Обреченные любить - [36]

Во время дневного перехода Сара попыталась забыть о случившемся. Ей не хотелось знать, что подумал Райс, услышав предложение Пруденс, и почему Даниель, проводив гостью, вернулся с улыбкой на лице. Однако мысли эти все равно вертелись у нее в голове.

Когда был разбит лагерь и Райс начал торопливо распрягать волов, Сара вспомнила, что сегодня суббота. Значит, вечером будут танцы, первые после разделения каравана и прибытия Даниеля.

Пока они с Эли готовили ужин, Даниель согрел на костре немного воды и повесил на борт фургона зеркало. Сообразив, что именно он собирается делать, Сара отвернулась. Ей казалось, что в том, как он скреб лезвием щеки и подбородок, есть что-то интимное, потому что в обычных условиях это могли бы видеть только его жена и дети.

За ужином она старалась не замечать Даниеля и сосредоточила внимание на Райсе. Теперь он казался скорее смущенным, чем сердитым, и впервые за последнее время у Сары затеплилась надежда, что Даниель был прав, когда говорил, что мальчик одумается.

Как только Райс ушел на танцы, Сара почувствовала на себе взгляд Даниеля, и это заставило ее занервничать сильнее прежнего. Она ела торопливо, стремясь поскорее оказаться подальше от него.

Они с Эли начали мыть посуду, когда Даниель принес им свою миску и прислонился к фургону плечом. Он кивнул в сторону начавшего играть маленького оркестра.

– Сара, ты пойдешь?

Она посмотрела на него с удивлением, покачала головой и с трудом отвела взгляд. Свежевыбритый подбородок Даниеля так и манил прикоснуться к нему. В его голубых глазах зажглось лукавство, и Сара заподозрила, что он прочитал ее мысли.

За нее ответил Эли:

– Я обойдусь без твоей помощи. Иди повеселись.

– Нет, спасибо, – быстро пробормотала она, но Даниель не отставал.

– Я знаю, ты любишь танцевать, а партнерш у нас осталось мало.

Сару смущало то обстоятельство, что Эли стоит рядом. Она предпочла бы, чтобы Даниель сделал подобное предложение с глазу на глаз, но вовремя вспомнила, что случилось в прошлый раз, когда они остались наедине. Отвадить его можно было только одним способом: сказав правду. Глядя Даниелю прямо в глаза, она заявила:

– Меня там не ждут.

– Когда-то это не имело для тебя значения, – парировал он.

– Шесть лет тюрьмы перевоспитают кого угодно, – ответила она.

Эли фыркнул – то ли недовольно, то ли одобрительно – и продолжил мыть посуду, как будто эта глубоко личная беседа не имела к нему никакого отношения. Даниель с досадой посмотрел на него, но потом улыбнулся.

Однако, когда он посмотрел на Сару, эта улыбка исчезла. Она твердо выдержала его взгляд и облегченно вздохнула, когда он пожал плечами и отошел.

– Если передумаешь, приходи, – бросил он через плечо.

Вскоре Сара увидела, что он танцует с одной из девочек фон Шиллер, партнером другой был Райс. Вернувшись к работе, она почувствовала на себе взгляд Эли.

– Ступай туда и покажи им, где раки зимуют.

Сара покачала головой.

– Не хочу портить им удовольствие.

Эли фыркнул.

– Подумаешь удовольствие – обнимать какую-то худышку! Пусть Райс потанцует с тобой.

– Нет, – твердо ответила она.

На лице старика появилась широкая улыбка.

– Я так и знал, – пробормотал он и стал мыть очередную миску.

Сара посмотрела на него с любопытством, но он не пожелал объяснить свои слова. Тогда она села к костру и взялась за шитье. Однако Эли не собирался оставлять ее в покое.

– Ты ждешь кого-то другого? Тогда заставь ревновать их обоих. Это пойдет им только на пользу.

Сара, не отвечая, придвинулась к огню. Эли продолжал возиться с посудой. После нескольких минут относительной тишины, прерывавшейся звуками музыки и смехом, он тоже уселся у огня, причем так, что мог следить и за Сарой, и за танцорами. Она не удивилась, когда старик заговорил снова, но не подняла глаз.

– Ортмен, – сказал Эли и засмеялся. – Вот с кем тебе нужно потанцевать. Его сестрица лопнет от злости!

Сара посмотрела на него и сдержала улыбку. Именно так она и поступала много лет назад. Даниель был прав: ее всегда мало волновало, что о ней думают другие. Но сейчас она не хотела привлекать к себе внимание.

Когда она не откликнулась на предложение Эли, тот что-то проворчал себе под нос, а потом снова заговорил с ней:

– И как люди могли поверить, что ты кого-то ограбила?

Шитье выпало у Сары из рук.

– А с чего вы взяли, что я этого не делала?

Эли пожал плечами.

– В глубине души ты боец.

Сара покачала головой.

– Больше нет.

Старик хмыкнул. Он продолжал смотреть на Сару так, словно чего-то ждал, и она вдруг представила себе, что рассказывает ему все. Это могло бы стать для нее большим облегчением, но она боялась, что он ей не поверит. При мысли о воскрешении того, что она всеми силами пыталась похоронить, у Сары встал комок в горле.

Эли все еще ждал, и она наконец заговорила.

– Не думаю, что они знают о том, что меня обвинили в воровстве. Им достаточно и одного того, что я сидела в тюрьме, а это я отрицать не могу. – И она снова взялась за шитье, надеясь, что Эли поймет: разговор окончен.

Он чертыхнулся себе под нос, поднялся и заковылял прочь, бросив через плечо:

– А ты все делаешь для того, чтобы они победили!

ГЛАВА 8