Обольстительная леди Констанс - [33]

Хотя Констанс не поняла ни единого слова из речи Кадара, его убежденность произвела на нее огромное впечатление. Куда ушла его холодность? Принц Кадар, который обращался к своим подданным сегодня утром, был страстным, трогательным, отзывчивым. Перемена, произошедшая с ним, стала для нее откровением.

Констанс смотрела, как он сидел с обычной небрежной грацией, окруженный группой молодых людей, которые наперебой что-то говорили ему. Наблюдая за ними, она испытала прилив удовлетворения и восхищения. Но следом пришло более тревожное чувство. Ей очень хотелось остаться здесь, в Маримоне, и наблюдать за тем, как Кадар преобразует свои владения. Ей хотелось стать свидетельницей его успеха, видеть, как он станет тем эмиром-реформатором, каким он хотел стать. У него все получится – она нисколько в том не сомневалась. Только ее при этом не будет.

Она встряхнулась. Не время жалеть о том, чему не суждено сбыться. Оглядевшись по сторонам, она увидела, что окружившие ее старики, женщины и дети улыбаются ей, жестикулируют, стараясь включить ее в разговор. Констанс преисполнилась радостью. «Нас приковывают к земле лишь наши страхи», перевел для нее Кадар слова из своей речи. Да, это про нее! С ней так было почти всю жизнь, но больше не будет. Речь Кадара стала переломной не только для жителей оазиса, но и для нее.

Они покинули оазис лишь под вечер.

– Я собирался сегодня показать вам много других мест, но времени уже не осталось. Кроме того, мне нужно серьезно пересмотреть мои планы после того, что мне рассказали, – обратился к ней Кадар, когда последний из группы детей, бежавших следом, наконец помахал рукой и вернулся в городок. – Сегодня я понял, насколько эгоистичными были мои замыслы. Я хотел принести в Маримон свой мир, в то время как на самом деле вначале нужно подготовить почву. Корабелы, дорожные строители, учителя и инженеры нужны нам гораздо больше, чем ученые. Нам очень недостает мужчин-практиков.

– И женщин, – заметила Констанс.

Кадар тепло улыбнулся ей:

– Конечно, и женщин. – Он остановил своего верблюда рядом с ней. – Констанс, сегодня один из самых светлых дней в моей жизни, и вы сыграли в нем главную роль. Я вам очень признателен.

– Я ничего не делала. Вы все сделали сами. Ваша речь меня просто заворожила, хотя я ни слова не поняла! Вы были великолепны, Кадар. Вам следует собой гордиться.

Он пожал плечами, но она сразу поняла, что он тронут.

– Мне еще многому предстоит учиться. Мне предстоит научиться быть правителем. Но сегодня, по-моему, положено начало. Шаг совсем небольшой.

– Но важный, – поддержала Констанс.

Кадар рассмеялся.

– Сейчас мне тоже так кажется, но, как говорится, утро вечера мудренее. Посмотрим, какие мысли придут мне в голову утром. А пока давайте насладимся остатками дня.

Он снова погнал верблюда вперед, через горный перевал. Констанс следовала за ним. Вскоре они добрались до вершины перевала, и перед ними открылся порт. Она удивилась, заметив, что Кадар свернул на узкую тропу, которая шла параллельно берегу и вела в сторону от дворца. Они миновали утесы цвета охры, за которыми скрывался пляж, – место их первой верховой прогулки. Они заехали в оливковую рощу. Посмотрев вниз, Констанс увидела уединенную бухту в виде полумесяца. Сверху прибрежный песок казался серебристым и сменялся на золотой в том месте, где на берег набегали морские волны.

– Жаль, что здесь нельзя спуститься, – сказала Констанс, потому что на палящем солнце у нее разболелась голова. – Там, внизу, похоже, прохладно и красиво.

– Моя английская роза, кажется, начинает вянуть? Попробуем ее вылечить! – улыбнулся Кадар.

Узкая тропинка, на которую он свернул, спускалась вниз уступами, почти как лестница. Вначале Констанс показалось, что верблюды не справятся с такой крутизной. Но верблюд Кадара послушно брел вниз, и Констанс направила своего верблюда следом.

Спуск занял не более нескольких минут, хотя ей он показался вечностью. Очутившись, наконец, на песке, она спешилась и с облегчением передала поводья Кадару. Тот быстро и ловко стреножил обоих верблюдов.

Констанс поспешила сбросить красивое верхнее платье, сапоги и головной убор. Кадар последовал ее примеру. Разоблачившись, он провел рукой по волосам.

– Вода – лучшее средство от духоты, – сказал он.

– Да, она выглядит очень соблазнительно. – Констанс пошла по мягкому песку, ласкавшему ступни, к самой кромке воды. Первая волна, лизнувшая ей ступни, показалась на удивление холодной. Она вздрогнула и пошатнулась.

– Осторожно! – Кадар подхватил ее под руку.

Дальше они побрели вместе. Вода доходила сначала до лодыжек, потом до икр. Констанс подетски засмеялась от радости. Они побрели дальше. Вода достигала ее колен, намочила шаровары, и они прилипли к ногам. Они зашли так глубоко, что подол ее рубахи тоже намок.

– По-моему, уже достаточно далеко, – заметил Кадар. – Еще немного – и мне придется учить вас плавать.

Они стояли в воде бок о бок. Вода была такой прозрачной, что она видела пальцы их ног на дне. Бедро Кадара, которое прижималось к ее ноге, было теплым. И хотя ступни покалывало от холода, на поясницу стекла струйка пота.