О сильных мира того - [10]

Старому, дряхлому губернатору это было нужно якобы для поездки в вагоне, как защита от нападения.

Кому была охота покушаться на это тело?

Я согласился с горечью. Из хорошей доброй собаки я должен был сознательно делать злую.

Но ничего не поделаешь: тяжелые денежные обстоятельства заставили меня работать.

Началась дрессировка Барри.

Для того, чтобы выучить собаку тому, что мне было заказано князем, я должен был применить после обыкновенной начальной дрессировки следующий прием: я наскоро сколотил из реек скелет чучелы и одел его в одну из моих старых пиджачных пар. Рваные сапоги и шляпа дополняли иллюзию. В соседней комнате за закрытыми дверьми, на стульях стояли два служащих, они держали за деревянные руки чучело.

Я взводил курок пистолета, двери распахивались и в них появлялось чучело-кукла. Барри моментально, сначала при наускивании, потом и без него, бросался на это чучело, рвал его и, когда оно падало на землю, рыча стоял над ним, пока я не отзывал его.

Кроме этого номера я выучил Барри вальсировать и, гуляя с ним по Тверской, ради шутки, заходил в кафейную булочной Филиппова.

Здесь, проходя между пустыми мраморными столиками с еще неубранными чашками из-под кофе, я заставил Барри пуститься в пляс, и пес, кружась, смахивал своим пушистым хвостом со столиков посуду; при громких криках публики и официантов, я, смеясь, расплачивался за убыток и уходил из кофейной.

Громадная собака внушала гуляющим на Тверской некоторый страх; Барри всюду сторонились.

Раз, гуляя с моим четвероногим учеником, я наткнулся на следующую сцену, которая в настоящее время может показаться невероятной. Будочник, стоявший на посту, видя как от нас шарахается в сторону публика, подошел ко мне и грозно сказал:

— Проходите, проходите… Очистите панель… Ступайте по мостовой…

Я захотел пошутить над строгим блюстителем порядка и, в свою очередь, грозно крикнул:

— А знаешь ли ты, любезный, — что это за собака?

Старик опешил.

— Не могу знать, — ответил он, насторожившись.

— А ты грамотен?

— Так точно.

— Так смотри на ошейник и читай.

Будочник наклонился и прочитал по складам:

«Собака Барри, принадлежит его сиятельству князю Долгорукову». Он сразу неожиданно вытянулся во фронт и отдал честь собаке… Таковы были нравы, таково рабское подчинение и страх к начальству в то время.

Наконец, собака готова и я с нею в приемной у князя. У меня предварительный разговор с Викторовым. Викторов между прочим небрежно спрашивает:

— А сколько же вы рублей спросите у князя за собаку?

— Помилуйте, — отвечал я, — считаю этот вопрос слишком щепетильным, — с князя, я думаю, ничего.

— Тогда вы не увидите его больше никогда и потеряете дальнейшую работу.

— Но мне неудобно просить деньги…

— Подайте князю счет.

— Но у меня его нет.

— Садитесь и пишите. Я его вам буду диктовать.

Десять рублей за месяц жареная говядина, подстилка — 3 р., ванна — 6 рубл., мыло для ванны…

Я машинально писал, потом остановился и сказал:

— Позвольте, но ведь собака в ванне никогда не была.

— Не ваше дело, — отрезал Викторов, — я вам говорю, пишите. И так дальше: служащему за уход в месяц — 5 рубл., за устройство чучелы — 11 руб. и за дрессировку 65 руб. Итого — 100 рублей.

— Помилуйте, — взмолился я, — писать такой счет мне стыдно,

— Молчите, — раздался опять строгий голос Викторова, — 50 руб. вы возьмете себе, а остальные положите в этот стол.

И вот я у князя. Князь доволен.

— Сколько я вам должен? — спрашивает он.

— Помилуйте, я…

— Ну, дружба-дружбой, а деньги врозь.

С величайшим смущением, проклиная судьбу и помня грозный голос Викторова, я говорю едва внятно:

— У меня счет…

— Ну, так бы и сказал.

Я боязливо подаю счет, желая провалиться сквозь, землю. Князь, не глядя, подписывает его.

Внизу, из кассы канцелярии, я тотчас же получил деньги.

* * *

Второй собакой, полученной мною от князя, был Гювен, лапландской породы. Гювена привез доктор, который массировал князя в Лапландии.

Собаку пришлось дрессировать с большим трудом. Князь непременно хотел, чтобы Гювен, как в цирке, прыгал через палку, когда он будет ее держать в руке.

Мы, артисты, показываем этот номер в цирке так: берем в левую руку палку или обруч, ставим перед собакой, а правой рукой делаем знак собаке. Когда она прыгает, то мы «пассируем», т.-е. делаем вниз по воздуху полукруг, от этого получается особый эффект и облегчение животному.

Собаку выучить этому номеру легко, но как выучить старого неповоротливого губернатора «пассировать» по цирковому, — это была задача трудная, даже, быть может, совсем неисполнимая.

Я так ясно представлял себе расслабленную фигуру, которая, согнувшись, держит обеими руками палку и мямлить робким расслабленным голосом:

— Ну, собачка, прыгай, прыгай!..

А сам не видит, где находится собака.

Приняв все это в соображение, я придумал особую дрессировку для Гювена и добился того, что собака, где бы она ни видела протянутую поперек палку, тотчас же начинала через нее прыгать. Помню с моим учеником лапландцем такой забавный случай. Гуляю с, ним по Никитскому бульвару. Одна дама разговаривает с молодым человеком, стоя около дерева, и ковыряет машинально зонтиком древесную кору. Гювен увидел зонтик, протянутый поперек, вспомнил свою обязанность, бросился от меня и стал добросовестно прыгать через зонтик взад и вперед.