Олбани, Нью-Йорк, 1853
Сара Тэнтон дрожала. Она не могла справиться со страхом, от которого стыла кровь, и тонкая шаль, накинутая на плечи, была бессильна против холода, царившего в зале суда.
Адвокат сказал ей, чего ждать и что именно будет говорить Даниель, но она не поверила в это даже тогда, когда увидела, что тот уверенно идет к трибуне. Он выглядел как всегда – высокий, красивый, в безукоризненном костюме, сшитом специально для этого случая.
– Назовите свое имя, – прозвучал в тишине голос бейлифа[1].
– Даниель Харрисон. – Он поднял одну руку, другую положил на Библию и поклялся говорить правду, только правду и ничего кроме правды. – Это было поздно вечером в субботу, около полуночи. У моего отца в кассе хранилась большая сумма денег. Я и другие служащие должны были по очереди сторожить их до утра понедельника, пока не откроется банк.
Сара знала, что должна тщательно прислушиваться к словам, а не к звуку его голоса. Конечно, он все объяснит. И положит конец этому ужасному недоразумению.
– Я помню, что шел по аллее, ощущая странную неловкость, словно кто-то следил за мной. Но не могу сказать, что слышал или видел что-нибудь. Задней двери следовало быть запертой, но она не была даже прикрыта. Я вошел внутрь, сделал пару шагов и обнаружил Фрэнка. То есть Фрэнка Абернети. Он дежурил как раз передо мной. Он был ранен, и я опустился на колени, чтобы помочь ему, но в это время услышал на аллее какой-то звук. Я бросился к выходу и увидел, что она убегает.
– Вы хотите сказать, что увидели женщину, которая в настоящее время находится в зале суда?
Сара смотрела на знакомое лицо, ожидая, когда взгляд голубых глаз обратится на нее. И это случилось.
– Да. Это она.
Саре понадобилась целая минута, чтобы осознать случившееся.
Почему, Даниель? – мысленно вскричала она. Я думала, ты любишь меня. Мы строили планы на будущее…
Конечно, Сара не сказала этого вслух. Просто молча смотрела в ледяные голубые глаза. Даниель отвернулся первым.
Она просидела еще целый час, выслушивая показания. Ей казалось, что она вот-вот потеряет сознание от боли. Наконец она встала вместе со всеми остальными, тюремщик взял ее за руку и вывел из зала суда. Как обычно, по пути в камеру к ним присоединился ее адвокат.
Сара видела окружающий мир только тогда, когда смотрела в большое окно на площадке между вторым и третьим этажом. Тюремщик по привычке дал ей постоять там, чтобы перевести дух. Только тут к Саре вернулся дар речи.
– Скажите Даниелю, что я хочу его видеть.
Адвокат отвернулся от нее и тоже посмотрел в грязное окно.
– Мисс Тэнтон, эта мысль мне не нравится, – после долгой паузы сказал он.
– Пожалуйста, – взмолилась она. – Я должна его видеть!
Выражение лица адвоката не изменилось.
– Как пожелаете, мисс.
И он стал спускаться по лестнице, даже не удостоив Сару взглядом. Девушка и тюремщик медленно пошли дальше.
Саре казалось, что она уже расхаживает по камере несколько часов, представляя себе торопящегося к ней Даниеля. Но чем дольше она ждала, тем больше боялась предстоящих объяснений. В конце концов она услышала голоса и звяканье ключей. Дверь открылась. На пороге стояли тюремщик и ее адвокат.
– Даниель? – прошептала она, вопросительно глядя на них.
– Он отказывается идти к вам, мисс Тэнтон. Вам лучше поспать.
С этими словами адвокат повернулся и вышел из камеры. Тюремщик двинулся за ним.
Сара не смогла последовать этому совету. Когда на следующее утро она вошла в зал суда, ее глаза ввалились, а измученное тело сотрясала дрожь. Она заняла место рядом с адвокатом.
– Всем встать. – Звонкий голос бейлифа заставил зрителей подняться на ноги. Сара следила за тем, как вошедший судья занял свое место. Потом она села вместе с остальными, но бейлиф добавил: – Обвиняемая должна стоять.
Рука адвоката легла на ее локоть и заставила снова встать.
– Сара Тэнтон, вы признаны виновной в грабеже и оскорблении действием, – объявил судья. – Вам есть что сказать?
Сара проглотила комок в горле и отрицательно покачала головой. Она не смогла бы говорить, даже если бы хотела.
Судья нахмурился.
– Вы необычайно упрямы, юная леди. Учитывая, что вы нисколько не раскаиваетесь в содеянном, я приговариваю вас к двадцати годам заключения в тюрьме Оберн. Если когда-нибудь в будущем с вашей помощью деньги мистера Харрисона будут найдены, суд пересмотрит приговор.
Молоток судьи стукнул по столу, и Сара поморщилась.
– Всем встать, – сказал бейлиф.
Сара повернулась к публике, надеясь еще раз увидеть Даниеля и попросить его о помощи. Тюремщик взял ее за руку и повел за собой, но она продолжала глядеть в зал. Даниель шел по проходу, повернувшись к ней спиной. Она попыталась окликнуть его, но с губ сорвался лишь шепот:
– Даниель…
Он обернулся, и взгляды их встретились. Выражение его лица было непроницаемым.
Пальцы тюремщика крепко сжались на ее запястье, и Сара поняла, что она пытается вырваться.
– Даниель! – выкрикнула девушка, и ее вывели из зала.
