Общественная миссия социологии - [61]

На наш взгляд, как раз история данного закона доказывает прямо противоположное: необходимость и пользу законов науки. Чтобы ответить на вопрос, является ли вывод об обнищании рабочих законом, переформулируем его в импликативной форме «Если А, то Б», где А – совокупность следующих условий-посылок:

1) цель производства для работодателя – прибыль;

2) природные ресурсы ограниченны или дороги;

3) технико-технологическая база, производственная инфраструктура – константны, инновационная деятельность законсервирована;

4) профсоюзное движение отсутствует или управляемо;

5) работодатель не опасается забастовок, широкой рабочей солидарности и т. д.;

6) законодательное регулирование трудовых отношений отсутствует или находится в руках работодателей.

Термин «обнищание» означает, что заработная плата наемного рабочего ниже стоимости средств воспроизводства рабочей силы, включая затраты на образование детей и культурные потребности.

При таких условиях работодатель, независимо от его морального уровня, будет стремиться к повышению прибыли за счет интенсификации труда, что означает относительное понижение заработной платы, или к ее абсолютному снижению за счет налогов, штрафов, даже инфляции и девальвации валюты, когда государство само является работодателем. На замечание, что это очень сильные допущения, что такого нет, а может быть, и не было никогда, приведем слова М. Вебера: «Для того, чтобы понять природу реальных причинных связей, мы конструируем связи нереальные»[249].

Характерно, что еще раньше Р. Оуэн в знаменитом «Адресе управляющим мануфактурами» призывал: «Если Вы будете оказывать своим «одушевленным машинам» хотя бы такое внимание, как и «неодушевленным», то сможете извлекать прибыль просто из их удовлетворенности»[250]. Но те, к кому обращался Оуэн, объявили его сумасшедшим и еще более ста лет игнорировали проблему. Закон же действовал, принося все более деструктивные последствия. Можно сказать, жизнь заставила отнестись к нему серьезно. Как это происходило в США, в какой борьбе – это описано гораздо тщательнее, чем жизнь президентов. Г. Форд, привлекавшийся в 1910 г. к суду за повышение зарплаты до 150 долл., тем не менее доказывал: «Высокая зарплата, к счастью, помогает уменьшить расходы, так как люди, не имея никаких денежных забот, становятся все исправнее в своей работе»[251]. (Так что еще надо подумать, чем именно Форд поставил Америку «на колеса» – своими автомобилями или своим правильным пониманием социологических законов.)

Закон обнищания наемных работников не исчез, просто одни страны научились использовать его положительные стороны, элиминируя негативные последствия, другие же – или не знают о нем, или пытаются преодолеть «волевым усилием», подавляя неудовлетворенность рабочих, забастовки, тем самым сооружая непреодолимые препятствия экономическому росту и социальному развитию своих стран.

На этом примере видно, что любой социологический закон является деонтическим: он не «фотография» действительности, а своего рода оценка, насколько действительность отклоняется в ту или иную сторону от того, что должно было бы быть при определенных условиях.

Природа номологического волюнтаризма. С чем же связано столь решительное отрицание некоторыми учеными социологических законов, номологического знания как такового. Не претендуя на полноту анализа этого достаточно сложного феномена, но также вынося за скобки идеологическую мотивацию, столь явно проступающую в большинстве работ периода «холодной войны», обратим внимание на некоторые ошибочные интерпретации категории закона самими сторонниками номологического подхода.

Номологическое знание эвентуально отягощено психологической компонентой волюнтаризма – преувеличением, абсолютизацией открытий, своеобразным научным «мессианизмом». По этой причине в естествознании имели место такие мировоззренческие доктрины, как механицизм, физикализм, ламаркизм, технократизм, сциентизм и др., в обществоведении – социологизм, психологизм, экономический детерминизм. К сожалению, явление волюнтаризма слабо представлено в социологической литературе. К этой теме социологи обращаются в основном при анализе харизматического типа власти, рассматривая ситуацию, когда не только окружающие, но и сам лидер искренне верит в обладание некой сверхъестественной силой, даром предвидения и пр.

Волюнтаризм многолик, его неправильно сводить только к социальным условиям. Скорее всего, он коренится и в психологии. Чаще всего встречается волюнтаризм по невежеству, когда предпринимаются определенные действия, решения не на основе знания, а по смутным впечатлениям, аналогиям, представлениям и т. п. Типичный пример – «кукурузная кампания» Хрущева, в осуществлении которой не учитывались, прежде всего, природно-географические условия страны. Неслучайно этот чисто «маниловский» проект закончился тем, что в 1963 г. пришлось впервые закупать зерно за границей.

Второй вариант волюнтаризма – игнорирование знания, стремление опровергнуть установленные закономерности, доказать или утвердить нечто «новое» вопреки научной логике или опыту. Он существует в самых разных формах: абсолютизма или авторитаризма – в политике, механицизма или редукционизма – в науке, технократических подходов – в социальной жизни и т. д., вплоть до комплекса «идея фикс» в повседневном поведении. Именно такого рода волюнтаризм является доминирующим в лапласовском детерминизме, в поисках «философского камня» или «вечного двигателя» и др.