Однолюб - [17]

— А где у тебя ванная комната?

— Вот здесь.

Мэтью отодвинул одну из панелей слева от кровати, и взгляду Фаби открылся клочок пространства, огороженный стенами, выложенными разноцветной мозаикой.

— Оставить тебя здесь одну? — тактично поинтересовался он.

— Нет, спасибо.

Фаби развернулась и заспешила прочь. Нечаянно она наткнулась на Мэтью и выплеснула остатки сока ему на грудь. Тот схватил полотенце и промокнул пятно.

— Ради Бога, Фаби, — он закатил глаза, — я не собираюсь набрасываться на тебя и насиловать прямо на полу. — Внезапно он улыбнулся, и в его глазах заплясали озорные чертики. — Хотя эта идея и кажется мне весьма заманчивой.

Фаби выдавила из себя виноватую улыбку.

— Извини. Я испортила тебе рубашку?

— Ничего страшного. Пойдем покажу тебе оставшуюся часть экспозиции, а потом мы потолкуем о наших делах до приезда Кайла. — Он взглянул на часы. — У нас осталось не так уж много времени.

Когда она любовалась отделкой кухни, зазвонил телефон.

— Кайл? Что случилось? Почему у тебя такой странный голос? — Мэтью слушал внимательно, но по его лицу никак нельзя было догадаться, что говорит собеседник. — В таком случае, — произнес он наконец, — прими аспирин и полежи сегодня в постели. Сейчас передам трубку Фаби.

— Кайл, что у тебя стряслось? — Сердце ее упало.

— Я пытался позвонить тебе домой и предупредить, но, видимо, ты уже уехала — никто не брал трубку. Ангел, я на коленях ползаю у твоих ног. Вчера, когда я вернулся домой, Тим с парой наших общих знакомых отмечал успешную сдачу очень крупного заказа. Зря я к ним присоединился. Я сказал Мэту, что у меня мигрень, но тебе врать не могу. Бог похмелья жестоко покарал меня. Извини, Фаб, но сегодня я не в состоянии присоединиться к запланированному ланчу.

— Ладно, — вздохнула Фаби. — Постарайся поспать немного. Я позвоню тебе вечером.

— Мне вызвать такси или все-таки еще есть шанс убедить тебя остаться на ланч? — спросил Мэтью.

Подумав секунду, Фаби ответила:

— Считай, что уже убедил. Но я останусь только на ланч.

— А на оргию после? Это ж самая интересная часть, — поддразнил он ее.

— В таком случае я выбираю такси. — Ее глаза предостерегающе сверкнули.

Он поднял руки вверх, капитулируя.

— Тогда давай покормлю тебя сначала.

Они сели за стол, в центре которого красовалась холодная индейка, запеченная в вермуте с яблоками.

— К светскому рауту я не готовился, поэтому заказал то, что ем обычно, — признался Мэтью, наполняя ее бокал. — А это Токай «Пино гри».

Фаби задумалась.

— Да, забавно. Сегодня мы с Кайлом поменялись ролями.

Мэтью пристально посмотрел на нее.

— Тебе ведь он признался, что его мигрень не что иное, как жуткое похмелье, так?

Фаби усмехнулась.

— Так. Наверное, бедняга Кайл испугался гнева грозного старшего брата, вот и утаил от тебя истинную причину.

— Многие иногда забывают о чувстве меры и страдают от похмелья. Почему же я должен гневаться?

— Потому что я все-таки пришла. Кайл чувствует себя виноватым.

— Честно говоря, я тоже.

— Ты? Почему?

Он посмотрел ей прямо в глаза.

— Потому что я рад, что все так обернулось и мы будем обедать одни. И еще я, наверное, полный идиот, раз говорю тебе все это. Ты теперь сбежишь прямо сейчас.

Фаби покачала головой.

— Сначала нам надо поговорить, — напомнила она. — Я же пришла сюда именно за этим.

— На самом деле я не был уверен, что ты придешь, пока не открыл дверь и не увидел тебя на пороге.

— Я и сама не была уверена, — честно призналась Фаби. — Но я обещала Кайлу.

— Только поэтому? — спросил Мэтью, снова наполняя их бокалы. — Кстати, ты так и не ознакомила меня со своей оценкой квартиры.

— Я бы не сказала, что здесь уютно.

— Она и не задумывалась как уютная. Это скорее полет дизайнерской фантазии. Венец творчества. Но продолжай. Не стесняйся, говори самое ужасное.

— Не мой стиль, — резюмировала Фаби. — Я восхищаюсь, конечно, как произведением искусства, но жить в такой квартире я бы не смогла.

— Кайл обожает здесь гостить.

— Да, я знаю. Бр-р…

Засмеявшись, Мэтью поднялся из-за стола и взял тарелки.

— Неужели ваши мнения хоть в чем-то не совпадают? — Он поставил на стол тарелку с сыром и вазу с фруктами и, не дожидаясь ответа, сказал: — А теперь по поводу наших дел. Ты уже решила, что из вещей оставишь себе?

— Да. Список небольшой. Фарфоровый сервиз, старую китайскую вазу, любимое бабушкино кресло и ее кровать, — сказала она, не отрывая взгляда от апельсина, который чистила.

— Отлично, а остальное я у тебя куплю.

Фаби раскрыла глаза от удивления.

— Ты оставишь мебель для своих плотников?

— Каминная полка очень красивая, она неплохо будет смотреться в Эдельфлай. А все остальное перейдет к Брендону и Мэгги. Что скажешь?

— Здорово! — Глаза Фаби потеплели. — Бабушка бы одобрила.

— А ты?

— Я тоже, — кивнула она.

— Я предлагаю хорошую цену…

— Пусть эксперты оценивают, а ты мне сообщи, к какому выводу пришли специалисты, — твердо заявила она.

Его глаза опасно сузились.

— Боишься, что я тебя надую?

— Нет. — Она раздраженно передернула плечами. — Боюсь, что заплатишь больше, как за дом. Не надо заниматься благотворительностью.

— Я бизнесмен, а не представитель благотворительной организации. Я предложил тебе ровно столько, сколько особняк реально стоит, — произнес Мэтью, чеканя каждое слово. — Если сомневаешься насчет мебели, связывайся с оценщиками сама.