Обещания - [29]

Схватив его за рубашку свободной рукой, я вывернулся, толкнул Мэтта к стене, опустился на колени и глубоко заглотил ствол. Мэтт на несколько мгновений задержал дыхание, и я подумал, что сейчас-то он меня оттолкнет. Но он опять застонал и расслабился.

Я быстро работал кулаком, обхватив основание члена, кружа языком по гладкой головке, и не помнил, старался ли так хоть раз в жизни. Мне нестерпимо хотелось поцеловать, раздеть и трахнуть Мэтта по-настоящему. Или пусть он трахнет меня — мне было все равно. Но вряд ли Мэтт к этому готов, так что мне оставалось лишь продолжать отсасывать. Я чувствовал его отклик — он, постанывая, толкался мне навстречу и даже потянулся было к моей голове, но остановился и сжал ладони. Наконец, положил их мне на плечи, на секунду коснувшись волос. Я помнил, как после дня рождения он прижимал меня к стойке, запустив пальцы в мою шевелюру, и знал, чего ему хочется, поэтому, отстранившись, прошептал:

— Ладно, только не дергай.

— О боже, спасибо, — пробормотал Мэтт и вцепился мне в волосы. Он не дергал, на самом деле у него просто не хватило на это времени: лишь дотронувшись до моей головы, он тут же с приглушенным возгласом кончил. И хотя столь быстрый оргазм оказался для меня неожиданным, мне удалось проглотить сперму быстро и практически не подавившись. Я не выпустил его член, пока не стихли последние толчки.

Как только все закончилось, я не знал, куда деваться. Моя собственная эрекция требовала внимания, но я попытался уговорить ее оставить меня в покое. То, что сейчас произошло, было не сексом, а скорее, психотерапией. Я словно помог стравить пар из перегретого котла, и мне не стоило ожидать ответной любезности.

Мэтт убрал руки от моей шевелюры, но не успел я подняться, он съехал спиной по стене и закрыл лицо ладонями, чуть подавшись мне навстречу. Я хотел его обнять, но он, почувствовав это, сразу дернулся назад.

Надо было что-нибудь сказать, но я понятия не имел, что:

— Мэтт?

У него опять перехватило дыхание, но уже по-другому: он трясся и хватал воздух ртом. Я понял, что он рыдает.

— Мэтт, все в порядке. — Я ожидал чего угодно, но только не этого.

— Мне так стыдно, — произнес он чуть слышно.

Мое сердце ёкнуло. Я не собирался его стыдить:

— Послушай, мне жаль…

— Нет. — Мэтт сделал глубокой вдох, а затем затараторил: — Стыдно от того, что мне понравилось. Как мне было хорошо, как я этого хотел и как хочу, чтобы это скорее повторилось. Ничего подобного с девушкой я не испытывал… — Он крепко обнял меня за талию. — Господи, Джаред… — Отчаяние в его голосе разбивало мне сердце, но я слышал и кое-что еще, звучавшее как благословение.

— Мы не обязаны обсуждать это прямо сейчас. Ты вымотан. Мне не следовало подталкивать тебя. Тебе действительно нужно немного отдохнуть. Что скажешь? — Я разговаривал с ним, как с испуганным ребенком, и, похоже, у меня получилось. Он еще раз глубоко вздохнул и, поднявшись, застегнул брюки, повернувшись ко мне спиной. Хотя Мэтт не смотрел на меня, в его глазах не было гнева — лишь печаль, смятение и… может, немного облегчения.

— Да, наверное, мне надо поспать. — Он не двигался.

Я тоже встал и мягко подтолкнул его в сторону спальни. Мэтт подчинился, но вдруг застыл, с ужасом глядя на кровать.

— Ложись, — тихо сказал я. — Я сегодня переночую на диване.

Мне пришлось постараться, чтобы не обидеться, увидев облегчение в его глазах. Мэтт разделся до трусов и залез в постель. Я подумал, что нужно еще что-то сказать, но понятия не имел, что он хотел бы услышать прямо сейчас. Что я люблю его? Что моя душа рвется от боли, глядя как ему плохо, и я сожалею, что подтолкнул его и все бы отдал, чтобы всю ночь заниматься любовью? Но я выбрал самое банальное:

— Спокойной ночи.

Я уже выходил, когда услышал, как он тихо произнес мое имя:

— Джаред, можешь лечь рядом со мной? Я не хочу, чтобы ты уходил. — Видимо, он не решался посмотреть мне в лицо, поэтому даже не повернулся.

— Я сделаю все, что ты скажешь. Но… — я запнулся, не смея даже надеяться. — Ты уверен, что хочешь этого?

— Просто полежи со мной, больше ничего. Мне хочется чувствовать тебя рядом. Вот и все.

— Конечно.

Только что делать с моей одеждой? Если разденусь, то давление на него с моей стороны только усилится, с Мэтта и так достаточно на сегодня. Но мне не хотелось спать одетым. Я мысленно отругал себя — как будто это самая главная проблема — разулся, снял носки, футболку, но решил оставить джинсы, и устроился позади Мэтта лицом к спине на внушительном расстоянии от него. Хотя все равно чувствовал его напряжение. Мэтт вздохнул:

— Придвинься чуть-чуть. Мне хочется… хочется ощущать тебя рядом.

Я придвинулся к нему, почти соприкасаясь кожей. Мое тело тут же отреагировало. Я опять попытался убедить восставшую часть себя, что сейчас не время. Сейчас Мэтту этого не надо. Я дотронулся до его спины:

— Спи. Мы обсудим все позже.

Мне казалось, что он уже заснул — дыхание выровнялось и замедлилось, — но он тихо прошептал:

— Спасибо.

Оставалось только надеяться, что его благодарность не исчезнет с рассветом. Но я ответил лишь:

— Обращайся.

Он мгновенно уснул.