Одержимые дьяволом. Мой опыт психиатра рядом с паранормальным - [61]

Они ошиблись, и это поразительно.

Потребность в духовности у большинства людей не только не исчезла, но и остается весьма сильной. Что еще удивительнее, вера в демонов, злых духов и самого Сатану также сохранилась почти везде, и даже возросла. К примеру, в Соединенных Штатах традиционные религиозные институты успешно функционируют и активно развиваются. Основная масса американцев по-прежнему считает себя христианской, подавляющее большинство верит в Бога, и удивительно высокий процент людей принимает существование дьявола.

В то время как в одних частях планеты продолжается победное шествие секуляризации – к примеру, в Европе, а сейчас и в Америке, особенно среди молодежи [54], – во многих других регионах наблюдаются явные признаки того, что современные религии возрождаются и вытесняют языческие верования с поразительной динамикой. Так, если всего сто лет назад большая часть Африки была полуязыческой и полумусульманской и только около десяти процентов ее жителей исповедовали христианство, то сегодня уже 50 процентов африканцев – христиане, оставшаяся половина – в основном мусульмане. При этом по всей Африке, а также во многих частях Азии и Южной Америки процветает и вера в злых духов. Прирост количества христиан произошел в значительной мере благодаря тому, что многие социальные общности Африки активно откликнулись на проповедь церкви пятидесятников – самой быстрорастущей христианской деноминации в мире. Параллельно с этой тенденцией продолжает бытовать и стойкая вера в демонов и в традиционные методы противодействия им, также растущая последние десятилетия как в развитых, так и в развивающихся странах.

Мой интерес к истории этого вопроса и к самым разным древним и современным верованиям в злых духов не был чисто академическим. Глобализация в сочетании с потоками иммиграции вызвала такое смешение культур – как в США, так и во всем мире, – что кажется невозможным дальше эффективно оказывать помощь людям без глубокого понимания и уважения к разным культурам и разным религиозным системам. Мои знания помогают мне добиваться положительных и устойчивых результатов с людьми из разных слоев общества и исповедующими разные религии.

Хорошая осведомленность в этой области знаний сильно помогла мне, в частности, в одном непростом случае. Одна вьетнамская пара привела на консультацию своего сына, которому недавно поставили психиатрический диагноз. Мать и отец, оба хорошо образованные и успешные профессионалы, – и оба они не могли согласиться с тем, что их сын – обычный психически больной. Стив был их младшим ребенком, все его старшие братья и сестры уже имели свои семьи и жили нормальной жизнью. Когда я встретился со Стивом – ему было тогда двадцать три, – он произвел на меня прекрасное впечатление: талантливый, красивый и умный молодой человек с отличными социальными навыками. Его состояние было нормальным, мышление работало без каких-либо нарушений. Как и в случае Сары, он совсем не выглядел психически больным, но странные симптомы, о которых он рассказал, позволили мне сделать вывод, что он страдает от сочетания внутреннего и внешнего угнетения.

Как могло случиться, что психически здоровый молодой человек из уютного городка в Коннектикуте мог стать жертвой злых духов? Как рассказал его отец, он происходит из одной из малых этнических групп во Вьетнаме, в которой и сейчас практикуется язычество. Они с женой приняли крещение в Евангелической церкви, но их терзало беспокойство, что языческие корни их семьи могут каким-то образом влиять или быть причиной проблем их сына.

Стив вырос в религии своих отца и матери, посещал их церковь до тех пор, пока ему не исполнилось шестнадцать. В этом возрасте, как и многие подростки, он начал испытывать сомнения в вере своей семьи. Кроме этого, он стал оспаривать их методы воспитания, которые считал слишком консервативными и традиционными. Как и многие другие интересующиеся молодые люди, он начал искать альтернативную истину, чтобы заполнить образовавшийся вакуум. В итоге он пришел к так называемому некоторыми учеными неошаманизму – этот термин основан на традиционной концепции шаманизма, активно сейчас используемой антропологами и другими исследователями для описания системы верований, методов целительства и вызывания видений, которая исторически связана с разными аборигенными культурами планеты. Сохранившиеся культурные общности коренных народов обеих Америк, Африки, Восточной и Юго-Восточной Азии и Сибири по-прежнему поддерживают шаманские традиции, продолжающие оказывать влияние на религиозные взгляды удивительно большого числа людей в современном мире. К примеру, в Южной Корее число шаманов превосходит число психотерапевтов.

Шаманизм представляет собой собрание практик, происходящих из различных духовных традиций, призванных обеспечить практикующему шаману вхождение в измененное состояние сознания для дальнейшего взаимодействия с миром духов. Шаман рассматривается как посредник между людьми и царством духов, к которому он обращается большей частью с просьбами об исцелении больных. Неошаманизм отличается от этих древних шаманских практик игнорированием живого культурного контекста и связанных с ним важных духовных принципов, что часто становится основанием для обвинений его в искажении традиционного шаманизма и в некорректной культурной апроприации