Облава - [159]
— Отдай, — крикнул Пашко, протягивая руку. — Это мое, мне дали!
— Домани![68] — сказал Пари, и его губы искривила улыбка.
— Не хочу я домани, отдай сейчас же! Я не знаю, куда тебя черти унесут еще до ночи.
— Завтра, завтра, — осклабя зубы, бросил Пари и завел мотор.
И тут только Пашко заметил, что сани с больной исчезли.
Шелудивый Граф воспользовался первым удобным случаем, чтобы избавиться от угрюмого старика с бородой и винтовкой и остаться наедине с беззащитной молодой женщиной. А когда Ахилл Пари дал ему знак отъехать, он воспринял это как перст судьбы, которая угадала его желание и предоставила ему возможность удовлетворить его. Он с давних пор привык ладить с ней — и никогда не колебался и не терял времени, когда судьба оказывала ему знаки внимания. Шелудивый имел дело с разными женщинами; одни были старые и апатичные, другие молодые, но некрасивые; воспоминания о некоторых связях были настолько отвратительны даже ему, что хотелось вытеснить их из памяти чем-то другим. Чего у него никогда не было и чем ему именно поэтому страстно хотелось обладать — так это женщиной, которая не поддается, царапается, кусается и неистово защищается от мужчины, как от несчастья и позора. Ему иногда рассказывали о таких женщинах, о том, как трудно ими овладеть, и о том, как потом бывает хорошо; рассказывал и он, даже показывал царапины, но все это было вранье, и все знали, что он врет. Лишь однажды ему не сказали, что он врет, но на то были политические причины, — женщина, о которой он рассказывал, была партизанкой. А по сути дела с партизанками ему очень не везло, — взятых в плен или тотчас расстреливали, или передавали итальянцам в лагеря, другие же сразу попадали под защиту влиятельных родственников, кумовьев или друзей, которых всегда было достаточно.
На подъеме у моста Шелудивый придержал лошадей, чтобы посмотреть, не едет ли кто за ним. Убедившись, что дорога безлюдна и впереди и сзади, он совсем успокоился, — никто не помешает, можно не торопиться, судьба устроила все так, как только она одна умеет. Посмотрев на болота, он узнал место, где под ним подломился лед, потом вспомнилось, как тащили его во сне два пса прямо к этому месту. Он дал лошадям перейти через мост, предпочитая, чтобы река отделила его от этих злосчастных болот. Вначале подъема на шоссе он остановил сани, связал уздечки так, чтобы лошади не тронулись с места, и улегся рядом с Недой.
Почувствовав на своем затылке его бороду и дыхание, Неда сначала не поняла, что это, хоть и было противно и становилось все противней.
Она приподнялась и, еще не открыв глаз, оттолкнула его.
— Ты чего толкаешься? — спросил Шелудивый.
— Отодвинься от меня, тут что-то вонючее.
— Чем тебе воняет?
— Многим — навозом и еще чем-то.
— И ты не цветочек, сама знаешь, что не цветочек.
— Знаю.
Граф вспомнил четнический суд в Колашине, который скрасил ему много скучных осенних дней. Он сидел в натопленном помещении суда и слушал, как судят пойманных коммунистов и заподозренных в пособничестве крестьян. В те дни он завидовал и председателю и прокурору и никак не мог решить, какой из двух должностей он отдаст предпочтение, когда после окончательной победы четников придет время награждать его по заслугам. Сейчас ему представилась возможность стать одновременно и одним, и другим, и даже третьим — зевакой-горожанином, который, разинув рот, все одобряет и хлопает в ладоши.
— Налицо явные и неопровержимые доказательства, — сказал он, читая приговор со своих ладоней, — что обвиняемая совершала блуд с коммунистами и евреями. Тем самым она наносит оскорбление королю и отечеству и одновременно подрывает устои закона, порядка и общественной морали. Содеянное преступление наказуемо по статье «второй», пункты «а», «б», «в», «г», «д» и «е», «Закона о защите государства». Чье патриотическое сердце не заплачет горько от подобных оскорблений? Исходя из этого, я требую строжайшего наказания в назидание прочим… «Пра-а-а-вильно-о-о, долой, на виселицу-у-у!..» Принимая во внимание то смягчающее обстоятельство, что обвиняемая, по всей вероятности, была введена в заблуждение, суд решает уменьшить наказание, а именно, передать виновную на попечение уважаемому националисту Шелудивому Графу, который применит все возможные меры для исправления морального облика обвиняемой… Правильно-о-о-о! Смерть международному коммунизму!
Неда почувствовала, как из-под нее уходит земля. Сначала посыпались мелкие комья, потом отделились подкопанные камни и покатились, подталкивая друг друга. Она куда-то падала, кажется, в болото на самом дне пропасти. Неда хватается за корни, за камни, но все, за что бы она не ухватилась, либо обламывается, либо падает вместе с ней. Нет больше тех, кто поддерживал ее, нет времени их позвать. От страха она поднимает голову и собирается с силами, чтобы сесть.
Очнувшись, Неда смотрит на окружающий ее позабытый мир: конские хвосты, гора с чахлым кустарником, облака — все это возникает разом и сначала находится в движении, а потом становится на свои места, словно невидимые свидетели ее падения. Слышен лай, эхо голосов. Долина и река кажутся ей знакомыми — она давно знала, что умрет в такой вот мрачной долине. Все это длится несколько мгновений. Ее бьет лихорадочная дрожь, она словно качается на ее волнах, постепенно опускаясь все ниже и ниже. Потом все заволакивает туман с бегающими глазницами пустот. Из земли вдруг высовывается седая голова ее свекра — он кивает и щелкает челюстями: «Щелк, щелк».
Михаило Лалич — один из крупнейших писателей современной Югославии, лауреат многих литературных премий, хорошо известен советским читателям. На русский язык переведены его романы «Свадьба», «Лелейская гора», «Облава».Лалич посвятил свое творчество теме войны и борьбы против фашизма, прославляя героизм и мужество черногорского народа.В книгу включены роман «Разрыв» (1955) и рассказы разных лет.
Труд В. П. Артемьева — «1-ая Дивизия РОА» является первым подробным описанием эпопеи 1-ой Дивизии. Учитывая факт, что большинство оставшегося в живых рядового и офицерского состава 1-ой Дивизии попало в руки советских военных частей и, впоследствии, было выдано в Особые Лагеря МВД, — чрезвычайно трудно, если не сказать невозможно, в настоящее время восстановить все точные факты происшествий в последние дни существования 1-ой Дивизии. На основании свидетельств нескольких, находящихся з эмиграции, офицеров 1ой Дивизии РОА, а также и некоторых архивных документов, Издательство СБОРН считает, что труд В.
Когда авторов этой книги отправили на Восточный фронт, они были абсолютно уверены в скорой победе Третьего Рейха. Убежденные нацисты, воспитанники Гитлерюгенда, они не сомневались в «военном гении фюрера» и собственном интеллектуальном превосходстве над «низшими расами». Они верили в выдающиеся умственные способности своих командиров, разумность и продуманность стратегии Вермахта…Чудовищная реальность войны перевернула все их представления, разрушила все иллюзии и едва не свела с ума. Молодые солдаты с головой окунулись в кровавое Wahnsinn (безумие) Восточного фронта: бешеная ярость боев, сумасшедшая жестокость сослуживцев, больше похожая на буйное помешательство, истерическая храбрость и свойственная лишь душевнобольным нечувствительность к боли, одержимость навязчивым нацистским бредом, всеобщее помрачение ума… Посреди этой бойни, этой эпидемии фронтового бешенства чудом было не только выжить, но и сохранить душевное здоровье…Авторам данной книги не довелось встретиться на передовой: один был пехотинцем, другой артиллеристом, одного война мотала от северо-западного фронта до Польши, другому пришлось пройти через Курскую дугу, ад под Черкассами и Минский котел, — объединяет их лишь одно: общее восприятие войны как кровавого безумия, в которое они оказались вовлечены по воле их бесноватого фюрера…
Ричмонд Чэпмен — обычный солдат Второй мировой, и в то же время судьба его уникальна. Литератор и романтик, он добровольцем идет в армию и оказывается в Северной Африке в числе английских коммандос, задачей которых являются тайные операции в тылу врага. Рейды через пески и выжженные зноем горы без связи, иногда без воды, почти без боеприпасов и продовольствия… там выжить — уже подвиг. Однако Чэп и его боевые товарищи не только выживают, но и уничтожают склады и аэродромы немцев, нанося им ощутимые потери.
Новая книга пермского писателя-фронтовика продолжает тему Великой Отечественной войны, представленную в его творчестве романами «Школа победителей», «Вперед, гвардия!», «Костры партизанские» и др. Рядовые участники войны, их подвиги, беды и радости в центре внимания автора.
8 сентября 1943 года, правительство Бадольо, сменившее свергнутое фашистское правительство, подписало акт безоговорочной капитуляции Италии перед союзными силами. Командование немецкого гарнизона острова отдало тогда дивизии «Аккуи», размещенной на Кефаллинии, приказ сложить оружие и сдаться в плен. Однако солдаты и офицеры дивизии «Аккуи», несмотря на мучительные сомнения и медлительность своего командования, оказали немцам вооруженное сопротивление, зная при этом наперед, что противник, имея превосходство в авиации, в конце концов сломит их сопротивление.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Историю русского военнопленного Григория Папроткина, казненного немецким командованием, составляющую сюжет «Спора об унтере Грише», писатель еще до создания этого романа положил в основу своей неопубликованной пьесы, над которой работал в 1917–1921 годах.Роман о Грише — роман антивоенный, и среди немецких художественных произведений, посвященных первой мировой войне, он занял почетное место. Передовая критика проявила большой интерес к этому произведению, которое сразу же принесло Арнольду Цвейгу широкую известность у него на родине и в других странах.«Спор об унтере Грише» выделяется принципиальностью и глубиной своей тематики, обширностью замысла, искусством психологического анализа, свежестью чувства, пластичностью изображения людей и природы, крепким и острым сюжетом, свободным, однако, от авантюрных и детективных прикрас, на которые могло бы соблазнить полное приключений бегство унтера Гриши из лагеря и судебные интриги, сплетающиеся вокруг дела о беглом военнопленном…
Действие романа «Дело» происходит в атмосфере университетской жизни Кембриджа с ее сложившимися консервативными традициями, со сложной иерархией ученого руководства колледжами.Молодой ученый Дональд Говард обвинен в научном подлоге и по решению суда старейшин исключен из числа преподавателей университета. Одна из важных фотографий, содержавшаяся в его труде, который обеспечил ему получение научной степени, оказалась поддельной. Его попытки оправдаться только окончательно отталкивают от Говарда руководителей университета.
«Равнодушные» — первый роман крупнейшего итальянского прозаика Альберто Моравиа. В этой книге ярко проявились особенности Моравиа-романиста: тонкий психологизм, безжалостная критика буржуазного общества. Герои книги — представители римского «высшего общества» эпохи становления фашизма, тяжело переживающие свое одиночество и пустоту существования.Италия, двадцатые годы XX в.Три дня из жизни пятерых людей: немолодой дамы, Мариаграции, хозяйки приходящей в упадок виллы, ее детей, Микеле и Карлы, Лео, давнего любовника Мариаграции, Лизы, ее приятельницы.
В романе известного венгерского писателя Антала Гидаша дана широкая картина жизни Венгрии в начале XX века. В центре внимания писателя — судьба неимущих рабочих, батраков, крестьян. Роман впервые опубликован на русском языке в 1936 году.