Обсидиановая комната - [98]

Поначалу она разозлилась – настолько разозлилась, что красный туман застилал ей глаза, когда она отчалила от островка, и не раз ее катер с воздушным винтом садился на мель в мелководье этого природного заповедника. Но к тому времени, когда она добралась до Марафона, красный туман рассеялся и она снова ощутила спокойное предвкушение, которое всегда нисходило на нее перед началом операции. Она ощущала его, словно добрый надежный бетон под ногами. Нет, она, конечно, была зла, но теперь холодной злостью, а ей было хорошо знакомо это чувство.

Флавия зашла в магазин сурвивалиста в Марафоне и на часть денег, которые Диоген дал ей в Майами, купила все необходимое на неделю: водонепроницаемый брезент, пластмассовую лопату, питьевую воду, предметы личной гигиены, запасные батарейки, энергетические плитки «Мэйдей», по тысяче двести калорий каждая, с неизбежным яблочно-коричным вкусом, и две дюжины пакетов сухого пайка – макароны с перцем чили, паста фаджиоли – в отдельной пластиковой упаковке. В оружейном магазине на той же улице она на фальшивые документы купила «Глок-22», запасной магазин и две коробки по пятьдесят патронов калибра.40.

Она заправила катер и вернулась на остров, украдкой приблизившись к необитаемой стороне. Флавия быстро нашла эти густые заросли мангровых деревьев вдали от всех сооружений, если не считать служебных построек и старинной дымовой трубы. Здесь она тщательно спрятала катер и поставила палатку. После чего отправилась на затяжную разведку.

Всякая активность в храмоподобном сооружении отсутствовала. В главном доме горел свет, но движения там не было. Однако Флавия почему-то была уверена, что Питер, а точнее, Диоген находится внутри. И эта сука тоже.

Поначалу ее злость распространялась исключительно на Диогена. Все это время он лгал ей, скрывал свое истинное лицо, свою тайную жизнь, и это несмотря на то, что они стали так близки, много раз вместе подвергались опасности, преодолели столько трудностей. А что самое подлое, у него была другая женщина – Констанс Грин, ни больше ни меньше, та самая, которую он называл шлюхой и шантажисткой и к которой не испытывал иных чувств, кроме презрения.

Сплошная ложь. Но чем больше Флавия об этом думала, тем яснее понимала, что несправедливо ставить это ему в вину. Диоген обманывал ее не из злого умысла или какой-то особой жестокости. Он делал это, чтобы защитить себя. У нее не было сомнений, что ему откуда-то грозит опасность. Он почти ничего не рассказывал о своем прошлом, но она инстинктивно чувствовала: какое-то событие или цепь событий нанесла ему какую-то ужасную травму, сломала внутри его что-то глубокое и фундаментальное.

Такое Флавия могла понять.

Не его вина, если он не может ей доверять. На самом деле он доверял ей – не раз доверял ей свою свободу, свою жизнь. Просто он не был с ней полностью честен. Теперь, когда она знает его настоящее лицо, она докажет ему, что у него нет причин скрывать что-то от нее, больше нет. Она поможет ему защититься от того, что вынуждает его к такой скрытности.

Но Констанс Грин – это совсем другая история. Эта женщина вторглась в его жизнь, удобненько устроилась в самом тайном из его жилищ, присвоила его любовь – ту любовь, которая, как ощущала всем сердцем Флавия, принадлежала ей, и только ей. Если устранить Констанс, то поляна будет расчищена. Да, может потребоваться какое-то время, чтобы завоевать его. Но оно будет стоить того. Потому что она знала: Диоген – единственный мужчина в мире, к которому она способна почувствовать что-либо, кроме отвращения. Они были родственными душами, она это знала, узнает в конечном счете и он. Когда забудет про эту суку.

Но она должна действовать осторожно и сделать все правильно. Она не должна допустить, чтобы Диоген видел в Констанс жертву или – что еще хуже – мученицу. Кто знает, какую паутину сплела эта девица, в какие игры разума она играет? Поэтому нужно наблюдать и ждать подходящего момента – момента, который выберет сама Флавия.

Конечно, существовала опасность, что случится что-нибудь непредвиденное. Диоген может не понять, что и почему она делает, и отомстить ей. Флавия эмоционально и физически приготовилась к такому развитию событий. Поэтому она купила полицейские журналы, чтобы лучше освоить «глок»: пятнадцать патронов в магазине и один в патроннике. Шестнадцать выстрелов, после чего ей нужно будет сменить магазин. Если возникнет такая необходимость, она изрешетит его пулями.

Но Флавия не сомневалась, что такого не случится. Теперь дирижером была она, и она уж позаботится о том, чтобы события развивались по ее сценарию. И тогда эта шлюха будет мертва, а она, Флавия, станет женщиной в этом серо-черном храме.

И она снова зашевелилась в спальном мешке, потом закрыла глаза.

59

В половине четвертого Диоген был в библиотеке и ждал назначенного часа, когда появилась Констанс. Она, как обычно, надела викторианское платье.

– Тебе нужен новый гардероб, – заметил Диоген. – Хочешь, отправимся завтра по магазинам? В Ки-Уэсте есть неплохие магазины.

– Хочу, – сказала Констанс.

– А теперь специальный подарок для тебя, моя дорогая. Я ждал подходящего момента. Думаю, он настал.