Обручев - [55]
Навстречу ему поднялся сухощавый человек с живыми глазами.
— Горный инженер Грауман, — отрекомендовался он. — Добро пожаловать.
«Первый горный инженер на должности управляющего прииском, — подумал Обручев, — хорошее начинание!»
— Очень, очень рад вас видеть, — продолжал Грауман, — наконец-то у нас будет работать геолог! Ждем от вас большой помощи. Выяснить происхождение наших россыпей давно пора.
Эти несколько слов несказанно обрадовали Владимира Афанасьевича. Наконец-то нашелся управляющий, да еще главный, который понимает, как нужны прииску геологические работы. Очевидно, здесь дело пойдет легко.
Он разговорился с Грауманом и стал развивать перед ним свои взгляды на происхождение россыпей. Управляющий слушал внимательно, и Обручев так увлекся, что не заметил, как в комнату кто-то вошел.
— Позвольте вас познакомить... — сказал Грауман. — Это горный инженер...
Владимир Афанасьевич обернулся.
— Шварц! Ты?
— Обручев! Вот встреча!
Шварц! Старый товарищ по Горному институту! Оказывается, он тоже недавно приглашен сюда. Товарищество Ленских приисков поняло наконец, что с кустарным способом работ нужно покончить, что только наука может правильно поставить добычу золота. Надо спасать прииски, они явно хиреют...
— Мы теперь широко ставим новые разведки, — говорил Шварц, — вот ты посмотришь. И новую богатую россыпь открыли. Конечно, все это только начало, но кое-что уже сделано. Гидравлический метод вводим...
— А! Это интересно! Уже идет такая добыча?
— Как же! Большую водоотводную канаву провели от Ныгри, чтобы дать воду гидравлике. Я с тобой сам везде побываю... А теперь расскажи, как живешь. В Иркутске? Вот как! Женат?..
Владимир Афанасьевич побывал на новых работах, где тремя брандспойтами размывали наносы.
Хотя долина реки Ныгри представляла собой сплошные разрезы, но кое-где еще сохранились целики. Отыскивать их в разных местах долины было сложно, поэтому полный перемыв породы был выгоден. Вода поступала из новой канавы, и толстые струи безостановочно били в борта старых разрезов.
В устье реки Безымянки Обручев обратил внимание на то, что две россыпи лежат в близком соседстве друг с другом, но на разных уровнях. Он установил, что более глубокая россыпь образовалась на дне долины, а лежащая выше была террасовой, значит более древней. Такие террасовые россыпи он видел на реке Накатами. По-видимому, еще до нашествия ледников происходили поднятия. Из-за них уклоны рек стали круче. Реки начали сильнее разрушать долинное дно, прокладывая себе путь. Россыпи размывались и перемещались с водой в новые русла, а те, что оставались на старых местах, очутились на террасах. Обручев предложил специально искать террасовые россыпи в долинах рек, и совет его был принят с благодарностью.
Однако пока что Грауман и Шварц были исключением. Не успел Владимир Афанасьевич отъехать от Тихоно-Задонского прииска, как встретился с привычным недоверием. На прииске Нижнем, принадлежащем Ратькову-Рожнову, нельзя было углубить шахты из-за напора воды. Обручев нашел на соседнем с Нижним прииске террасовую россыпь и понял, что продолжение ее нужно искать на участках Ратькова- Рожнова. Там, несомненно, обнаружится золото и не будет воды. Но управляющий не обратил никакого внимания на это предложение и не поставил разведку там, где советовал Обручев. Только через 15 лет, как узнал впоследствии Владимир Афанасьевич, там нашли богатую россыпь.
А на прииске «Золотой бугорок» Обручева даже не допустили в шахту. Хозяин сказал, что она ремонтируется, но это была явная ложь.
С удивительными порядками приходилось встречаться на приисках. В долине реки Бульбухты на небольшом прииске не видно было настоящей работы, только золотничники копошились в старом разрезе. Очевидно, дела владельца шли из рук вон плохо, но вид у него был совершенно довольный и преуспевающий. В небольшой конторе стояли в ряд огромные бутыли с водкой, настоянной на красном перце и мяте. Обручев быстро понял, в чем дело. У хозяина нет средств для настоящей разведки и добычи золота. Он живет тем, что продает своим рабочим водку в обмен на добытый ими металл. Бедняки, целый день копаясь в разрезах и отвалах, отдают всю свою добычу за спиртное. Да и спиртное ли это? Вероятно, в бутылях гораздо больше бульбухтинской воды, чем водки, а перец и мята, обжигая глотку, создают впечатление крепости.
Таких «золотопромышленников» было немало. Они делали заявку на участок, для виду производили какие-то мелкие работы, а сами торговали водкой или открывали лавку, где рабочим приходилось покупать все, в чем они нуждались. Других лавок поблизости нет, значит, сколько ни запросит хозяин, поневоле заплатишь...
Арендатор прииска в долине Большого Балаганаха довольно любезно встретил Владимира Афанасьевича, пригласил его к завтраку и похвалился горстью золотых зерен.
— Нашли, представьте себе, в старой казарме. Бывают же такие случаи!
— Позвольте-ка! — Обручев осмотрел золотые зернышки. — А ведь это не золото.
— Как не золото? Что вы!
— Уверяю вас. Это сплав олова, меди и свинца. После плавки его сбрасывают в воду мокрой метлой, и он распадается на такие зернышки. Похоже на золото по форме и цвету, но, смею уверить, вас обманули. Вы лучше избавьтесь от этих зерен поскорее, как бы ревизия на них не наткнулась. Вас же заподозрят в мошенничестве.
Повесть Марии Ивановны Поступальской о школьниках выпускных классов золотодобывающего прииска Таежный, о их дружбе, о вступлении в жизнь и поиске своего пути в ней.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.