Очень приятно, Ниагара. Том 1 - [19]

Женщина немедленно испарилась за серой тюлевой занавеской, а «кузнечик» благосклонно глядя на меня, разрешил:

– Да не бойся, …они все смирные, не кусаются. Можешь … трогать, сколько захочешь.

– Спасибо. Странно, что при этом ты не опасаешься за жизнь и здоровье животных, находящихся в смертельно опасной близости от меня.

– Напугала! Они за свою жизнь … такого тут натерпелись, что тебя они точно считают доброй феей.

Судя по запущенности дома и двора, ужасающему виду животных, пугающей внешности хозяйки, затравленному виду хозяина (который лишь несколько раз мелькал на заднем плане, не подавая голоса), царящей здесь безысходной бедноте и несмываемой грязи, доброй феей меня могли счесть не только братья меньшие, но и сам Иннокентий.

Шашлык был жестковат и с подозрительным зеленоватым оттенком. Пользоваться столовыми приборами в этом доме я побоялась. Поэтому радостно сообщив Кеше, что не очень жалую жареное на костре мясо в виде трапезы (а только в виде предлога для продолжения общения), я делала вид, что увлечена играми с четвероногими друзьями. «Кузнечик» не обиделся, собрал с нескольких деревьев сливы и яблоки, сполоснул их под колонкой и положил передо мной. Шашлык он попробовал и отнес в дом.

– Вот так … и живу, – горестно вздохнул он. – Думаешь, я не понимаю,… как тебе противно. Ты живешь в другом мире. И про … этот ничего не знаешь. Мне и самому здесь противно!

– Так почему же ты его не меняешь – этот свой мир?

– А зачем?!? Для кого? Кому это надо?

– А тебе? Ты молодой, интересный. Если тебя побрить, подстричь, почистить, манерам научить, гнездышко помыть-обустроить, то будешь принцем, а не свинопасом.

– Чё ты несешь, … Ниги?!? Ни фига ты не понимаешь!!! Мне ничего не надо! Задолбала эта жизнь!

– Ты и не жил-то еще. Думаю, стоит попробовать.

Попутным ветром наш разговор несло в сторону зиявших душевных ран и покрытых мраком скалистых событий жизни Иннокентия. Мальчик жил, мягко говоря, в неблагополучной семье, считая бардак, бедность и серость обыденными обстоятельствами. Кое-как получил неполное среднее образование в школе и очень среднее профессиональное образование в ПТУ. Работал редко, густо меняя сферы и организации. Непродолжительные любовные истории вспыхивали и угасали сами собой, недобрав кислорода и исчерпав горючее.

– Кешик, а у тебя есть ручка и лист бумаги? – выдала я, внезапно прервав исповедь «кузнечика».

– Ну, поискать можно, – ошарашенный внезапностью просьбы Кеша даже отшатнулся, неохотно и покорно направился в дом. Минуты через две он вернулся, протягивая ручку и пожелтевший от времени ежедневник затертого года.

– Нет, писать будешь ты! – безапелляционно заявила я и отвела протянутую руку.

– А ты – диктовать? Тоже … мне, – училка!

– Нет, Иннокентий, и диктовать не буду, приму участие в таинстве рождения нового этапа твоей жизни. Давай, пиши все, что тебя терзает, мучает и пугает, что отравляет тебе существование. Все плохое, что было в твоей жизни до этого момента – рисуй, обозначай, упоминай. Неудачи, потери, лопнувшие затеи, смердящие пятна на личной истории, имена плохих людей, кошмары из снов, даты неразумных событий, ужасные пустельги и зимородки.

– Пусть что? Зимородки?

– Не обращай внимания, работай! Пустельги и зимородки – это враги… естественные, – пояснила я и еле слышно добавила, – для кузнечиков.

Ритуал составления и сожжения списка скверны продлился до темноты. Кеша мучительно и коряво царапал запыленной ручкой по листу-долгожителю, в раздумчивости надолго останавливаясь. Я, тактично удалившись на пару метров, весело дрессировала рыжую псину и подсказывала новоявленному писателю возможные примерные варианты для заполнения манускрипта. Составленный документ был смят и раздавлен негодующей лапой автора и предан торжественному аутодафе на остатках кострища. Какое-то время мы радовались как дети, одолевшие сказочного джинна. И даже мой новый рыжий друг вертел хвостом как пропеллером, разнося по участку остатки жженой бумаги.

– Вот, демонов твоих убили, с чего начнешь новую страницу своей жизни? – спросила я, закрепляя успех.

– Начну…… С новой прически. Давно надо бы постричься. Да я ж безработный, денег нет, поэтому стричь меня будешь ты.

– Я?!? Решил покончить новую жизнь самоубийством? Единственная стрижка, которую я сделала в своей жизни, стоила мне, восьмилетней, моральной порки. Зато ненавистный кактус получил по заслугам!

– Сойдет. Пусть будет кактус. Сама придумала мою новую жизнь, вот и расплачивайся!

– Я тебе лучше денег дам на парикмахера.

– Да ну, на фиг. Начинать … с долгов не буду. Короче, будешь стричь! Завтра.

Мой доморощенный дебют мастера куафюры, надо признать, не блистал, но все же облагородил запущенный образ «кузнечика». Кроме того, сама жертва интуитивного судьбоносного эксперимента совершила почти подвиг. Одежда была выстирана и отчасти выглажена. С обновленным кавалером мы двинулись в магазин за положенным призом, – решили отметить первый шаг чаепитием с тортом. По понятным причинам меценатом питательного мероприятия выступила я. Принесенные из супермаркета покупки Кеша старательно выложил на стол.