Очень недолгая сенсация - [63]

— Если мисс Трехерн сказала, что я подарил их ей, так оно и есть.

— А! Вы заметили здесь «Д», выложенное бриллиантами?

— Поскольку я же поместил его сюда, то, естественно, заметил.

— Вы поместили его сюда?

— Да.

— И что, могу ли я спросить, обозначает это «Д»?

— Оно должно было обозначать «Джулия». По-видимому, мисс Трехерн полагает, что оно обозначает «Джеймс».

— Вас удивит, если я скажу, что это «Д» обозначает «Дженни»?

— Нисколько. Оно может обозначать все, что угодно, начинающееся с буквы «Д».

— И что это часы Дженни?

— Я так понял, что они ваши.

— И что они были опознаны как часы Дженни?

— Правда? А кто такая Дженни?

Этот вопрос вся Англия задавала себе два дня назад, но сейчас он показался инспектору излишним.

— Дженни Уинделл, разумеется, — резко ответил он.

— А кто такая Дженни Уинделл?

— Ну-ну, мистер Фентон, не играйте со мной.

— Мой дорогой инспектор, вам не кажется, что мы играем вместе? Обращаюсь к вашему литературному приятелю. Играю ли я, — сказал он сержанту Бэгшоу, — с инспектором? И если да, то во что? Напротив, я пытаюсь работать, а меня постоянно прерывают. — Он повернулся к своей рукописи и провел еще одну черту под словами «ГЛАВА ПЯТАЯ».

— Предупреждаю вас, мистер Фентон. Это может обернуться для вас неприятностью.

Арчибальд Фентон раздраженно вздохнул.

— Вы можете начать с самого начала и сказать мне, в чем дело? Пока мы только выяснили следующее: вы отрицаете, что собираете пожертвования для благотворительного базара в пользу полицейского сиротского приюта, и вы сообщили мне, что мисс Трехерн только что вручила вам с этой целью украшенные бриллиантами часики. Как собрата по перу, — сказал он, обращаясь к сержанту Бэгшоу, — я вас спрашиваю, разве это не требует объяснения?

Инспектор знал, чего это требует, и что в любой другой стране это бы уже осуществилось. Удержавшись от выражения естественных чувств полисмена, он сказал холодным официальным тоном:

— Двадцать девятого числа прошлого месяца Джейн Латур была найдена убитой в гостиной в Обурн-Лодже. Неопровержимые доказательства свидетельствуют, что ее племянница Дженни Уинделл присутствовала при совершении преступления. С этого времени молодая женщина бесследно исчезла. Тридцатого числа прошлого месяца часы, принадлежавшие вышеупомянутой Дженни Уинделл, были заложены и затем выкуплены человеком, назвавшимся вымышленным именем Уильям Мейкпис Теккерей и соответствующим вашему описанию. Первого числа текущего месяца эти часы были отосланы мисс Джулии Трехерн, по общему признанию, вами. Теперь я спрашиваю вас, не хотите ли вы дать какое-либо объяснение этим фактам?

Немедленным объяснением этим фактам послужило удивленное «Боже мой!» Арчибальда.

Так вот в чем дело! Он видел газеты в среду, и знал, что эта Латур была найдена мертвой. Он вспомнил теперь, что были какие-то разговоры о какой-то пропавшей Дженни. А его собственный секретарь, Нэнси Фейрбродер, которая сейчас грелась на солнышке в его розарии, дала ему часы пропавшей Дженни, снабдив их от начала до конца придуманной историей о своей младшей сестричке Джойс! Боже мой!

— Ну, — сказал мистер Фентон… — Это все было так, — сказал мистер Фентон. — На самом деле…

— Не торопитесь, сэр, — произнес Меригольд. — И, — добавил он любезно, — если вы к тому же объясните мне, каким образом поранили голову, мы будем знать об этом все.

Мистер Фентон не был Старым Фелсбриджеанцем, и хотя мальчиком проехал через Итон на велосипеде, не был, строго говоря, Старым Итонцем. Но он несколько семестров проучился в Харроу, и если даже девиз этого учебного заведения «Stet fortuna domus»[36] никогда особенно не вдохновлял его, тем не менее он понимал, что есть вещи, которых порядочный человек сделать не может. Он не мог пожертвовать очаровательной девушкой, с которой они только что собирались пить чай.

— Вы всерьез подозреваете меня в убийстве Джейн Латур? — спросил он с самым беззаботным смехом, на какой был способен.

— Это я пойму, сэр, выслушав ваши объяснения.

— Я не уверен, что вы их услышите.

— Считаю своим долгом предупредить вас, мистер Фентон, что есть множество доказательств, уже указывающих на вас, и ваш отказ дать разумные объяснения…

— То есть вы собираетесь меня арестовать?

— Ну, сэр, судя по всему, вы этого добиваетесь.

— Наручники у вас при себе? — насмешливо спросил Арчибальд.

С той стороны, где сержант Бегшоу прятал блокнот в карман, донеслось звяканье. Сержант флегматично смотрел в окно на голубей. Как и раньше.

Арчибальд соображал быстро. Он не говорил себе, что в Англии не могут повесить невинного человека, так как у него были все основания считать, что могут, он говорил себе, что невинного Арчибальда Фентона, который знаком с министром внутренних дел, с прокурором, с тремя судьями из Высокого суда, с пятью мировыми судьями и практически со всей коллегией адвокатов, вряд ли повесят. Кроме того, говорил он себе, его новый роман выходит из печати в следующий вторник…

В конце концов надо что-то сделать ради собственного нового романа. В прежние дни он устраивал прием с коктейлями, на который приглашал тех своих литературных собратьев, кто мог написать рецензию, с их моднейшими подругами, придававшими приему очарование. Он сам и его последняя Красавица крепко сжимали книгу, напоминая судей, дающих клятву, а фотограф из газеты, случайно оказавшийся поблизости, говорил: «Держите ее с веселым видом, мистер Фендер, ведь новые книги выходят не