Одиночество вдвоем - [20]

Ипи подскакал к Эйе, поклонился.

— Бой подходит к концу. Дружинники и мы очень устали и хотим есть. У тебя все готово?

Поклонившись еще раз, Ипи отрапортовал:

— Да, мой господин. У меня все готово.

— И для нас? — Эйе многозначительно посмотрел ему в глаза.

— И для вас, мой господин, — понял его повар.

— Молодец, Ипи. Сразу по приезде в Фивы буду просить фараона о твоем назначении на старое место.

Ипи благодарно кивнул.

— Да сохранит тебя Амон, мой господин! Что-то не вижу я царя Куша.

— Он мертв, Ипи! Мертв!

— Мир праху его. — Ипи был потрясен известием.

— Кстати, — Эйе поманил его пальцем. Ипи подошел ближе.

— Так, говоришь, все готово? — тише спросил жрец.

— Все, все, мой господин. И порошок всыпал.

— Кто-нибудь видел? — строже спросил Эйе.

Ипи уверенно покачал головой.

— Поклянись.

— Клянусь твоей головой и молоком моей матери.

Эйе, внимательно оглядев слугу с ног до головы, задумчиво прищурился. Все задуманное им шло как нельзя лучше.

— Заслужи его милость, — прошептал он. — Возьми меч и дерись рядом с ним. Так, чтобы он видел.

— Повинуюсь, мой господин. — Ипи взобрался на коня, поскакал к обозу. Подвесил короткий кинжал к поясу, взял щит и меч. Через несколько минут Эйе видел его уже в самой гуще сражения, там, где неистово бился сам фараон.

Эйе попросил лук у стоявших рядом.

— Хоть издали поупражняюсь в стрельбе, — ответил он на недоуменные взгляды своих охранников. Отъехав немного в сторону, он стал искать Ипи.

— Ко мне, дружина! — воскликнул фараон, видя, что его обступают. Египтяне бросились на выручку правителя. Ипи подскочил одним из первых и, не успев сразить даже одного противника, упал. Изо рта его густо пошла кровь, глаза были расширены от ужаса. Стрела неприятеля вонзилась ему в горло, и он конвульсивно дергался, бессмысленно разводя руками, то сжимая, то расжимая кулаки.

Забыв об опасности, Небхепрура наклонился над ним. Несчастный умирал мученической смертью.

— Прости, Ипи.

Ипи приподнялся, желая что-то сообщить, но в самый последний момент закрыл глаза и упал бездыханный.

Эйе опустил лук и, довольный, подскакал к своей свите.

— Ну как? — хмуро спросил его Маи. — Сразил ты хоть одного врага?

— О, да, — Эйе передал лук и колчан со стрелами. — Конечно, я сразил только одного. Одна стрела — и нет одного противника. — Он вздохнул. — Когда-то я был метким стрелком. Эх, годы, годы…

Фараон примчался на взмыленном жеребце. Руки, плащ, лицо — все у него было в крови. Он спрыгнул и повалился на землю.

— Останови сражение, Эйе. Я устал и хочу есть. И пошли гонца к царю Сирии. Я хочу с ним сразиться. Если он убьет меня, вы уйдете побежденными.

Эйе распорядился.

Заиграли литавры. Сирийцы отошли к крепости, египтяне вернулись в расположение лагеря.

Когда фараон вошел в свой шатер, яства уже были готовы. Слуга поставил перед ним его золотую миску, в которой еще дымилось поджаренное мясо. Эйе, как и было ему положено, сел рядом.

Тутанхамон ел с аппетитом, запивал холодной родниковой водой. Впечатление от проведенного им боя переполняло его, распирало сознанием собственного достоинства и личной отваги. Уроки фехтования, которые проводил с ним покойный тесть, не пропали даром и сегодня сослужили ему службу.

— Мясо что-то сладкое, — рассеянно пробубнил он, вспоминая юного сирийца, пощаженного им. Мужественные глаза этого противника поразили его своей храбростью, решимостью погибнуть, не попросив пощады.

— Специальный соус Ипи, да будет земля ему пухом. — Эйе сделал вид, что поглощен едой и воспринимает ее как самую обыденную. — Эх, бедный Ипи, — притворно вздохнул Эйе и принялся вновь за еду.

Маи, сидевший справа от фараона, тяжко вздохнул.

В шатер вошел слуга и поклонился. Фараон поднял голову.

— Прибыл посланник Сирии.

— Пусть войдет.

Вошедший почтительно склонил голову.

— Мой царь готов сразиться с тобой, о владыка Египта.

Небхепрура поднял голову.

— И принял условие?

— Принял, господин. Победитель беспрепятственно вступает на территорию враждебной страны и овладевает ею.

— Хорошо, — ответил Небхепрура. — Можешь идти.

Прибывший отвесил поклон и удалился.

Эйе кончил есть и напряженно размышлял. Поединок никак не устраивал его. С гибелью Небхепруры Египет становился подвластным Сирии. Но ничего, успокоился он, даже если он умрет, я попробую договориться с царем Сирии.

… Два всадника стояли друг против друга на небольшом расстоянии. Недолго стучала барабанная дробь, затем стихла. Оба врага разъехались в разные стороны и повернулись друг к другу вновь. Многотысячное войско замерло. Наступила напряженная тишина.

Небхепрура подхлестнул коня, отчего тот заржал, встав на дыбы, затем стремительно рванулся вперед. Пришпорив свою лошадь, сирийский царь поскакал навстречу.

Первый удар Тутанхамона пришелся на подставленный щит сирийца. Не теряя времени и не давая египтянину опомниться, он нанес сокрушающий ответный удар, от которого Тутанхамон еле успел увернуться. Снова разъехавшись, оба во весь опор помчались друг на друга.

Сирийский царь выставил копье, которое неминуемо должно было поразить на скаку либо седока, либо лошадь. Тутанхамон сделал то же самое, но, приблизившись, довольно резко взял в сторону. Сирийский царь, не встретив сопротивления, чуть не вывалился из седла. Тутанхамон благополучно ускакал прочь.