О любви… - [3]

— Окей, я еду на пароход, у меня суточная вахта, Маша, буду через день, — говорю я уже затягиваясь сигаретой.

— Я приеду вечером, — говорит она, — и привезу Тебе еду.

— Послушай, — обрываю я ее на смеси испанского (бля какой я тупой я думаю что типа испанский, как португальский, ха-ха-ха), — у меня там все есть во-первых.

— Ты дурак, но я люблю Тебя.

— Я знаю, — пытаясь сбить страсти говорю я.

— И еще ты любишь эту, как ее? Холодную УкраинУ (делая по Машиным раскладам, ударение на последней букве).

— Но это же буду, — я роняет она спокойно и эти слова сбивают с меня все понты, эти ее слова пленят.

— Тебя не пустят в порт — это раз (пытаюсь отбиться), конечно, я понимаю, что этот-то вопрос можно утрясти легко, но закашиваю или, по ходу, пытаюсь закосить под какие то сложности.

— Ты не хочешь видеть меня! — злится она. — Наверное тебя ждут какие то шлюхи в АБС (знаменитый притон Сантоса к слову).

— Нет, Маша, извини, но это контракт и это работа.

— Я убью Тебя, — то ли шутя, то ли нет, говорит она.

И я понимаю, что это правда. Мы едем в Сантос. В 12- я на пароходе, который пуст, заступая на вахту, пью этот отвратительный кофе, к слову, по ходу, я не люблю эту заварную шнягу, вернее, просто у меня нет времени на то, что бы врубиться — по мне лучше инстант, но в этих местах — он западло. Мессмен подгоняет мне ящик спрайта, (я с ним в хороших отношениях — я подарил ему пару нулевых лах от Томми Хелфигер для сына, потому что мне они и на фиг не нужны, а тупо сундучить — зачем?) Я потягиваю холодный спрайт, покуриваю, чекаю вспомогачи и бойлер, в прниципе, в остальном больше и смотреть-то не на что, да и незачем. В районе 6 вечера я забиваю на все болт ноут надоел (читаю книги) иду на верх, бросая на фиг, машину. Встречаю своего босса. Он старше меня на пару лет, такой пидарский чувак, к слову, но боится моего безумного характера — я это знаю просто (это за тусовки в Бразилии, отжиги и пару драк на его глазах) боится еще за свой ноут, а ко мне относится, как его персональному доктору.

— Это плохо, что Ты вышел, — говорит он, — Ты должен быть на вахте, кроме того для тебя есть ювелирная работа.

Я злюсь, понимая, что работа, бля, будет явно тяжкой и грязной: а что же мальчики и девочки — я работаю в машинном отделении.

— Я понимаю Тебя, но это работа.

Мы спускаемся вниз, пьем кофе, болтаем о жизни, я показываю ему пару комповых примочек, типа уроков, потом я иду нудно и тупо притирать клапана на вспомогач, который запустят на следующей неделе — работа реально тупая, чувствую себя шлифовальщиком, причем я-то работаю чисто от руки Теряюсь во времени. Противно воет аларм, я бегу в сторону контрол рума, на бегу замечая, что это телефон, а не аларм.

По траблу снимаю трубку, звонит вахтенный с трапа. «Алекс, — кричит он, — к Тебе гости. Какая то телка». Мысленно вспоминаю всех подруг из АВС, хмм, вроде никому ничего не должен, звоню своему патрону и говорю мне нужно прогуляться к гангвею (трапу), он ржет «еще не нагулялся? Как „велвы“» спрашивая сразу по ходу, «как Систем Механик профиксил багги»- отвечаю вопросом на вопрос (привычка, которую я перенял дома когда хочу дипломатично съехать) говорю я (это я об амеровской программе — не супер, но идеальное решение для таких ламеров, как он). Он, кстати, не гуляет, говорит, типа, любит свою жену, видел пару фоток — ну может человек хороший, у них в Греции наверняка это почти супер. Мне кажется, что на самом деле, он врет — он бы бляданул только бесплатно ему не дадут, а на деньги он слишком жадный. Судя по коллекции порно на его ноуте, видимо онанизм помогает ему скрасить контракт. Я не понимаю, честно, мне дико — ведь рядом город, ведь он свободен, как можно трахать глазами неужели это лучше реала? Ну, может я испорченный, ну хорошо не трахать, но ведь можно общаться, можно узнать столько интересного, да просто посидеть с девочкой. Я поднимаю своего мотормена Юру, молодого парня, очень хорошего и интеллигентного чувака, не смотря на то что он не городской житель, ну он из под Одессы, его мама директор школы, он, видимо, представитель сельской интеллигенции. В очередной раз понимаю, что «деревня — это не место рождения — он уделает в плане порядочности многих „типа горожан“» К слову, это второй украинец на борту.

— Малый, — говорю я, — я закончил «велвы», мой ноут в контрол руме до дьюти час, но ко мне кто то пришел.

Он, как всякий проснувшийся человек, не особо рад, но, тем не менее, мы с ним заодно и он знает меня, надеюсь, только с хорошей стороны.

— Там еще «спрайт», — говорю я, — в общем, я тебя подменю, чуть позже.

— Ладно, чувак, — бросает он, — мы же в одной лодке.

Я ржу, потому что и он и я знаем, что у нас на работе симбиоз — я не бросал его одного никогда, как обычно поступают многие механики и, даже к неудовольствию греков, лазил с ним в подпоршневые — я хотел что бы флот его не разочаровал. Я благодарен тем людям, которые были со мной в первом контракте, когда я был еще кадетом — в них не было высокомерия и я протащил через всю работу в море это, по крайней мере пытался протащить то отношение. Я поднимаюсь к гангвею, на нем опершись на планширь стоит вахтенный матрос и мой босс, хмм, тридцать метров от причала — забор, вернее, натянутая колючая проволока — грамотно, конечно, сделано и за ней дорога, а возле нее стоит Маша, только с той стороны. Она призывно машет пакетами из меркадо. Ой! Маша наряжена, вероятно, сегодня был день зарплаты она хочет быть красавицей, хотя у нее красоты и не отнять, по крайней мере, я прикидываю сколько стоит по местным меркам ее провокационный наряд (уж за это время я-то изучил ее гардероб). Я несусь к проволоке, она наверное метра три высотой. Она почти прильнула к ней.