домой отец Иссы привез свою семью в казахский город Целиноград, и как раз в это время поток ингушских переселенцев на родину был остановлен: слишком многие одновременно отправились в путь, что вызвало нехватку жилья и работы. Ситуация усугублялась еще и тем, что основная территория, на которой проживали ингуши при восстановлении республики, была передана их соседям — осетинам.

Какая нелепость, какое несчастье — остановиться на полпути домой! Но ничего нельзя было поделать. Отец Иссы вообще никогда не терял присутствия духа и теперь нисколько не сомневался в том, что вновь увидит родной Кавказ. Во всяком случае, сейчас они жили по-человечески — в городе, в квартире, а не в землянке и не в подвале.

В Целинограде Исса продолжил учебу в школе рабочей молодежи. При Сталине спецпереселенцам было запрещено высшее образование, но теперь все изменилось. Сейчас стало не только возможно, но и необходимо планировать свое будущее.

Иссе исполнилось семнадцать лет, возраст принятия решений, и он пошел в десятый класс. В этом году ему предоставилась возможность участвовать в качестве переводчика на судебном процессе. Несколько ингушей были арестованы за кражу из железнодорожных контейнеров. Они говорили только на родном языке, и суду потребовался человек, знавший и русский, и ингушский.

Переводя вопросы, которые задавали прокурор, адвокат и судья, Исса вдруг ощутил неясное волнение при мысли: «А я бы, пожалуй, задавал вопросы по-другому и достиг бы большего, подойдя к делу с иной точки зрения».

Эта мысль привлекала и манила Иссу, но не настолько, чтобы помешать его стремлению к цели — поступлению в Куйбышевский авиационный институт, куда он и отправился летом 1960 года сдавать вступительные экзамены. Куйбышев лежит в нескольких сотнях километров к юго-востоку от Москвы, неподалеку от излучины Волги. Во время второй мировой войны большая часть правительства переехала в этот город, туда же в целях безопасности была перевезена мумия Ленина.

Со всей страны съезжались сюда молодые люди, желавшие принять участие в конкурсе, и вполне естественно, что сочетание смелых, дерзаний и соперничества не могло не привести к стычкам. Исса вполне мог бы выдержать испытание, не назови его кто-то «чернежопым» — оскорбление, глубоко засевшее в его памяти со времен беззакония. Разгоревшийся скандал оказался достаточно серьезен, чтобы привлечь внимание милиции. Абитуриентам, замешанным в драке, институт отказал в приеме.

Разочарованный до глубины души тем, что ему не суждено стать летчиком-испытателем, Исса решил обратиться к своей второй страсти и посту пить на юридический факультет. Придет время, и он сможет стать тем, кто сам задает вопросы.

Глава 4

Будучи психически неуравновешенным человеком, Чикатило все же был неглуп и прекрасно понимал то, что на его месте понял бы всякий. Совершенное убийство вынуждает человека выбрать одно из трех: признаться, раскаяться или продолжать.

Признаться — означало до конца своих дней жить среди людей одиноким чудовищем, поскольку к изоляции человека приводит не только его характер, но и поступки. Преступление порождает тайну, а тайна порождает изоляцию, которую способна прорвать одна-единственная сила — признание. Чикатило знал об этом из своего любимого романа «Преступление и наказание», в котором Достоевский возвращает своего героя к жизни, заставляя его признаться Соне в совершенных убийствах.

Но кому исповедаться? У Чикатило не было друзей, оставались лишь жена и милиция. Жена, женщина добрая и чистая, ничего знать не должна. Он не вправе ей открыться.

Вторая возможность — раскаяться, то есть поклясться никогда больше не убивать, дать в этом обет, — имеет смысл лишь тогда, когда человек готов выполнять этот обет до самого конца.

Но Чикатило уже дал немало клятв.

Остался третий выбор — продолжать.

Чикатило не спешил с решением — у него еще не прошел испуг, испытанный им, когда его заподозрили. Он ходил на работу, возвращался домой, читал газеты, смотрел телевизор.