Образ жизни - [2]

Шрифт
Интервал

Пирожков. А что такое «вытачки»?

Горлохватский (нетерпеливо). Ну, складочки такие.

Пирожков. А что — нужно?

Горлохватский (скучно). Модно.

Пирожков (вздыхает). Тогда давайте.

Горлохватский. Придётся вам набросить немножко сверху. Итого… (Неторопливо подсчитывает на бумажке, показывает сумму врачу.) Примерно вот так.

Пирожков (испуганно). Борис Аркадьевич, а вы в этом уверены?!

Горлохватский (раздражённо). Ой, ну конечно.

Пирожков. А как бы пораньше чуть–чуть?

Горлохватский (охотно). Тогда побольше чуть–чуть. На примерку — послезавтра. Без опоздания, в десять. Мне так удобнее. Скажите, что вы к Горлохватскому — меня найдут. (Не дожидаясь ответа, уходит за кулисы.)

Пирожков (зрителям). Но примерка не состоялась. Вызывают меня в приёмное отделение…

Приёмное отделение больницы. Пирожков надевает белый халат.

На кушетке сидит, скорчившись, Горлохватский.

(В сторону.) Э, да это ты, братец! (Горлохватскому, громко.) Ба! никак Горлохватский? Борис Аркадьевич?

Горлохватский (удивлённо). Это… это вы, Николай Иваныч?

Пирожков (ласково). Я, дорогой вы мой человек, я. Ну-с, я вас внематочно слушаю. Что случилось?

Горлохватский (растерянно). Как? Внематочно?

Пирожков (миролюбиво). Шучу. Ну-с…

Горлохватский (показывает на свой живот). Да вот тут болит.

Пирожков. Давно?

Горлохватский. Часа три.

Пирожков. Очень?

Горлохватский (мычит). Ы-ы… Сначала вроде пупок заныл, ну, думал, после пива, а я, скажу вам, от пива очень часто… того… Ну а потом — справа…

Пирожков. Ложитесь.

Горлохватский ложится.

(Нажимает на живот пациента, потом резко отнимает руку.) Так — больно?

Горлохватский (подскакивает). Да, да!

Пирожков (нажимает на живот Горлохватского). А здесь?

Горлохватский. Ох!

Пирожков. Куда отдаёт?

Горлохватский (показывает). Сюда.

Пирожков (резко чертит кончиками пальцев по животу). А так?

Горлохватский (подскакивает). Ай!

Пирожков. Ясно. Аппендицит. Часа… э-э… через четыре будем оперировать.

Горлохватский (удивлённо). П-почему так поздно?

Пирожков (равнодушно). Второй тайм досмотреть надо, «Спартак» — дело святое… Потом пойду пообедаю, то, сё… (Вяло почёсывается.) Мне так удобнее.

Горлохватский (с неподдельным интересом). А если пораньше чуть–чуть?

Пирожков (задумчиво). Пораньше? Тогда… мм…

Горлохватский. Понял. Сколько?

Пирожков (картинно сердится). За кого вы меня принимаете?

Горлохватский (машет рукой). Да ладно вам, доктор! Тут не до светских манер: болит…

Пирожков (набирает телефонный номер, говорит в телефонную трубку). Лариса, это Пирожков. Есть интересная работёнка. Готовь операционную.

Горлохватский (громко шепчет). И наркоз, наркоз…

Пирожков (Горлохватскому). Что это вас на сложности потянуло? Сделаем под местным обезболиванием. Ничего страшного.

Горлохватский (растерянно). Да как же так?

Пирожков. Вы же, Борис Аркадьевич, не ребёнок. И не псих. Верно? И аппендицит у вас не такой уж запущенный — (многозначительно) пока… Зачем вам наркоз? Можно и под новокаином. Руки–ноги привяжем и вперёд… И потом, анестезиолога всё равно нет.

Горлохватский. А может, поищете?

Пирожков. Да зачем искать–то его? У тёщи он. В Калуге. Картошку копает.

Горлохватский (делает красноречивый жест пальцами). Я подброшу…

Пирожков не слушает его, уходит за кулисы.

Операционная.

Горлохватский лежит на операционном столе. Рядом стоят хирургическая медсестра Лариса и Пирожков. Они в масках, на руках у них резиновые перчатки.

Пирожков (готовится к операции, ворчит). Ничего, потерпите. Не графья. Вчера ты меня того… без наркоза, сегодня моя очередь.

Горлохватский. Разрез большой будет?

Пирожков (весело). Да уж немалый. Думаю, на всякий случай срединным пойти…

Горлохватский. Это как?

Пирожков. Снизу вверх… практически до основания черепа.

Горлохватский. А если всё же по Мак — Бурнею попробовать?

Пирожков (Ларисе). Ого! Начитанный. (Пациенту.) Покрой сложнее будет…

Горлохватский. Плевать! Оплачу!

Пирожков (ворчит). Платежеспособный какой…

Лариса подаёт врачу скальпель. Пирожков делает разрез.

Горлохватский вскрикивает.

(Недоуменно.) Что такое?

Горлохватский (чуть не плача). Да больно же!

Пирожков (искренне). Не может быть.

Горлохватский. Точно.

Пирожков. Новокаинчик подбавлять будем?

Горлохватский (поспешно). Будем, будем!

Пирожков (медсестре). Лариса…

Сестра подаёт шприц с новокаином.

(Оперирует.) Так, посмотрим, посмотрим… Ага! Вот и аппендикс. (Бормочет себе под нос.) Флегмонозный. Сразу на операцию взяли — и правильно. Ждать нечего… А то копыта откинул бы от перитонита, и всего делов… (Ларисе.) Этот зажим не держит. Кстати, когда ты его в последний раз мыла?.. (Оперирует. Горлохватский гримасничает от боли.) Подлиннее нитку давай, а то тут дырки остаются… А поострее ножниц нет у тебя?

Лариса (сварливо). Всё лежит перед вами.

Пирожков. И не спорь! Вечно ты споришь. Ещё зажим… Так. На кисет давай… Так. (Торжественно.) Отсекаю отросток.

Горлохватский (нетерпеливо). Ну что там?

Пирожков (откровенно). Ливер тут у вас, Борис Аркадьевич — сущая труха! Показать аппендюк–то ваш?

Горлохватский. На кой хрен он мне нужен?! (Хрипит.) Скорее, доктор, больно же!

Пирожков (равнодушно). Не дуйте, пожалуйста, живот. (Вдруг Ларисе.) Ты пиво в холодильник поставила?


Еще от автора Алексей Станиславович Петров
Облако

На даче вдруг упал и умер пожилой человек. Только что спорил с соседом о том, надо ли было вводить войска в Чечню и в Афганистан или не надо. Доказывал, что надо. Мужик он деревенский, честный, переживал, что разваливается страна и армия.Почему облако?История и политика — это облако, которое сегодня есть, завтра его уже не видно, растаяло, и что было на самом деле, никтоне знает. Второй раз упоминается облако, когда главный герой говорит, что надо навести порядок в стране, и жизнь будет "как это облако над головой".Кто виноват в том, что он умер? Покойный словно наказан за свои ошибки, за излишнюю "кровожадность" и разговорчивость.Собеседники в начале рассказа говорят: война уже давно идёт и касается каждого из нас, только не каждый это понимает…


Голуби на балконе

Повесть Алексея Петрова «Голуби на балконе» читать легко, и это несомненное достоинство произведения, опубликованного в интернете. Возможно, этот текст не вызовет огромного потрясения. Если вы начнете его читать, то попадете в мир далеких от нас реалий. Хотя, возможно, не такой уж далекий. Даже мое поколение может вспомнить начало восьмидесятых. Только этот период для нас, пожалуй, более радужный, чем для героев повести Алексея Петрова: детство навсегда остается детством.Герои повести прощаются со студенческой юностью, сталкиваются с абсолютно «взрослыми проблемами»: поиском жилья, распределением, бюрократией.


Градский рядом

Понимаете, в чём штука: есть вещи, о которых бессмысленно говорить. Например, смысл жизни. Зачем о нём говорить? Надо прожить жизнь, оно и будет понятней.Алексей Петров пишет о любви к музыке, не ища в этом смысла. Он просто рассказывает о том, как он жил, и музыка жила с ним.


Роман с Польшей

Те, кому посчастливилось прочитать книгу этого автора, изданную небольшим тиражом, узнают из эссе только новые детали, штрихи о других поездках и встречах Алексея с Польшей и поляками. Те, кто книгу его не читал, таким образом могут в краткой сжатой форме понять суть его исследований. Кроме того, эссе еще и проиллюстрировано фотографиями изысканной польской архитектуры. Удовольствие от прочтения (язык очень легкий, живой и образный, как обычно) и просмотра гарантировано.


Северин Краевский: "Я не легенда..."

Его называют непревзойденным мелодистом, Великим Романтиком эры биг-бита. Даже его имя звучит романтично: Северин Краевский… Наверно, оно хорошо подошло бы какому-нибудь исследователю-полярнику или, скажем, поэту, воспевающему суровое величие Севера, или певцу одухотворенной красоты Балтики. Для миллионов поляков Северин Краевский- символ польской эстрады. Но когда его называют "легендой", он возражает: "Я ещё не произнёс последнего слова и не нуждаюсь в дифирамбах".— Северин — гений, — сказала о нем Марыля Родович. — Это незаурядная личность, у него нет последователей.


Тост

В рассказе нет ни одной логической нестыковки, стилистической ошибки, тривиальности темы, схематичности персонажей или примитивности сюжетных ходов. Не обнаружено ни скомканного финала, ни отсутствия морали, ни оторванности от реальной жизни. Зато есть искренность автора, тонкий юмор и жизненный сюжет.


Рекомендуем почитать
В гостях у сказки

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Знойные мамочки

Лирическая комедия из жизни одной семьи, написанная американским драматургом Дэвидом У. Кристнером убеждает в том, что каждый человек имеет право на счастье, несмотря на возраст и вопреки обстоятельствам. Двум главным героиням спектакля — маме Черил и маме Клодии — за 60, но сдаваться они не намерены. Не случайно одна из них произносит сакраментальную фразу: «И в шестьдесят пять лет женщина должна использовать все свои ресурсы». Дэн и Эбби — любящая, успешная и благополучная во всех смыслах семейная пара.


Театр

Тирсо де Молина принадлежит к драматургам так называемого «круга Лопе де Веги», но стоит в нем несколько особняком, предвосхищая некоторые более поздние тенденции в развитии испанской драмы, обретшие окончательную форму в творчестве П. Кальдерона. В частности, он стремится к созданию смысловой и сюжетной связи между основной и второстепенной интригой пьесы. Традиционно считается, что комедии Тирсо де Молины отличаются острым и смелым, особенно для монаха, юмором и сильными женскими образами. В разном ключе образ сильной женщины разрабатывается в пьесе «Антона Гарсия» («Antona Garcia», 1623), в комедиях «Мари-Эрнандес, галисийка» («Mari-Hernandez, la gallega», 1625) и «Благочестивая Марта» («Marta la piadosa», 1614), в библейской драме «Месть Фамари» («La venganza de Tamar», до 1614) и др.Первое русское издание собрания комедий Тирсо, в которое вошли:Осужденный за недостаток верыБлагочестивая МартаСевильский озорник, или Каменный гостьДон Хиль — Зеленые штаны.


Великий Кофта

Гете изображает в своей комедии нравственное разложение аристократической среды, являвшееся одним из симптомов кризиса феодальной монархии. Ограничив действие узким кругом лиц, он сумел, однако, создать выразительные типы дворян, подлинных и мнимых, живущих в атмосфере разврата, обмана, интриг. Гете очень выразительно показал духовный разброд в этой среде. С одной стороны, трезвый и расчетливый практицизм, с другой — вера в мистику и чудеса, эксплуатируемая ловкими проходимцами.


Тогда в Севилье

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Ум без денег

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.