Ночной корабль - [23]

Шрифт
Интервал

– Смерть партизанам! Всех стереть!
Развеять вражескую сеть,
Что в спину бьет без передышки… –
В углу смеются: до зари
Тот мост взорвут вот эти три
Еще безусые мальчишки.
Вот эти три, что, сидя в ряд,
По-русски громко говорят,
Смеясь, разыгрывают пьяных:
– Ха-ха! – и галстук на боку,
Но по-солдатски, начеку,
Трезвы, револьверы в карманах.
Часы спешат, часы бегут,
Часы разведчику не лгут,
Минут едва-едва осталось…
Втроем встают. Втроем ушли.
А скрипка всхлипнула вдали,
Как будто с сыном мать прощалась.
– Не отставай, иди скорей! –
Но слишком много здесь дверей,
Все в черных сукнах, все похожи.
Где выход?.. За которой вход?..
– Налево! Вправо! Вот он, вот!.. –
Спешили, спорили, и что же?
Навстречу, перерезав путь,
Два офицера. Прямо в грудь
Толкнули, хлопнули по спинам:
– Ты здесь хозяин или я?
А ну-ка, русская свинья,
Посторонись и дай пройти нам.
Тебе давно пора понять:
Россию мы, за пядью пядь,
С лица земли почти что стерли.
Нам пыл ее дано пресечь,
А ей навек в болото лечь
С мечом германским в мертвом горле.
Пока ты цел, пока ты жив,
Долой с дороги, грязный скиф,
Когда проходит победитель…
Кирилл молчал. А перед ним
Качался, сквозь сигарный дым.
Забрызганный шампанским китель
С крестом железным. Закипев,
Бичом хлестнул по сердцу гнев.
Взведен курок. Сухой щелчок
Сукно зеленое обжег,
Но пуля тела не задела.
Оскален бранью вражий рот…
Соломинкой в круговорот
Судьба, сорвавшись, полетела.
И вот нежданно никого
И ничего вокруг него,
В далеких залах суматоха,
А здесь пустая тишина.
Лишь из-под черного сукна
Лакей бормочет: – Дело плохо.
Ведь это… это сам майор…
Бегите через задний двор,
Никто вас ночью не разыщет!.. –
Товарищей и след простыл,
Как в воду канули. Но был
Один на тысячу Радищев.
И он сказал: – Я виноват,
Что промахнулся. Я солдат
И должен отвечать за промах…
*
В стекле зеркал обратный бег
Стенных часов в глубокий снег,
В далекий век… О вихрь знакомых
Событий, слов, видений, дум…
Сбежались люди. Крики, шум,
И лязг наручников, и снова
Всё, что случится, было встарь:
Тюрьма, решетка, ночь, фонарь
И сонный оклик часового.
3
- Владеешь языком немецким,
Других примет особых нет…
Был первым в корпусе кадетском,
И бакалавр в пятнадцать лет.
Награды… Высшие отметки…
Курс политических наук… Сорбонна…
Случай больно редкий!
Откуда средства, юный друг?
Кто вел тебя дорогой этой?
Кто на ноги помог вставать?.. –
И, тайной гордостью согретый,
Сказал Кирилл Радищев: – Мать.
– Ее мы знаем. Небогата
И впроголодь живет едва.
Решиться на такие траты
Не может бедная вдова,
Не будучи особой бойкой,
Твоя же мать тиха, как мышь.
Она служила судомойкой,
Кассиршей… Для нее Париж
Был горькой школой. Крепко била
Ее судьба…
Всё для тебя,
Щенок?..
– Она меня любила
И в люди вывела, любя.
– И в люди вывела?! В какие?
Кем стать хотел? Кому служить?
– Стать Человеком. Для России.
Работать для нее и жить… –
Молчанье. Шелестят бумаги,
И много лиц, и много рук,
И свастика на красном флаге
Как черный крючится паук.
Течет допроса часть вторая.
Так каждый божий день, с утра.
В немытых стеклах догорая,
Уныло гаснут вечера,
И скучно всем, и все устали,
Ломает писарь карандаш…
Какой бы пыткой ни пытали,
Ты не продашь и не предашь!
И каждый божий день сначала:
Пустые, мутные глаза,
Усов белесое мочало,
В тяжелом перстне – бирюза,
И в опостылевшей забаве
Вопрос, сулящий столько бед:
– Где взял оружие?
– В канаве.
– Как звать сообщников?
– Их нет.
4
Он устал проходить этапы:
Из тюрьмы – в подвалы гестапо.
Из гестапо – в военный суд,
Из суда…
Но уже не в силах
Помнить сеть канцелярий стылых
И, не зная, куда ведут,
Он дверей не считал. За ними,
Утонув в папиросном дыме,
Первый следователь, второй,
Третий, пятый… Бутылки рома…
И давно наизусть знакомо
То, что стало в веках игрой
Кошек с мышью… Так дни за днями.
Но Кирилл с каждым днем упрямей,
С каждым шагом себе верней.
– Ты подумай, мальчик, о маме,
Что ты делаешь, мальчик, с ней!
Ты ее пожалей, не мучай.
Для тебя это лучший случай:
В нашей армии место есть… –
Он сказал:
— У меня есть честь. —
Был начальник высокий, статный,
С головою античных статуй,
С белокурой шапкой волос.
Нежным голосом, слаще меда,
Говорил: — За дверьми свобода,
А ценой – ответ на вопрос.
Скажешь «да» – и в рядах «эсэсов»,
Вместе с нами спасать от бесов
Будешь родину, как солдат,
Как садовник гнилые листья
Выметает, любовно чистя
Дорогой прадедовский сад.
Не упрямься упрямством детским!
Хочешь воином стать немецким?
В каждом деле труден почин. –
Помолчав, прибавил любезно:
– Заработаешь крест железный,
Лейтенанта получишь чин…
5
Первый следователь, усатый,
Говорит: – Скоро час десятый,
Незаметно крадется ночь.
Отдыхать могут даже наци.
Возражать на бред декламаций –
Это в ступе воду толочь. –
И сказал начальник с усмешкой:
– Продолжай. С допросом не мешкай,
Перещупай по всем статьям.
Чересчур этот парень пылкий!
Вот как ляжет с пулей в затылке
В самой дальней из свальных ям,
А не в яме, так с кандалами
Пусть в карьерах ломает камни, —
Чтоб построить нам путь в Москву!
– Отвечай подобру-поздорову, —
Убеждает допросчик снова.
Отвечает: – Пока живу,
Не слабеет данное слово,
И со мной умереть готово
Нерушимое слово «нет».
Грузовик слепым бегемотом
Подползает к черным воротам.
Это вечер или рассвет?..
Это вечер судьбы короткой.

Рекомендуем почитать
Пойти в политику и вернуться

«Пойти в политику и вернуться» – мемуары Сергея Степашина, премьер-министра России в 1999 году. К этому моменту в его послужном списке были должности директора ФСБ, министра юстиции, министра внутренних дел. При этом он никогда не был классическим «силовиком». Пришел в ФСБ (в тот момент Агентство федеральной безопасности) из народных депутатов, побывав в должности председателя государственной комиссии по расследованию деятельности КГБ. Ушел с этого поста по собственному решению после гибели заложников в Будённовске.


Молодежь Русского Зарубежья. Воспоминания 1941–1951

Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.


Заяшников Сергей Иванович. Биография

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Жизнь сэра Артура Конан Дойла. Человек, который был Шерлоком Холмсом

Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».


Дуэли Лермонтова. Дуэльный кодекс де Шатовильяра

Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.


Скворцов-Степанов

Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).


Преданный дар

Случайная фраза, сказанная Мариной Цветаевой на допросе во французской полиции в 1937 г., навела исследователей на имя Николая Познякова - поэта, учившегося в московской Поливановской гимназии не только с Сергеем Эфроном, но и с В.Шершеневчем и С.Шервинским. Позняков - участник альманаха "Круговая чаша" (1913); во время войны работал в Красном Кресте; позже попал в эмиграцию, где издал поэтический сборник, а еще... стал советским агентом, фотографом, "парижской явкой". Как Цветаева и Эфрон, в конце 1930-х гг.


Зазвездный зов

Творчество Григория Яковлевича Ширмана (1898–1956), очень ярко заявившего о себе в середине 1920-х гг., осталось не понято и не принято современниками. Талантливый поэт, мастер сонета, Ширман уже в конце 1920-х выпал из литературы почти на 60 лет. В настоящем издании полностью переиздаются поэтические сборники Ширмана, впервые публикуется анонсировавшийся, но так и не вышедший при жизни автора сборник «Апокрифы», а также избранные стихотворения 1940–1950-х гг.


Рыцарь духа, или Парадокс эпигона

В настоящее издание вошли все стихотворения Сигизмунда Доминиковича Кржижановского (1886–1950), хранящиеся в РГАЛИ. Несмотря на несовершенство некоторых произведений, они представляют самостоятельный интерес для читателя. Почти каждое содержит темы и образы, позже развернувшиеся в зрелых прозаических произведениях. К тому же на материале поэзии Кржижановского виден и его основной приём совмещения разнообразных, порой далековатых смыслов культуры. Перед нами не только первые попытки движения в литературе, но и свидетельства серьёзного духовного пути, пройденного автором в начальный, киевский период творчества.


Лебединая песня

Русский американский поэт первой волны эмиграции Георгий Голохвастов - автор многочисленных стихотворений (прежде всего - в жанре полусонета) и грандиозной поэмы "Гибель Атлантиды" (1938), изданной в России в 2008 г. В книгу вошли не изданные при жизни автора произведения из его фонда, хранящегося в отделе редких книг и рукописей Библиотеки Колумбийского университета, а также перевод "Слова о полку Игореве" и поэмы Эдны Сент-Винсент Миллей "Возрождение".