Обитель воскреснувших грез - [5]

Поверьте, комиссар лично проконтролировал все непроясненные случаи. Негласным, разумеется, образом. Также дано его указание проверить больницы, вокзалы, аэропорты, автостоянки. Ваша дочь явно не хотела, чтобы кто-то, в том числе и вы, выяснил, куда она отправляется. Какие у нее могли быть на то причины?

Хозяин роскошного кабинета молчал слишком долго. Жаклин терпеливо ждала.

— Я не знаю, — наконец произнес Клод Деново.

— Это все, что вы хотите мне сказать?

— Мне нечего сказать вам, поверьте. Я виноват… я виноват, что не всегда имел возможность быть рядом с ней. Но то, что я делаю, что занимает так много моего времени, это все делается ради нее, ради се будущего. Поверьте мне, — повторил он. — Мое несчастье состоит в том, что я ничего, абсолютно ничего не знаю о ее внутренней жизни. Может быть, она действительно уехала со своим возлюбленным. Но я должен знать… Узнать и… успокоиться.

— Вы уверены?

— В чем?

— Что вы успокоитесь? Может быть, она боится вашего гнева… Того, что вы не одобрите ее выбора?

— Она прекрасно знает, что я желаю ей только добра и… счастья. Я принял бы любого ее возлюбленного.

Даже если он не столь состоятелен…

— Если он вообще нищ?

Деново помолчал.

— Да… да… даже если он вообще нищий, горбатый, уродливый, черномазый…

«Это вряд ли, — подумала Жаклин, — это вряд ли. Да он еще и расист к тому же. — Клод Деново чем-то очень не нравился ей. — Нужно понять, чем он мне так не нравится. Может быть, в этом таится разгадка».

— Хорошо, — Жаклин помедлила. — Я понимаю, вы не очень часто общались с дочерью. Но все-таки можете что-нибудь рассказать о ней? Какой у нее был характер? Была она застенчива или, напротив, общительна? Вы могли не знать каких-то ее девчоночьих секретов, но что-то ведь можете сказать? Наверняка были какие-то проблемы, с которыми она приходила к вам?

— Нет… Нет. Проблемы были связаны с ее здоровьем… в детстве. А потом… Училась она хорошо, денег ей хватало. Мне кажется, что если бы и были проблемы, го она не стала бы ко мне обращаться.

— Она очень горда?

— Да, пожалуй. Но к чему все эти вопросы? Я не думаю, что наши отношения как-то связаны с ее исчезновением. Может быть, она не слишком любила меня, но я не докучал ей опекой.

Бросить все, чтобы только не видеть меня? Чушь! Да и в письме было написано, что уехала она по делу! Понимаете? Не оттого, что ей все наскучило, не оттого, что она собирается выходить замуж и бежать с женихом в Мексику! Вот что меня тревожит! Какое у нее было дело, о котором она никому не хотела говорить?

— Вы не знаете? Не догадываетесь?

— Послушайте! — Деново начал раздражаться. — Если бы я догадался, то, поверьте, не нуждался бы в услугах посторонних людей. Мои возможности вполне позволяют мне решить любую проблему.

— Хорошо, — Жаклин встала. — Я не собираюсь клясться, что смогу помочь вам. Дело мне кажется весьма бесперспективным. Искать вашу дочь по всему миру, если она так успешно заметает следы. — На этих словах девушки Деново поморщился. — Простите. Но я не думаю, что с ней что-то случилось. Я обещала дяде приложить все усилия в поисках и сделаю все, что от меня зависит.

— Поль сказал мне, что вы неплохой профессионал, — Деново взял себя в руки. — Я склонен верить ему, он не разбрасывается похвалами. Даже если они касаются собственной племянницы. Я готов заплатить двести тысяч франков, если вы найдете мою дочь. Живой и… или мертвой. Кроме того, я оплачиваю все ваши расходы на это… расследование.

Простите меня за резкость, — он попытался улыбнуться, но улыбка получилась жалкой. — Вы должны понять мое состояние. Я, кажется, разрушил все ваши планы на отдых.

— Да, — сказала Жаклин. — Вы их превратили просто в развалины.

Когда Жаклин вышла из кабинета, Деново нажал кнопку на телефонном пульте.

— Найдите мне Понже. Как можно быстрее. Для него есть срочная работа.

Катрин Фермой была худенькой некрасивой девушкой с робким взглядом и застенчивой улыбкой. В разговоре она старалась не смотреть собеседнику в глаза, что производило не очень приятное впечатление. Жаклин дождалась ее у выхода из маленького машинописного бюро на Сиреневой улице. Нужно было видеть, с какой неловкостью Катрин села к ней в машину, чуть не порвав свою бежевую юбку и свернув зеркало заднего вида. «Золушка», — мысленно обозвала ее Жаклин и в который раз подумала, что отпуск не удался. Тем не менее, она по возможности обаятельно улыбнулась Катрин и предложила ей пообедать в каком-нибудь бистро. Та покраснела и отказалась. «Нищета и экономия во всем, — догадалась Жаклин. — Ситуация идиотская. Будь я мужчиной, я бы могла сказать, что хочу ее угостить и провести с ней вечер.

Хотя она вряд ли бы поверила».

— Не любите есть в общественных местах? Я тоже. Редко где действительно хорошо готовят. Что же делать? С одной стороны, нам очень нужно поговорить. С другой, — я голодна, как зверь, да и вы, наверное, тоже. Вот что. Мы сейчас купим какой-нибудь снеди, а потом поедем к вам и вместе приготовим что-нибудь на скорую руку. Против такого плана вы не возражаете? — «Не хватало только, чтобы она еще постеснялась пригласить меня к себе». Но Катрин согласилась. Это было важно. Можно было поговорить, конечно, и у Жаклин, то есть в доме у комиссара. Но хотелось побывать у Катрин. Кто знает, может быть, какая-нибудь мелочь в квартире подруги Барбары поможет взять след.