Очень недолгая сенсация - [65]
он невиновен?
— Да, — задумчиво ответил Дерек, — это вопрос трудный.
— И откуда вы знаете, в чем он обвиняется?
— Не нужно объяснять дальше. Я понял вашу точку зрения.
— На самом деле, — начала Нэнси, — получилось, что я… Ой!
— Взгляните на все это таким образом, — сказал Дерек, убирая пятку с ноги Нэнси. — Не знаю, есть ли у вас братья… или у вас, сэр, — добавил он учтиво, обращаясь к Бэгшоу, — но если есть, вы поймете невозможность для брата…
— Да, — подтвердил инспектор Меригольд, подкручивая усы и глядя на них троих, — возможно, мне следовало бы узнать немного больше обо всех вас. Садитесь, прошу вас, леди. — Он повернулся к Арчибальду: — Если вы хотите сесть, сэр…
— Можно ли снять с него наручники?
— Конечно, нет, — произнес Арчибальд с достоинством. — Это было бы незаконно.
— Ну, сэр.
— Можно я тоже сяду? — спросил Дерик и, считая разрешение инспектора само собой разумеющимся, сел на диван между Дженни и Нэнси.
— Ваше имя, прошу вас.
— Дерек Пибоди Фентон.
— Пибоди? — удивленно переспросила Нэнси.
— Да. Почему бы нет?
— Ой, не знаю.
— Профессия?
— А что такое с «Пибоди»?
— Ничего. Просто показалось мне забавным.
— Профессия?
— Ну, на самом деле это больше, чем бизнес. Я занимаюсь виноторговлей.
За его спиной Нэнси быстро обменялась взглядами с Дженни. Во взгляде Нэнси читалось: «О, значит вот он кто?», а по ответному взгляду Дженни становилось ясно, что Дерек не имеет ничего общего с бутылками, только с виноградом. Нечто вроде джентльмена-садовника, сказала Дженни гордо, и Нэнси согласилась, что это совсем другое дело и что если ты так хорош, как Дерек, то на самом деле не важно, что ты делаешь, даже если лижешь и наклеиваешь этикетки.
— А вы, мэм?
— Нэнси Слейд Фейрбродер.
— Слейд? — удивленно переспросил Дерек.
— Да. Почему бы нет?
— Ой, не знаю.
— Замужем или нет?
— А что такое со «Слейд»?
— Ничего. Просто показалось мне забавным.
— Замужем или нет?
— Нет.
— Род занятий?
— Секретарь мистера Арчибальда Фентона, писателя.
— А! — многозначительно произнес инспектор. Теперь все оказывалось связанным.
— Мы с мистером Фентоном, — объяснила Нэнси, разрывая образовавшиеся связи, — были вместе в его доме в Блумсбери в течение всего утра вторника. Он диктовал мне Главу Четвертую из своей новой книги «Параллель».
— Одно «р», два «л», — прикрыв рот рукой, сказал Дерек сержанту Бэгшоу.
— Три, — поправила Нэнси.
— Три, — согласился Дерек, — еще одно маленькое на конце.
— Вы сможете сделать заявление позже, если захотите, мисс Фейрбродер, — сухо сказал инспектор. — Ну, мэм. Теперь вы.
— Джейн Уинделл.
— Замужем или нет?
— Нет.
— Но скоро выйдет, — пояснил Дерек.
— Дженни! — воскликнула Нэнси. — Дорогая! В самом деле?
Дженни счастливо кивнула.
— О Дерек! — воскликнула Нэнси.
— Правда, чудесно?
— Ой, я так рада. А когда вы…
— Прошу вас, прошу вас! — сказал инспектор Меригольд.
— На самом деле, — заявил Арчибальд, досадуя, что почетное место на переднем плане уплывает от него, — это слишком жестоко.
— Сэр! — театральным шепотом умоляюще произнес сержант.
— Род занятий?
— Инспектор, о чем вы спрашиваете? — укоризненно сказал Дерек. — Ведь мы только что сказали вам, что помолвлены?
— Сэр!
— Ну-ну, в чем дело?
— Уинделл! Джейн Уинделл! Дженни Уинделл!
— Что?
— Послушайте, — сказал Арчибальд, — мы не должны допускать подобных вещей.
— Вы Дженни Уинделл?
— Да.
— А! — Инспектор сделал глубокий вдох. Он выследил ее без посторонней помощи.
— В самом деле, — сказал Арчибальд, — эти истерички будут называть себя как угодно. Любой психоаналитик…
— Погодите минутку, сэр. Ну, мисс Уинделл. Вернитесь мысленно к утру двадцать девятого числа прошлого месяца.
— Он имеет в виду, где ты была во вторник, дорогая.
— Находились ли вы в обществе арестованного…
— Нет, — отозвался Арчибальд.
— Я ведь говорила вам, что мистер Арчибальд Фентон был вместе со мной, — сказала Нэнси. — И диктовал мне четвертую главу своего нового романа «Параллель».
— Одно «р» и три «л», — прошептал Дерек сержанту Бэгшоу. — В тот раз мы ошиблись.
— Не имеет значения, — произнес Арчибальд, решив, что пора самоутвердиться, — не имеет значения, где я был, вопрос в том, где я сейчас. Меня арестовали в самый неподходящий момент, как раз когда выходит моя новая книга «Водопад». Я должен…
— «Водопад»? — переспросил сержант Бэгшоу, почесывая в затылке. — А у меня записано «Параллель».
— Дорогой мой сержант, — сказал Арчибальд, злобно звякнув кандалами, — пошевелите мозгами. Мой новый роман, который выходит из печати во вторник и стоит восемь шиллингов шесть пенсов, называется «Водопад». Тот, что я пишу сейчас и закончу не раньше следующего года…
— Прошу вас, прошу вас, прошу! — умолял инспектор. — Давайте по порядку. Мисс Уинделл, я спрашиваю вас…
— А я говорю только, что, будучи подвергнут безотлагательному аресту, я, естественно, хочу связаться со своими адвокатами. Сидеть здесь и выслушивать жизнеописание молодой женщины, которая может оказаться, а может и не оказаться Дженни Уинделл, и которую я по весьма серьезным причинам могу подозревать в том, что она не Дженни Уинделл, и…
— Надо это обдумать, — сказал Меригольд задумчиво, — вы не очень похожи на эти фотографии в газетах, мисс.
«Медведь Винни-Пу, которого друзья часто называли просто Пу, жил в лесу, у корня большого дерева…»Первый перевод на русский язык (без указания автора) двух рассказов из знаменитой книги про Винни Пуха.
Могу сказать, что такой книги о Винни-Пухе нет даже в Англии, откуда он, как вы помните, родом. Недаром она — юбилейная! Это, пожалуй, самая-самая полная книга про Пуха — в ней не только Все-Все-Все, но и Всё-Всё-Всё. В ней, между прочим, не восемнадцать глав, как было в прежних изданиях, а целых двадцать, так что она заметно подросла. И кроме того, в ней есть Многое Другое (смотрите Приложения!).Борис Заходер.
Сказочная повесть «Когда-то, давным-давно…» — первая книга А. А. Милна для детей. Впрочем, писатель сомневался, детская или взрослая книга у него вышла: конечно, все в ней сказочно — принцессы, короли, драконы, волшебные превращения, а с другой стороны — она так прочно связана с реальной жизнью, словно написана про нас, ну или про наших знакомых… «Есть только один способ сочинить детскую книжку — написать ее для самого себя… Кому бы ее ни читали, какого бы возраста ни были читатели — одно из двух: либо она вам понравится, либо нет», — утверждал Алан Милн и сам писал именно так: взрослые вещи — для публики, а уж детские — для самого себя и, наверное, о самом себе, ведь он так и остался в душе ребенком.Рисунки Алексея Шелманова.
Роман, который вошел в золотой фонд классического английского детектива.Книга, которую Александр Вулкотт[1] назвал «одним из лучших детективных романов всех времен и народов». Произведение, которым восхищался Реймонд Чандлер[2].Тонкое и увлекательное произведение, в котором основная сюжетная линия — загадочное преступление и интересное расследование — лишь блистательное обрамление для глубокого психологизма писателя, умеющего доказать, что обычные люди, как и обычные вещи — вовсе не то, чем кажутся, а изысканный и хлесткий английский юмор — только прекрасное украшение умных, незабываемых диалогов.
Удивительная сказка А.Милна о медвежонке Винни-Пухе и его друзьях в пересказе Бориса Владимировича Заходера и проиллюстрированная Эдуардом Васильевичем Назаровым стала узнаваемой и любимой. Миллионы ребят и взрослых считают Винни-Пуха своим русским медвежонком. А ведь совсем недавно его называли «Уинни-тзе-Пу» и он не знал ни слова по-русски.
В этой книге вы прочитаете новые истории про Винни-Пуха и его друзей. Вы узнаете о том, как для Иа построили дом на Пуховой Опушке, как Хрюка опять чуть-чуть не попался Хоботуну и что едят Тигеры на завтрак.
Трудная и опасная работа следователя Петрова ежедневно заканчивается выпивкой. Коллеги по работе каждый вечер предлагают снять стресс алкоголем, а он не отказывается. Доходит до того, что после очередного возлияния к Петрову во сне приходит смерть и сообщает, что заберет его с собой, если он не бросит пить. Причем смерть не с косой и черепом на плечах, а вполне приличная старушка в кокетливой шляпке на голове…
-Это ты, Макс? – неожиданно спрашивает Лорен. Я представляю ее глаза, глаза голодной кобры и силюсь что-нибудь сказать. Но у меня не выходит. -Пинту светлого!– требует кто-то там, в ночном Манчестере. Это ты, Макс? Как она догадалась? Я не могу ей ответить. Именно сейчас не могу, это выше моих сил. Да мне и самому не ясно, я ли это. Может это кто-то другой? Кто-то другой сидит сейчас на веранде, в тридцати восьми сантиметрах от собственной жизни? Кто-то чужой, без имени и национальной принадлежности. Вытянув босые ноги на солнце.
В одном маленьком, затерянном среди холмов городке, жизнь скучна и однообразна. Однако, все меняется после исчезновения двух его жителей. На помощь полиции приезжает следователь по особо важным делам Аджар Голованов, скептик и реалист. Обычное расследование сменяется чередой мистических и необъяснимых событий, в ходе которых Голованову придется многое узнать о мире, в который он не верит.
Хирург – профессия опасная, это все знают, а пластический хирург – вдвойне. Чуть что не так – можно и жизни лишиться. Женщины в гневе страшнее разъяренного тигра. Красавец хирург Венсан попал в страшный переплет: его подозревают в убийстве коллеги. Даму, решившую его женить на себе, тоже на следующий день находят мертвой. Петля подозрений затягивается все туже и туже, но помощь к Венсану приходит, как говорится, откуда и не ждали…Ранее книга выходила под названием «Мордашка класса люкс».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Второй роман французского писателя Даниэля Пеннака (р. 1944), продолжающий серию иронических детективов о похождениях профессионального «козла отпущения» Бенжамена Малоссена.
"Уотсоны" - изящный набросок романа, основной мотив которого - охоту на женихов - Остен впоследствии реализовала в других произведениях.