Обольстительная леди Констанс - [31]

– Здесь… как мираж, – сказала Констанс, поворачиваясь к Кадару. – Я бы в жизни не поверила, что в пустыне между скал возможно такое чудо!

– Здесь находится наш самый большой оазис – его довольно безыскусно так и называют: Большой оазис. Кроме того, здесь второй по величине город в Маримоне – второй после столицы. Именно здесь я собираюсь построить нашу первую школу.

Констанс как завороженная смотрела на оазис; она не сразу обратила внимание на городок, выросший с того края долины, который находился ближе к морю. Дома поднимались уступами, занимая и подножие гор. Почти все они были небольшими, сложенными из красного камня, но попадались и особняки побольше, построенные из серого камня, похожего на гранит. Многие побеленные дома блестели на солнце.

– Похоже, здесь немного свободной земли, на которой можно строить, если только не ставить дома прямо на полях, – заметила она.

– Нет, для строительства наша плодородная земля слишком драгоценна. Я собираюсь врезаться в скалу с другой стороны долины, вон там, – Кадар показал вперед, – и соорудить там такие же террасы. Поедемте туда, я вам покажу.

Констанс последовала за ним. Они объезжали поля по периметру. Крестьяне прекращали работу и глазели на них, когда они проезжали мимо, хотя Кадар как будто ничего не замечал.

– Судя по всему, у вас грандиозные планы, – с сомнением произнесла Констанс, когда Кадар закончил объяснять. – Ваша школа будет просто огромной. Неужели здесь столько детей?

– Я задумал не простую сельскую школу, – ответил он. – Хотя и собираюсь строить школы в каждой деревне, куда могли бы ходить и дети, и их родители. Но здешняя школа будет гораздо лучше. Она станет… воротами к знаниям. Здесь мы дадим образование ученым будущего. Здесь мы посадим семена, которые приведут Маримон к процветанию.

– Центр науки, о котором вы говорили, – сказала Констанс, вспомнив их разговор на морском берегу несколько дней назад.

Кадар просиял:

– Вот именно! Место, куда будут приезжать ученые со всего мира! Мы будем соперничать с университетами Константинополя, Каира и даже Болоньи!

Кадар заметно оживился, он говорил с воодушевлением, которое оказалось одновременно заразительным и занимательным, однако Констанс понимала, что он не подумал о многих практических деталях.

– Значит, вы собираетесь собрать в Маримоне весь мир! Вот что вы имели в виду, говоря, что хотите перевести Маримон в девятнадцатый век? – спросила она, стараясь скрыть свой скептицизм. Очевидно, ей это не удалось.

– Школы – только начало, – услышав ее голос, Кадар перестал улыбаться. – Я отдаю себе отчет, что на все потребуется время. Попутно придется решать множество разных задач. Взять, например, наш порт. Он слишком мал для тех задач, которые я наметил. Если Маримон хочет развивать торговлю, порт придется расширить. Кроме того, мы должны пересмотреть торговые законы, правила импорта и экспорта.

– По крайней мере, в данном вопросе вы можете дать весьма полезные советы. Нет, – поспешно продолжала Констанс, увидев, как Кадар нахмурился, – я не хочу сказать, что вы… то есть… Придется много потрудиться, – беспомощно закончила она.

– Я понимаю, что мои замыслы радикальны. Я понимаю, что многие сочтут напрасной тратой времени обучение грамоте не только мальчиков, но и девочек.

– Боже правый, Кадар, я последняя подумала бы так! – воскликнула Констанс. – Но, может быть, вашим подданным куда важнее изучать ремесла, полезные навыки, а не науки.

Не выдержав его пытливого взгляда, Констанс поерзала в седле и прикусила язык. Она сказала больше чем достаточно… да и что ей, собственно, известно о таких вещах? Она не правитель!

Кадар тяжело вздохнул.

– Вы правы. Мои мысли хороши в теории, а на практике… – Он сдвинул куфию на затылок.

– Думаю, вы слишком сурово судите себя, – сказала Констанс, не в силах вынести его уныние. – Вы говорили: подданные считали вашего брата настоящим правителем, его все любили… Но что он сделал для народа за годы своего правления? По вашим словам, он заказал строительство шхуны. Значит, он любил дорогие игрушки. Сомневаюсь, что он построил хоть одну школу.

– Наверное, спроса не было, – ответил Кадар, едва заметно улыбнувшись. – Может быть, подданных устраивало сложившееся положение.

– Почему бы не спросить их самих? – Кон-станс обвела рукой поля.

Кадар смотрел в другую сторону; он отвернулся от оазиса. Теперь же он развернул верблюда и понял, что Констанс права. Местные жители, увидев, что правитель смотрит на них, немедленно упали на колени.

– У нас не принято советоваться с подданными. Для советов у правителя есть визири, – ответил он, не без смущения глядя на людей, лежащих ниц.

– Вам нужно одобрение визирей для того, чтобы принять то или иное решение?

– Нет, но было бы гораздо проще, будь они на моей стороне… – Кадар помолчал. – Я мог бы предупредить сопротивление визирей, продемонстрировав, что мои предложения пользуются поддержкой подданных, – медленно произнес он. – Хотя, конечно, может оказаться, что они будут против.

– В глубине души вы считаете, что так и будет?

Он решительно покачал головой:

– Нет. В глубине души я знаю, что поступаю правильно и мой народ меня поддержит.