Однажды мы придем за тобой - [31]
— Ты так легко покидаешь нас, — выдавил из себя аббат. — Я распоряжусь дать тебе в дорогу все необходимое.
Каноник тем временем встал.
— Я пока вызову машину, — сказал он. — А вы можете попрощаться.
Признаться, я почувствовал себя немного не в своей тарелке. Ничего не могу сказать плохого о братьях миссии. Они заботились обо мне всю мою жизнь и искренне радовались, когда я встал на ноги. Но при этом так и остались для меня чужими людьми.
— Отец, — обратился я к аббату, — но ведь апостол говорил, что тот, кто может получить лучшую долю, должен стремиться к этому, разве нет? Я могу избавиться от своего недуга, что тут плохого?
— Ничего, — ответил аббат, не глядя на меня. — Я буду молиться, чтобы твои надежды сбылись, чадо. А пока благословляю тебя. In nomine Domini Patris et Filii et Spiritus Sancti…
— Amen, — закончил я. — И спасибо вам. Вы так много для меня сделали…
В том самом дворике, где некогда я впервые увидел каноника, у самой колоннады стояло… нечто. Эта штука походила на ската-манту или приплюснутую подводную лодку, при этом на «голове» и «спине» ската виднелась выпуклость наподобие обтекателя кабины, только совершенно непрозрачного снаружи. Обтекатель оказался довольно большой, размером с грузовик-трейлеровоз, а сама штуковина еще больше, она занимала всю свободную часть двора, едва не утыкаясь в давным-давно не работающую чашу фонтана. На «крыльях» машины были нарисованы ключи под тиарой — знак Папского престола. Выходит, слова о курии в устах каноника — не пустое бахвальство?
Пока я разглядывал необычный транспорт, каноник вышел на крыло и помог подняться мне. Нам навстречу уже гостеприимно распахнулся темный дверной проем. Не дожидаясь меня, каноник прошел внутрь, а я, конечно же, последовал за ним, бросив последний взгляд на старые здания миссии. Внезапно я с особой остротой понял — больше сюда я не вернусь. Эта страница жизни перевернута.
Внутри машины, как я и ожидал, оказалась кабина, но какая! В передней ее части было два широких панорамных окна с великолепным обзором, а под ними проходила подковообразная панель управления, над которой мерцали в воздухе голограммы, информировавшие о состоянии машины. Перед панелью управления стояло два кресла; в одно из них уселся каноник, а другое…
Стоило мне войти, как это кресло развернулось ко мне и из него легко, словно сотканная из света голограмма, выпорхнула хрупкая фигурка в белом. От нее, казалось, исходит сияние, и…
…я не мог ее не узнать. Сердце замерло в груди — передо мной стоял мой ангел, который, понял я внезапно, снился мне не один, а много раз, еще в детстве. Мне, правда, казалось, что девушка выше…
— Ого, какой здоровый вымахал! — улыбнулся ангел. — Тебя только по генетическому портрету узнать можно. Присядь уже, тяжело стоять-то?
Я упрямо тряхнул головой:
— Ничуть не тяжело.
Она рассмеялась:
— Все равно садись, мы скоро взлетаем… Фредди, я так рада тебя видеть! Особенно рада, что ты поднялся на ноги. Я верила, что ты сможешь…
— Вы — ангел? — спросил я, присаживаясь на скамейку напротив двери.
Аппарат чуть заметно вздрогнул.
Она вновь рассмеялась:
— Пока нет и, надеюсь, не скоро стану. Зови меня Ника, хорошо? — И она протянула мне руку.
Я же, вспомнив что-то из прочитанного в Сети, наклонился и, внутренне замирая, коснулся губами хрупких пальцев, словно окутанных мягким, невидимым обычному взгляду сиянием.
— Ух ты, какой галантный. — Голос Ники стал чуть ниже, в нем появились воркующие нотки, похожие на кошачье мурлыканье. — Ты уже совсем взрослый, Фредди. Взрослый, красивый, одаренный — нельзя, чтобы такой цветок зачах в столь бесплодном месте. Хочешь взглянуть? — Она жестом указала на панорамные окна, которые были спереди и сзади. Мы уже взлетели; здания миссии отдалялись, но каноник, управлявший аппаратом, заложил вираж, чтобы я мог посмотреть на место, так долго бывшее моим домом.
Какой крохотной и ветхой казалась наша миссия с высоты птичьего полета! Она прилепилась к отвесной скале, как гнездо ласточки к старой стене. Я разглядел даже заросли плюща, окружавшие миссию, того самого плюща, что мне помог.
— И что ты чувствуешь? — спросила Ника.
Она сидела рядом со мной, так близко, что ее волосы касались моей шеи. Я чувствовал странное волнение и догадывался, что это из-за нее. Я впервые находился в компании женщины, и не просто женщины — ангела во плоти.
— Ничего, — сказал я, стараясь не смотреть в ее сторону. — Это место не было моим домом.
— Ты прав, — ответила Ника. — Но ты бы хотел, чтобы у тебя появился дом? Хотел бы оказаться среди людей, которым не безразличен?
— У меня не было близких, — ответил я. — Но, конечно, хотелось бы почувствовать, что это такое. Вы однажды мне приснились…
Я ждал, что Ника удивится, но она только кивнула.
— You had a dream, which was not all a dream[37], — сказала она своим чарующим, мурлыкающим голосом. — Не сон, Фредди. Воспоминание.
— Почему вы зовете меня Фредди? — спросил я. — В обители меня называли Фриц, у меня немецкое имя и фамилия…
— Твои родители были немцами, это правда, но они не успели дать тебе имя, — объяснила она. — То, что ты видел, действительно случилось с тобой, Фредди. Ты искал на себе ожоги, но от них не осталось следов. Ты ведь помнишь Апистию?
Казалось, судьба подслушала мечту талантливого режиссера Алексея Соколовского — и осуществила. Но так, как меньше всего на свете он хотел бы. Чувство неизбывной вины поселилось в его душе.Свои разочарования, болезнь, одиночество Алексей считал самыми легкими наказаниями за роковые события. Старинная кожаная папка, которая досталась ему от предков, найденная в ящике письменного стола, неожиданно подкинула Алексею шанс. Шанс изменить свой жребий…
Трудно Андрею Сорокину жить обычной жизнью, если с младенчества он видит чужие мысли. Взросление и развитие его способностей приносит горе не только ему, но и его близким. Изломанные судьбы, предательство и смерть лучших друзей, потерянное имя — следствие его дара. Хватит ли у Андрея сил доверять людям так же, как доверяли ему дельфины в научной лаборатории теплого южного города?
Модный прикид, дорогие часы, общая ухоженность… Она быстро поняла, что такую рыбку неплохо бы иметь в своих сетях. «Ноги от ушей, третий размер, красота натуральная, да еще и с книжкой в руках… Пожалуй, подходит», – подумал он. Мужчина и женщина сошлись. Но не для любви. Не для «поединка рокового». Каждый воспринимал друг друга как орудие для достижения своих целей. И если ее планы банальны, то его расчет коварен и низок.
На одной из станций московского метро есть скульптура собаки. О ней ходят легенды. Говорят, если загадать желание и потереть ее нос – то желание исполнится. Издалека он блестит, затертый до желтизны…Конечно, Игорь не верил в эти детские приметы, понимал, что уже никогда не вернуть былое счастье, не воскресить погибших жену и дочку. И все же однажды он оказался возле бронзового друга человека.Игорь загадал невозможное – возвращение своих близких… И судьба почти выполнила его просьбу! Правда, капризы ее на этом не закончились…
Антон Житкевич сам себя не узнавал. Он, молодой, но уже успешный ученый и весьма перспективный бизнесмен, никогда не веривший в приметы, предсказания и прочую мистику, привыкший полагаться только на факты, вдруг решил сделать татуировку.Впрочем, ничего удивительного. В глубине души, тайно, Антон надеялся, что эта авантюра изменит его судьбу. Как только на спине Антона появилось изображение улыбающейся морды черного кота, перемены грянули как гром среди ясного неба… И это явилось всего лишь началом долгого пути к истине…
Судьба жестоко обошлась с Андреем Шелаевым: кризис 2009 года разрушил его бизнес, жена сбежала с художником, отсудив у бывшего супруга все состояние, друзья отвернулись от неудачника. Он думал, что ему никогда уже не выбраться из той пропасти, в которой он оказался. Именно в этот момент к нему подошла странная женщина и предложила такую сделку, о которой бывалый бизнесмен и помыслить раньше не мог. С легкостью согласился Андрей на… продажу собственных счастливых воспоминаний — жизнь ведь длинная, накопятся новые…
Случается так, что ничем не примечательный человек слышит зов. Тогда он встаёт и идёт на войну, к которой совершенно не приспособлен. Но добровольцу дело всегда найдётся.
Прошли десятки лет с тех пор, как эпидемия уничтожила большую часть человечества. Немногие выжившие укрылись в России – последнем оплоте мира людей. Внутри границ жизнь постепенно возвращалась в норму. Всё что осталось за ними – дикий первозданный мир, где больше не было ничего, кроме смерти и запустения. По крайней мере, так считал лейтенант Горин, пока не получил очередной приказ: забрать группу поселенцев за пределами границы. Из места, где выживших, попросту не могло быть.
Неизвестный сорняк стремительно оплетает Землю своими щупальцами. Люди, оказавшиеся вблизи растения, сходят с ума. Сама Чаща генерирует ужасных монстров, созданных из убитых ею живых организмов. Неожиданно выясняется, что только люди с синдромом Дауна могут противостоять разрушительной природе сорняка. Институт Космических Инфекций собирает группу путников для похода к центру растения-паразита. Среди них особенно отличается Костя. Именно ему предстоит добраться до центрального корня и вколоть химикат, способный уничтожить Чащу.
После нескольких волн эпидемий, экономических кризисов, голодных бунтов, войн, развалов когда-то могучих государств уцелели самые стойкие – те, в чьей коллективной памяти ещё звучит скрежет разбитых танковых гусениц…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Человек — верхушка пищевой цепи, венец эволюции. Мы совершенны. Мы создаем жизнь из ничего, мы убиваем за мгновение. У нас больше нет соперников на планете земля, нет естественных врагов. Лишь они — наши хозяева знают, что все не так. Они — Чувства.
Их собрали, обещая научить эффективно использовать данные от рождения суперспособности, однако чем дальше, тем яснее ребята понимают: наставники что-то недоговаривают, а то и вовсе им лгут. Куда направляется «Левиафан», на который привезли их кураторы? Что за чудовище скрывается в одном из отсеков и с какой целью затеяна эта опасная игра, ставка в которой – человеческие жизни?.. Только сплотившись, они могут противостоять опасности, а потому сейчас как никогда для них становятся важны простые человеческие чувства – дружба, взаимовыручка и, конечно, любовь.