О, Мари! - [169]

Зря родители отдали меня в армянскую школу. В моей памяти осталось огромное количество прочитанных в детстве произведений, но только с земляками я могу обсудить их реальные достоинства. Жаль. Хотя – почему жаль? Может, еще и в этом причина моей раздвоенности – ведь после восьмого класса я читал только на русском. В студенческие годы опять вернулся к русской классике, и также на русском ознакомился впоследствии с мировой классикой: французской, английской, итальянской, немецкой, чуть позднее – с американской и латиноамериканской. Но армянские пословицы, детские сказки, стишки и рассказы остались со мной навсегда.

Мысли мои снова вернулись к Фаине. Безусловно, она удивительно умна, можно сказать, агрессивно умна. Она постоянно держит тебя в напряжении, рядом с ней забываешь насладиться присутствием красивой девушки. Нет, Фаина – не мой идеал женщины, слишком много придется трудиться, чтобы взять интеллектуальный верх над ней. Мужчина должен быть начитанней и умней своей жены или подруги, в противном случае ставится под сомнение его главенствующая роль в семье.

Никто не может сравниться с моей Мари! Мягкая, женственная, ранимая, она полностью принимает мое мужское превосходство и всегда, незаметно для меня самого, своей мягкостью направляет мои действия в ту или иную сторону. Никогда не упорствует, всегда соглашается и тянет, тянет меня вглубь своего томного, завораживающего светлого обаяния… Как же я хочу хоть на миг оказаться рядом с ней! А этот постоянно плачущий и писающий теплый комочек, наш сын, – каков он? Похож ли он на меня? Интересно, чувствует ли Мари, что я сейчас думаю о ней? И все-таки – как странно устроена жизнь! Все мои мысли о Мари, а своих родителей, этих славных людей, сделавших для меня все возможное и невозможное в тяжелейшие военные и послевоенные годы, я вспоминаю значительно реже. Правы те, кто утверждает, что никогда ребенок не вернет своим родителям то тепло и внимание, которое он получает от них, а его дети, в свою очередь, поступят с ним так же, – и так из поколения в поколение. Так действует великий инстинкт продолжения рода… «Не оправдывай себя высокоморальными теориями, – строго сказал я себе. – Ты просто эгоист».

* * *

Ребята уже были на месте, когда я подошел. Рядом с Марком сидела незнакомая мне высокая девушка с веснушчатым лицом и ярко-рыжими, почти красными волосами.

– Простите, дорогие дамы, что я только с одним букетом! Не знал, что здесь присутствует еще одно прекрасное создание.

– Вот какой элегантный наш друг-офицер! – рассмеялась Фаина. – Это Давид, военный следователь, – представила она меня. – А это Нина Меламед, выпускница журфака Московского университета, работает редактором в журнале. Сними дубленку, Давид. Или ты хочешь, чтобы все видели, какая она у тебя красивая?

– Безусловно, друзья, этот момент тоже немаловажен! Но я в военной форме, поэтому хотя бы накину дубленку на плечи.

– Да, я только что заметила твои военные брюки. Но ничего, в форме ты тоже неплохо смотришься. Кажется, она тебе маловата. А что случилось? Почему ты не хочешь расставаться с такой красотой?

– Ничего особенного, это чтобы пьяные не приставали, когда я поздно возвращаюсь домой. Они видят военную форму и не подходят. Поэтому, как видите, я и фуражку ношу, несмотря на холод. Приходится на автобусной остановке менять шапку на фуражку, а то опять попаду в историю, как в прошлое воскресенье.

– Что-то серьезное случилось? – забеспокоилась Фаина.

– Да нет, легкая потасовка. Все благополучно закончилось.

– Похоже, нам всем придется надеть военную форму, чтобы в этой стране быть защищенными, – заметил Марк.

– Ну вот, дали Марку тему! – съязвила Фаина. – Довольно! Я хочу провести романтический вечер с шампанским, фруктами и шоколадом. И вдохновляет меня не только присутствие этого бравого офицера – жаль, что он без усов, – но и принесенный им слегка подмороженный букет. У меня предчувствие, что совсем скоро со мной случится какое-то невероятно радостное событие, способное изменить всю мою жизнь! Даже Москва станет светлее и чище, а люди – культурнее и доброжелательнее. Пусть каждый из присутствующих выскажет свое предположение, какое событие сделает меня счастливой. Потом мы обсудим достоинства и недостатки каждого варианта, но сперва закажем шампанское, фрукты и шоколад. А поужинаем у нас дома. В этот час, – было шесть вечера, – в воскресной Москве попасть в ресторан – все равно что заново взять штурмом Брестскую крепость. Начнем с тебя, Нина, – ты, как женщина и моя ровесница, лучше поймешь желания тоскующей беспокойной души.

– Фаиночка, нетрудно предположить, о чем тоскует душа молодой девушки! Она ищет любви и взаимопонимания молодого человека в своем вкусе, красивого, умного, интеллигентного. Ну что, я права?

– Ответ недалек от истины, но он очень прямолинейный и однобокий. Только не обижайся, Нина! Ну а ты что скажешь, мой дорогой брат Марк Наумович? Напряги, пожалуйста, свой могучий ум.

– Я согласен с Ниной. Иначе и быть не может. Но, зная тебя и твой максимализм, добавлю, что тебе хотелось бы, чтобы этот парень к тому же был выдающейся личностью, а это, моя дорогая сестра, сверхзадача!