Обитель воскреснувших грез - [7]

Катрин взглянула на нее, впервые посмотрев в глаза, и во взгляде ее промелькнуло нечто, похожее на недоверие. Жаклин ей улыбнулась, но говорить было, в общем-то, больше нечего.

— Понимаете, Барбара сказала, что если я не застану ее у себя, то лучшая ее подруга будет знать, где она. Она сказала, что вы являетесь ее поверенным во всех ее делах. Поэтому и дала адрес.

— Да, конечно… А можно узнать, какого рода информацию вы ей привезли?

— Ту, в которой она была заинтересована. Очень заинтересована. Если вы знаете, о чем идет речь, то не имеет смысла говорить. Если же нет, то… вы меня понимаете?

Катрин покраснела еще сильнее. Может быть, от выпитого вина, может быть, от своего всегдашнего смущения.

— Да, конечно. Но дело в том, что она, кажется, тоже выяснила… Она была не уверена, поэтому поехала… удостовериться…

— Жаль, — как можно более огорченно произнесла Жаклин. — Если бы она меня дождалась, может быть, и ехать было бы не нужно.

— А вы… — Катрин с трудом преодолела что-то в себе. — А вы действительно нашли ее мать. Или… или речь шла о другом?

Если бы Жаклин не проходила курс специальной подготовки, вилка выпала бы из ее рук. Но курс она прошла. Поэтому, помолчав и внимательно посмотрев на Катрин, она спокойно сказала:

— Речь… речь шла действительно о матери. Я нашла человека, который мог бы рассказать Барбаре все подробности…

— Понятно, — Катрин закивала головой, как китайский болванчик, — понятно.

— Может быть, можно дать телеграмму. Или… если мне это по дороге, я могла бы заехать…

Катрин покачала головой.

— Она не оставила адреса. И вообще, на этот раз, к моему удивлению, ничего не сказала. Обычно она обо всем мне рассказывала, вы правы. Но на этот раз… Она была совсем… какая-то… Это все после приезда Теодора… Так мне кажется… — Она поднялась из-за стола, подошла к стене и содрала фотографию, которую так недавно рассматривала Жаклин. — Вот… Это привез Теодор. Когда Барбара рассматривала эту фотографию… Она, она стала как бы… совсем… не в себе, что ли… Потом сказала: «Я, кажется, нашла, что искала». А дня через два уехала.

— И ничего вам не сказала? Не попрощалась?

— Попрощалась, конечно. Сказала, что уезжает ненадолго. Может быть, будет звонить. Но звонить не будет, я знаю. Она не любит звонить из своих поездок.

Жаклин не могла поверить в удачу. Кажется она вышла на след. Но понятного пока было мало.

— Что это за компания?

Катрин вдруг покраснела.

— Отдыхающие…

— Угу. Красивый мужчина, — и Жаклин показала на фигуру, обведенную маркером.

Катрин покраснела еще больше.

— Это… Барбара обвела. Она тоже сказала: «Красивый мужчина».

— Только поэтому обвела?

— Наверное… Хотя…

— Что?

— Я так не думаю.

— Почему?

— Ну, Барбаре… не особенно нравились мужчины. Нет, вы не подумайте ничего такого. Просто… Ну, она ими не увлекалась. У нее и возлюбленного не было.

— Нет, нет, как же? Она мне говорила. О Филипе.

Катрин чуть улыбнулась.

— Что вы. Он ей совсем не нравился. Так, детский друг. Они вместе учились. И все. Он был влюблен в нее когда-то, но сейчас, я думаю, нет.

— Почему вы так думаете?

— Это ведь всегда чувствуется… не правда ли?… Вы не хотите кофе?

— С удовольствием.

Катрин, кажется, с большим облегчением вскочила и ушла в кухню.

А Жаклин уставилась на фотографию. Итак, что мы имеем, как любит говаривать комиссар. Барбара ищет свою мать. Которая умерла ровно десять лет назад. Она лично видела ее могилу. Может быть, Барбара не совсем здорова психически? Расспрашивать Катрин рискованно — ведь Жаклин представилась достаточно информированной о делах дочери Деново. С другой стороны, она выяснила достаточно, чтобы идти по следу дальше. Даже если Катрин испугается и замкнется, ничего страшного. Атак — вдруг выяснится еще что-нибудь интересное? В конце концов, кто такой, например, Теодор? И что это за местечко такое, где он побывал? Клуб, где собираются разновозрастные нудисты?

Вошла Катрин, неся две дымящиеся чашки, от которых исходил прекрасный кофейный аромат. «Живет бедно, а кофе в доме очень хорошего, дорогого сорта. Странно», — подумала Жаклин.

— Чудесный аромат, — произнесла она. — Кажется, это весьма элитный сорт?

Катрин опять смутилась. Жаклин уже начала уставать от ее смущения.

— Это Барбара. Подарила мне ко дню святого Валентина.

«Похоже, что она безумно влюблена в свою Барбару. Этого еще не хватало. Кажется, обе девушки со странностями.

Может быть, действительно, нужно было соблазнять ее, как мужчина?».

— Скажите, Катрин, — спросила Жаклин, беря чашку, — а кто такой этот Теодор? Что-то я не помню, чтобы Барбара говорила мне о нем.

Естественно, смущение.

— Это… мой друг… он служит со мной в одной конторе.

— И что? Он считает естественным дарить девушке такие вот фотографии? — Жаклин разыграла возмущение.

— Да нет, вы не думайте… Он… не такой, совсем не такой… («Господи, какой — не такой?») Он просто был в таком восторге, когда приехал из обители.

— Откуда?

— Ну, вот это место, — Катрин постучала пальцем по фотографии, — это место, пансионат, называется «Счастливая обитель». Местные жители называют ее — «Обитель мадам Брассер». Разве вы никогда не слышали? Это очень известный пансионат.