О типическом в реалистической художественной литературе - [7]

Шрифт
Интервал

». Он с восхищением отмечал умение Шекспира найти для каждого действующего лица «язык, соответствующий его характеру[18]».

Художественная типизация находит свое отражение и в построении произведения, в его композиции. Строя образы, связывая их в единое целое, писатель должен исходить из закономерностей воспроизводимой действительности. Жизненные закономерности проявляются крайне разнообразно, в частности и в форме случайных связей и отношений. Это определяет многообразие композиционных форм их художественного выражения. Но в подлинно художественном произведении любая деталь, как правило, должна быть целесообразна, органична и служить раскрытию сущности изображаемых характеров и их связей. Писатель, развертывая образы произведения и связывая их между собой по преимуществу при помощи жизненно и художественно не мотивированных, случайных отношений, ситуаций и эпизодов, неминуемо снижает правдивость, художественную убедительность произведения. Композиция таких произведений, как «Мертвые души» Гоголя, «Война и мир» Л.Толстого, «Дело Артамоновых» М.Горького, «Поднятая целина» М.Шолохова, правдиво отражает типические связи и отношения изображаемой жизни.

Эти произведения отличаются, как правило, идейно целенаправленной группировкой образов, максимальной мотивированностью и соразмерностью частей, глубокой соподчиненностью всех образов, явлений, эпизодов теме, сюжету, идейному пафосу.

Воспроизводя типические характеры, их связи и отношения, их среду, их типические обстоятельства, писатель ищет для них и соответственную жанровую форму. Так, осуществляя тему «Демона», Лермонтов вначале думал выразить ее в лиро-эпическом роде, затем ему показалось, что лучше всего она проявится в прозе. «Я хотел писать эту поэму в стихах: но нет. — В прозе лучше[19]». И, наконец, он остановился окончательно на форме лиро-эпической поэмы, как наиболее соответствующей идейно-эмоциональному пафосу тревожившей его темы.

В подлинно прекрасном произведении, то есть в произведении, дающем объективную картину типических, значительных явлений, выражающем прогрессивные чувства, мысли, стремления своего времени, нельзя нарушить содержания, не нарушая формы, и наоборот. Гармоническое соответствие типического содержания и определяемой им формы предполагает максимальную взаимозависимость, жизненную и эстетическую мотивированность всех частей произведения.

Художественная типизация и мировоззрение писателя

Писатель, воспроизводя реальную действительность, художественно типизируя ее явления, неизбежно выражает при этом свою точку зрения, свои симпатии и антипатии. Симпатии и антипатии писателя, как бы они ни были ярко индивидуальны, в своей основе определяются общественными условиями. Сущность всякого человека, а следовательно, и писателя, «не есть абстракт, присущий отдельному индивиду. В своей действительности она есть совокупность всех общественных отношений[20]».

В классовом обществе художник отражает, творчески воспроизводит характеры и явления жизни всегда с определенных классовых позиций.

М. Горький замечательно сказал: «Литератор — глаза, уши и голос класса. Он может не сознавать этого, отрицать это, но он всегда и неизбежно орган класса, чувствилище его[21]».

Социальная позиция писателя так или иначе проявляется во всех сторонах художественного произведения, но наиболее прямо и непосредственно она выражается в отборе, оценке и раскрытии типических человеческих характеров.

Каждому классу свойственны известные идеалы и стремления, цели и задачи. Выражая их, писатели в своих произведениях выдвигают на первый план те или иные общественные характеры, социальные типы.

Идейная позиция писателя проявляется не только в отборе типического, в сосредоточении внимания на определенных социальных явлениях, но и в их оценке. В соответствии со своими прогрессивными или реакционными воззрениями писатель изображает типические жизненные явления либо в своей истинной сущности, либо искаженно.

Какие явления жизненного процесса писатель считает типическими, как оценивает их связь с другими явлениями, что выдвигает в качестве положительного или отрицательного, ведущего или второстепенного, — в этом выражается его понимание жизни, его идейно-эстетическая, социальная, классовая позиция.

Мировоззрение писателя определяет характер его видения мира и степень правдивости его художественных созданий.

Чем прогрессивнее мировоззрение писателя, чем правильнее его понимание мира — тем вернее и полнее он способен, при равной степени таланта и мастерства, воспроизвести типические характеры и явления действительности.

Ведущая роль мировоззрения в творческом процессе, в художественной типизации подтверждается всей историей мировой литературы.

Все великое, подлинно художественное в литературе создано, как правило, прогрессивными классами и писателями. На всем истинно эстетическом сказывается так или иначе влияние прогрессивных идей, освободительной борьбы народа, отсвет жизненной правды. Так, например, западноевропейская буржуазия создала «чудеса искусства» (Маркс и Энгельс) именно в ту пору, когда она была прогрессивной, когда ее субъективные стремления совпадали в той или иной степени с объективным ходом общественного развития. В создании русской литературы наряду с другими классами участвовали представители прогрессивного и реакционного дворянства. Но лучшие произведения, выдержавшие испытание временем, принадлежат, как правило, представителям не реакционного, а прогрессивного дворянства, таким, как Радищев, Грибоедов, Пушкин, Лермонтов, Тургенев.


Рекомендуем почитать
Коды комического в сказках Стругацких 'Понедельник начинается в субботу' и 'Сказка о Тройке'

Диссертация американского слависта о комическом в дилогии про НИИЧАВО. Перевод с московского издания 1994 г.


«На дне» М. Горького

Книга доктора филологических наук профессора И. К. Кузьмичева представляет собой опыт разностороннего изучения знаменитого произведения М. Горького — пьесы «На дне», более ста лет вызывающего споры у нас в стране и за рубежом. Автор стремится проследить судьбу пьесы в жизни, на сцене и в критике на протяжении всей её истории, начиная с 1902 года, а также ответить на вопрос, в чем её актуальность для нашего времени.


Словенская литература

Научное издание, созданное словенскими и российскими авторами, знакомит читателя с историей словенской литературы от зарождения письменности до начала XX в. Это первое в отечественной славистике издание, в котором литература Словении представлена как самостоятельный объект анализа. В книге показан путь развития словенской литературы с учетом ее типологических связей с западноевропейскими и славянскими литературами и культурами, представлены важнейшие этапы литературной эволюции: периоды Реформации, Барокко, Нового времени, раскрыты особенности проявления на словенской почве романтизма, реализма, модерна, натурализма, показана динамика синхронизации словенской литературы с общеевропейским литературным движением.


«Сказание» инока Парфения в литературном контексте XIX века

«Сказание» афонского инока Парфения о своих странствиях по Востоку и России оставило глубокий след в русской художественной культуре благодаря не только резко выделявшемуся на общем фоне лексико-семантическому своеобразию повествования, но и облагораживающему воздействию на души читателей, в особенности интеллигенции. Аполлон Григорьев утверждал, что «вся серьезно читающая Русь, от мала до велика, прочла ее, эту гениальную, талантливую и вместе простую книгу, — не мало может быть нравственных переворотов, но, уж, во всяком случае, не мало нравственных потрясений совершила она, эта простая, беспритязательная, вовсе ни на что не бившая исповедь глубокой внутренней жизни».В настоящем исследовании впервые сделана попытка выявить и проанализировать масштаб воздействия, которое оказало «Сказание» на русскую литературу и русскую духовную культуру второй половины XIX в.


Сто русских литераторов. Том третий

Появлению статьи 1845 г. предшествовала краткая заметка В.Г. Белинского в отделе библиографии кн. 8 «Отечественных записок» о выходе т. III издания. В ней между прочим говорилось: «Какая книга! Толстая, увесистая, с портретами, с картинками, пятнадцать стихотворений, восемь статей в прозе, огромная драма в стихах! О такой книге – или надо говорить все, или не надо ничего говорить». Далее давалась следующая ироническая характеристика тома: «Эта книга так наивно, так добродушно, сама того не зная, выражает собою русскую литературу, впрочем не совсем современную, а особливо русскую книжную торговлю».


Вещунья, свидетельница, плакальщица

Приведено по изданию: Родина № 5, 1989, C.42–44.