Новое японское кино. В споре с классикой экрана - [42]
«Кошмарные уроды Эдогава Рампо» («Эдогава Рампо тайдзэн – кёфу нингэн», 1969) явились своеобразной кульминацией этого художественного эксперимента. Но на сей раз мастера обвинили в другом – в откровенной сатире на общественно-социальные устои общества, что по соображениям политкорректности делало его картину неудобной для проката51. Какой только критике не подвергались эпизоды, рассказывающие о колонии «кошмарных уродов» и о планах ее главы подчинить себе всех обычных людей, что многие тогда расценили как сатирическое пророчество. Существует и другая версия произошедшего, согласно которой фильм был запрещен к показу, так как откровенно эксплуатировал страх японцев перед мутациями – тема, которая после трагедии Хиросимы и Нагасаки считалась табуированной в японском обществе52. Но тогда невольно встает вопрос о Годзилле и ему подобных.
Картина Исии, судя даже по ее названию, создавалась по мотивам произведений Эдогава Рампо и является своеобразной антитезой «Острова доктора Моро», а еще там много прямых цитат из «Уродцев» Тода Броунинга, «Шокового коридора» Сэмэюля Фуллера, «Сердца тьмы» Джозефа Конрада и, конечно же, «Ада» Накагава Нобуо. Правда, если в романе Герберта Уэллса безумный ученый превращает животных в людей, то в фильме Исии не менее одержимый хирург экспериментирует над людьми, скрещивая их с животными. А все начинается с того, что медик Хиросукэ попадает в сумасшедший дом, где его преследуют воспоминания о загадочном острове, а заодно и зловещий, но весьма реальный убийца. В конце концов, Хиросукэ расправляется с преследователем, бежит из больницы и вскоре неожиданно становится свидетелем убийства красотки-циркачки, в чем преступники стараются обвинить его.
Дальше – страшнее. В газете беглец находит сообщение о смерти некоего бизнесмена Комода, который как две капли воды похож на него, и, чтобы избавиться от опасного преследования, объявляет себя воскресшим Комода. Он приходит в дом покойного и обнаруживает там много необычного и странного. А далее – одно за другим разворачиваются безумные и полуреальные события, достигая своей кульминации в тот момент, когда Хиросукэ прибывает на остров, где отец Комода по имени Дзёгоро создал колонию людей-уродов. Кстати говоря, их играют загримированные актеры из труппы авангардного танца «буто». И на этом острове найдутся ответы на все вопросы.
В фильме поражает буквально все, от замысла до его художественного воплощения, и особенно – удивительное умение режиссера создать в кино мистическую атмосферу, стерев грань между сном и реальностью. Так что по ходу действия картины впору повторять вслед за главным героем: «Что со мной происходит? Это явь или галлюцинация?». В этом мастер четко следовал художественным принципам Накагава и его шедевру «Ад»: фильм ужасов должен подаваться через сюрреалистическую образность. Правда, у Исии сюрреалистическая образность иногда оборачивается, пусть и визуально, впечатляющей, но во многом болезненной фантасмагорией, рассчитанной на далеко не слабонервных зрителей. Наверное, именно поэтому о картине порой пишут как о «безумной смеси клинической психиатрии, стилизованной хореографии „буто“, гротескных уродств, неожиданной семейной драмы с кучей чисто японской сентиментальности и еще более неожиданного детектива»53.
Наверное, примерно также рассуждали в 1969 г. руководители «Тоэй», предложив режиссеру взять творческий перерыв. Но такому мастеру, как Исии, не пришлось долго отдыхать от съемок. На студии «Никкацу» ему сразу же предложили новый проект – работу над трилогией «Призраки и восставший дракон» («Кайдан нобори рю», 1970), а далее – смена студий, смена жанров и целая череда фильмов о женщинах-якудза, самураях, гангстерах, восточных единоборствах, мотоциклетных бандах (всего в фильмографии Исии около 100 картин) и – мировая известность.
Теперь, казалось бы, для маститого режиссера Рампо должен был остаться где-то в далекой молодости, но нет. В 2001 г., после несостоявшегося триумфа ремейка классического «Ада» Накагава, Исии неожиданно для всех вновь возвращается к своему любимому Эдогава Рампо и ставит фильм «Слепое чудовище против карлика-убийцы» («Модзю тай иссюнбоси», 2001). В главной роли выступил близкий по духу Исии актер и режиссер Цукамото Синья, незадолго до этого прославившийся своей авангардистской картиной «Тэцуо: железный человек», а затем снявший изобретательную, но скучную экранизацию Рампо – «Близнецы» («Сосэйдзи», 1999). А в эпизодах можно узнать знаменитого в наши дни режиссера Соно Сион, который вдохновлялся одновременно Рампо и Исии в более позднем «Странном цирке» («Кимё-но сакасу», 2005).
Но фильм Исии не имел ожидаемого успеха. Вновь разразился скандал по причине несоблюдения политкорректности: на сей раз негодование у прокатчиков вызвал показ инвалидов в роли преступников. И фильм имел сложности с выходом на экраны. Но Исии это мало огорчало, так как он уже готовился к съемкам масштабного гангстерского эпоса по типу «Однажды в Америке». Однако этому проекту не суждено было осуществиться из-за внезапной смерти режиссера. Так что волею судьбы картина о карликах стала последней в творчестве великого мастера
